Провал гитлеровского наступления на Москву
Шрифт:
Строительство оборонительных рубежей составляло тогда одну из самых важных и неотложных задач. На всех дорогах, ведущих к Москве, были установлены тысячи металлических ежей, прорыты десятки километров противотанковых рвов. В самой Москве на каждой магистральной улице возвышались баррикады. Москва мобилизовала все свои ресурсы для обороны. Даже артели, которые вырабатывали стеклянные игрушки, бусы и другие елочные украшения, и те занялись производством бутылок с противотанковой зажигательной смесью.
По существу, между фронтом и тылом стерлись грани, их уничтожили народный гнев и ненависть к фашизму.
Каждый советский человек стремился
Особенно ценны были изготовленные серпуховскими и коломенскими рабочими бидоны и ведра из нержавеющего листа с ватными утеплителями для доставки горячей пищи и чая на передний край. В то время в войсках было очень мало походных кухонь и термосов, что вынуждало питаться всухомятку. Положение с доставкой пищи ухудшилось, когда наступила пора морозов и снегопадов. К тому же на переднем крае было трудно подогревать пищу, так как вражеские наблюдатели внимательно следили за появлением дыма, чтобы обрушить на это место минометный огонь. Позже, когда появились банки с сухим спиртом и можно было разогревать пищу без дыма, обеспечивать войска горячей пищей стало значительно легче. Но в первую военную зиму этого еще не было, и от длительного отсутствия горячей пищи и кипятка на передовых позициях участились желудочно-кишечные заболевания.
Помню, в середине ноября 1941 года в Перхушково, где стоял штаб Западного фронта, было созвано совещание начальников тыла армий этого фронта. Главным вопросом было обеспечение войск переднего края горячей пищей. Член Военного совета фронта сказал начальникам тыла армий: Если вы не решите никаких других задач, а обеспечите регулярную подачу горячей пищи на передовую, то за одно это мы вас будем благодарить.
Мы обратились за помощью к серпуховским и коломенским рабочим. И буквально за недельный срок были изготовлены тысячи ведер с крышками и чехлами, а также несколько сот ручных саней. На этих санях боец, одетый в белый маскхалат, доставлял горячую пищу к передовым позициям.
Большую пользу принесли также изготовленные серпуховскими женщинами матерчатые маски против обморожения. Они нужны были многим воинам, особенно кавалеристам корпуса П. А. Белова, вынужденным находиться на ветру и морозе. Возможно, серпуховские женщины и забыли теперь об этой мелочи, а я и теперь живо помню, как трудящиеся Серпухова и Коломны помогали нашей 49-й армии.
В период тяжелых оборонительных боев 1941 года на отдельных направлениях значительно возросло число раненых. В те дни, когда противник стремился во что бы то ни стало прорвать нашу оборону, военно-медицинский персонал таких армий, как 49-я и 50-я, мог справиться со своим делом лишь с помощью гражданского населения. Женщины и девушки охотно стали донорами, многие из них работали санитарками и не отходили сутками от тяжелораненых, спасая их жизнь. Местные власти предоставили под военные медицинские учреждения все сколько-нибудь пригодные для этого помещения, в первую очередь школы и больницы, оборудовав их койками и другим инвентарем. Одна лишь Москва развернула за счет своих резервов 57 госпиталей более чем на 25 тыс. коек.
В дни боев большой моральной и материальной
Вспоминаю, как председатель исполкома Серпуховского городского совета Соколов и секретарь городского комитета партии Гусев, следуя на передовую, вынуждены были чуть ли не целый километр ползти по-пластунски до передовых окопов, откуда хорошо были видны фигуры немецких солдат. Я рекомендовал товарищу Гусеву вести беседу с солдатами в блиндаже, но он предпочел собрать их под открытым небом за обратным скатом этого блиндажа. Когда беседа закончилась и воодушевленные воины разошлись по своим позициям, гитлеровцы устроили такой мощный огневой налет, что нам все же пришлось уйти в блиндаж. Лишь с наступлением темноты товарищи Гусев и Соколов благополучно возвратились домой.
Еще труднее пришлось монгольской делегации, которая также пожелала посетить один из полков на переднем крае. Вероятно, случайно, ибо все меры для маскировки были приняты, противник обрушил на этот полк сильный артиллерийский огонь в тот момент, когда делегация (в ней было много женщин) пробиралась в обратном направлении. Хотя жертв и не было, но командованию армии здорово всыпали за то, что не отговорило монгольских, друзей от такого визита.
Главой упомянутой делегации был товарищ Лувсан. Он, наверное, сохранил в памяти те теплые чувства, которые были проявлены нашими воинами к своим братьям-монголам.
Мы отметили лишь отдельные факты внимания и помощи фронту - все их, конечно, не перечтешь. Это было поистине неразрывное единство народа и армии. В те дни войска нуждались в боеприпасах, горючем, продовольствии, острой была нужда в теплых вещах. Уже к концу ноября морозы достигали 25 - 30 градусов. Угроза массовых обморожений стала исключительно серьезной.
Благодаря героическим усилиям нашей Коммунистической партии и всего советского народа, отдававших все для фронта, буквально за одну-две недели почти все бойцы получили добротное теплое обмундирование и валенки.
Немецкие историки склонны относить поражение гитлеровских войск под Москвой главным образом за счет русских морозов.
Дело, конечно, не в климате. Климатические и погодные условия были для всех одинаковы. Но всякий объективный историк должен признать, что прежде всего тыл гитлеровской армии оказался далеко не на высоте. Зачастую основным методом тылового обеспечения вермахта являлся самый неприкрытый грабеж населения подвергшихся оккупации территорий. Чем беззастенчивее грабили, тем лучше работала интендантская служба. Но этот пиратский метод не мог оправдать себя в условиях войны с таким сильным противником, каким была наша армия.
В первую военную зиму наш народ и его армия оказались в весьма нелегких условиях. Но, несмотря на то что мы многое потеряли в первые месяцы войны, советский рабочий класс и колхозное крестьянство обеспечили своих воинов всем необходимым, чтобы успешно сражаться в суровые зимние месяцы.
У гитлеровцев же было плохо не только с теплым обмундированием - и с продовольствием у них было не лучше. В декабре 1941 года на московском направлении наблюдалось массовое истощение среди солдат вермахта. Во всем этом также проявился авантюризм высшего германского командования и генерального штаба.