Проучить магистра
Шрифт:
— Вам плохо? Ради магических сил извините меня, Инна! В такой день пристаю со своими семейными проблемами! Вы и так выдержали лавину, а тут ещё обеспокоенные родители кавалера…
— Ничего, я в порядке. — Высвободила руки и присела в реверансе. — Но мне, действительно, требуется отдых.
— Да-да… отложим разговор на завтра. — Он прижал руку к груди, немного наклонив голову. — Не хотелось завершать день на такой ноте. Давайте побеседуем на отвлечённые темы.
Что на это скажешь? Я пожала плечами. Выслушала поток хвалебных слов, рассеянно глядя за стекло на клубы тумана. Не слишком
— Вам тоже чудятся души умерших там, за стенами?
— Умерших? — вздрогнула я. — С чего бы! Нет, разумеется.
— Что вы так испугались? — усмехнулся Диор. — Первокурсникам часто рассказывают всевозможные страшилки о магических пеленах академии.
Магические пелены… профессор Казим упоминал их на одной из лекций, Паула пересказывала, но я не особенно вникала.
— Туман защищает здание от воздействия космоса?
— Теперь да, — подтвердил моё предположение ректор. — Изначально основатель призвал могущественных магов пяти миров и поручил им обеспечить безопасность строительства. Ядро не имело ни атмосферы, ни защитного поля.
— Жаль, что сквозь плотную облачность не видно звёздного неба, — кривенько улыбнулась я.
Ректор покачал головой. Движение это напомнило мне Алуста, он так же делал, когда не соглашался с чем-то.
— Ночью нужно спать, адептка Вэллар, а днём вид звёздного неба нервирует, будьте уверены.
Не спорить же с ним?
— Благодарю за урок и прошу отпустить меня в общежитие.
— Да-да, разумеется, — нахмурился Диор. — Никто вас не держит. Единственная просьба…
— Что?
— Завтра загляните в ректорат сразу после завтрака.
— А как же лекции? — Я вспомнила, что первой по расписанию у будущих сталкеров стояли системы и множества, и не сдержала любопытства: — Кстати, а кто теперь будет вместо Олеандра?
Взяв меня под локоть, ректор повёл к выходу с галереи, немного наклонился и доверительно прошептал:
— Он ведь неплохо справлялся? Внесёт изменения в текст диссертации, да и всё на этом. Мы благополучно забудем этот конфуз.
— Как? Значит, всё напрасно? — я остановилась и отобрала руку.
Не сомневаюсь, что глаза мои сверкали яростью, что вызвало лишь печальную улыбку на лице Диора:
— Я догадывался, что Олеандр не сам работал. Такое случается.
— Как это, не сам?
— В то время он занимал распорядительскую должность. Умудрился так себя поставить… м-м-м… из-за родственных связей, что многие старались угодить ему не одним, так другим способом.
— Нашёлся энтузиаст, желающий выполнять за него научные труды?
— Могу только предполагать. Позвольте не озвучивать, не имея доказательств.
— Да, конечно. — Мне, в общем-то, было безразлично, кто так топорно сделал работу за королевского кузена.
В арке мы расстались. Ректор тепло пожелал приятных снов и направился в зал, где ещё шумел праздник. Я кинулась к лифтам. Не стала подниматься в общагу, моей целью была просмотровая. Алуст поймал мена на пороге и силой увёл обратно по коридору.
— Что такое, Лустик! — возмущалась я, тщетно пытаясь высвободить руку. — Рассказывай, что ты накопал, или… или я не знаю, что с тобой сделаю!
— Прости, прости, любимая. Не сегодня, — он говорил с такой нежностью, что у меня дыхание перехватило. Однако даже это не успокоило. Чуть не плача, умоляла:
— Пожалуйста, хочу знать. Иначе не усну.
— Тебе нужно отдохнуть. Волнений на сегодня достаточно. Давай, рано утром вместе пойдём в просмотровую. Возможно, к тому времени всё окончательно прояснится.
— Кто-то умер? Папа? Мама? Кто? Говори!
Поколотила бы! Но Алуст крепко держал меня в объятьях, заводя в лифт. Всё что я могла — ударять его головой по плечу.
— Все живы. Не придумывай.
— Заболели? Корона?
— Маленькая моя, что ж ты так разволновалась! — Он коснулся моего виска губами. — Успокойся, пожалуйста. За ночь ничего не изменится, а тебе нужны силы. Пойдём, я тебя уложу.
Мы вышли на седьмом. Я устала бороться, да и силы, признаться, меня совершенно покинули. Смирилась:
— Ладно. Пойдём, «мамочка».
Глава 12
Новые вызовы
Проспала всё на свете. Вчерашнее напряжение дало неожиданный эффект: я отрубилась как после лошадиной дозы успокоительного. Пасторальные картинки дарили умиротворение. Я будто бы ехала по горному серпантину. Чистенький асфальт с яркой разметкой, по левую сторону живописные горы, справа обрыв и невообразимо далёкий горизонт. Зелень бескрайних полей, синева высоченного неба… Как же я скучаю по просторам и солнцу! В салоне автомобиля негромкая музыка. Английские, немецкие, испанские песни сменялись моими любимыми — французскими. В воздухе витал аромат растаявшего снега и молодой хвои. Я нежилась в тёплых лучах, попадавших мне на лицо сквозь опущенное окно, лишь в глубине сознания понимая, что это сон.
Разбудил меня визг тормозов и женский крик. Успела увидеть, как всё завертелось: бешено пронеслись перед глазами бурые срезы скал, кудрявые ветви кедров, клочки голубого неба. Я обнаружила себя лежащей на животе поверх скрученного в жгут одеяла, подушка валялась на полу, спальню заливало дневное освещение. Приподнявшись, я осмотрелась. Сначала почувствовала облегчение: авария мне привиделась. Потом огорчилась: я всё ещё в академии. Затем испугалась: как долго я спала? Обычно по утрам свет набирал силу постепенно, чтобы пробуждение не было резким. А ещё в качестве будильника использовали мелодии, тоже по нарастающей: нежные и спокойные сменялись ритмичными и бодрыми. Теперь же было тихо и светло. Слишком тихо!
Отсутствие Паулы огорчило. Подруга ушла на завтрак одна. Почему? Побродив по её комнате, расстроилась ещё больше. Похоже, соседка не только позавтракать успела, но уже на занятия убежала. Вот, значит, как? Мало того, что я продрыхла едва не до полудня и не заглянула в ректорат, как было велено, ещё и Алуст не выполнил обещания зайти сразу как проснётся!
Умывалась и одевалась как робот: быстро, чётко, без лишних движений. Посещение ректора решила отложить, спешила в просмотровую, где надеялась застать Алуста. Выйти не успела: распахнувшейся дверью чуть по лбу не получила, хорошо, что вовремя отпрянула. Подруга, влетев в гостиную, заорала как малолетняя фанатка мальчиковой группы.