Протокол "Второй шанс"

slip

Отражение Суллы в кривом зеркале – вот кем был Октавий. И как только он ухитрился так долго этого не замечать?

– Я не прошу тебя мне поверить. Я понимаю, что это, должно быть, шок, но… Дай мне шанс. Просто посмотри, что сейчас происходит – и ты увидишь, что другого варианта действительно нет. Республика больна – и отчаянно нуждается в лекарстве.

Где-то он уже это слышал. Где-то он это уже читал. Правда, те авторы приписывали эти слова то ему самому, то народу, то кому угодно еще, но только не Октавию. Теперь он, кажется, нашел первоисточник.

Если бы Джузеппе был здесь, он бы выпрыгнул из штанов от радости.

Если, конечно, он все еще был жив.

Пытаясь отогнать мрачные мысли, Гай отпил вина, а затем, недолго думая, достал из кармана пачку сигарет.

– Это что такое? – тут же отвлекся от своих высокопарных рассуждений Октавий.

– Сигареты, - когда было нужно, Гай умел давать удивительно точные и одновременно с этим удивительно бесполезные ответы на вопросы.

Октавий удивленно вздернул бровь – Гай ответил ему тем же, молча прикурил, и тема сама по себе сошла на нет.

– Я ответил на все твои вопросы? – обтекаемо спросил Октавий, и Гай тут же понял, куда он клонит.

Ну да ладно, этот вопрос все равно был неизбежен.

Если раньше он всерьез рассматривал вариант “выложить Октавию все как есть”, сейчас такой опции больше не существовало. Он не собирался собственноручно предоставлять пищу тому сумасшедшему культу, который тот строил на основании очередного идиотского, принятого Сенатом под давлением, закона.

– Более чем, - сухо отозвался Гай. Более чем.

Времени оставалось все меньше и меньше – а никакого стройного и логичного ответа на вопрос “так и где ты был четыре года?” у него так и не появилось.

– Отлично, - Октавий с явным облегчением наложил себе фиников и подозвал раба, чтобы тот разлил вино, - Теперь моя очередь. Может, объяснишь мне, что тут вообще происходит? Четыре года назад весь Город присутствовал на твоих похоронах. Четыре года назад весь Город видел твое тело. Меня, конечно, там тогда не было, но каким, к гарпиям, образом так вышло, что никто не обратил внимания на то, что похоронили не тебя? Где ты сам был все это время? Раз уж ты ухитрился как-то выжить, почему не вернулся раньше? И, боги, что на тебе надето?

Последний вопрос был, пожалуй, самым сложным, но, к счастью, его легко было утопить в потоке других.

– Давай по порядку, - когда Октавий выговорился, начал Гай, - Извини, но на первый твой вопрос у меня ответа нет. Я понятия не имею, что случилось на похоронах, но единственное, что я тебе могу сказать, да ты и сам, без меня, это прекрасно понимаешь – похоронили не меня.

– И Антоний ничего не заметил, хочешь сказать? – подозрительно прищурился Октавий.

– Может и заметил. Может, он это и подстроил, откуда мне знать? Это тебе лучше у него самого спросить.

С Антония сталось бы устроить все таким образом, чтобы как можно скорее избавиться от него и попробовать занять его место. Жив он, мертв – не важно. Он ни на секунду не удивился бы, если бы выяснил, что в этом и заключался план Антония с самого начала.

– Хорошо, допустим, - прищур Октавия намекал на то, что доверие к нему пошатнулось.

– Что до остального… - он сделал небольшую паузу, быстро перебирая в уме все возможные варианты, - К сожалению, я немногое могу тебе рассказать.

– Почему? – немедленно насторожился Октавий.

– Я очень мало что помню. Да и то, что помню, честно говоря, как в тумане, - он пожал плечами, стараясь выглядеть как можно более непринужденно, - До начала прошлой недели одни отрывки – ничего цельного. Помню, что очнулся в каком-то доме. Не могу вспомнить ни лица его хозяина, ни каких-либо еще подробностей. Там было несколько человек, они сказали, что я потерял очень много крови и мне понадобится много времени на восстановление. На самом деле, думаю, у них были какие-то дурные намерения. Помню, я пытался сбежать – но не помню почему, и ничего толкового из этого все равно не вышло, видимо в чем-то они все-таки были правы. Помню, что кто-то еще пытался меня убить – но не помню кто, когда и где. Помню удар чем-то тяжелым по голове. А потом я очнулся на корабле, вместе с этими четырьмя, которые были со мной на форуме. Почему-то мы плыли в Неаполь, но никто из них меня до того не знал и не мог ничего прояснить.

Он развел руками, словно извиняясь. Весь его рассказ был насквозь шит белыми нитками – потяни за одну, все мигом развалится, но, к сожалению, ничего более складного и последовательного он сейчас сочинить не мог, так, чтобы никого при этом своими словами не подставить.

Сердце бешено колотилось – и его стук забивал все звуки. Только приступа ему сейчас для полного счастья не хватало.

– Н-да, - задумчиво протянул Октавий, для приличия выждав несколько минут после того, как он закончил говорить. Гай едва смог разобрать его следующие слова, - И больше совсем ничего?

– Увы, - отозвался Гай.

По лицу Октавия, к огромному сожалению, не выходило ничего прочитать. Маска или нет - она была абсолютно непроницаемой – и он не понимал, поверил ли тот его лжи хоть на йоту.

– Беда, - протянул Октавий, - Ладно. Пойдем. Я же обещал отвести тебя к твоим спутникам.

Гай немедленно насторожился. Октавий не только не забыл о той неловкой и очевидной лжи, но и, очевидно, планировал что-то на ее основе. Впрочем, вряд ли он сейчас располагал роскошью выбора. Конвоиры пусть и остались за дверью дома, наверняка были готовы ворваться и снова помять его по первому же писку Октавия.

Нет, здесь нужно было действовать хитрее.

Вслед за Октавием, Гай встал и почувствовал легкое головокружение, не очень похожее на начало приступа. Или усталость брала свое, - что маловероятно, - или ему заехали по голове куда сильнее, чем казалось.

Покинув триклиний, Октавий направился к выходу. Гаю пришлось проследовать за ним.

– Они не у тебя? – спросил он, когда они переступили порог его дома, - бывшего его дома, - и вышли под яркое дневное солнце.