Провинциал. Книга 5
Шрифт:
А если эта информация уже уплыла в ведомство генерал-майора Пронина, то тут уже дёргаться совершенно бесполезно.
Месть же, как таковая, совершенно бесполезна и кроме небольшого морального удовлетворения не даёт ничего. Ну, ещё и довольно высоких издержек, разумеется.
Я же, со своей стороны, был заинтересован в том, чтобы он принадлежал Заре, которая, в свою очередь, стала моим личным вассалом.
Следовательно, в случае необходимости таланты суперагента могли быть использованы для решения и моих проблем, в том числе.
Так что, пусть говорит. И Алевтина, кстати, порадуется, да и генерал Пронин будет к нам более благосклонен, что при случае тоже может оказаться весьма кстати.
Он уже оказал нам неоценимую услугу, сдвинув с места наш проект по организации центра обучения тех, кому повезло обрести суперспособности.
А из того, что касалось нас, я поти ничего нового и не узнал. Демократы, как того и следовало ожидать, очень заинтересовались тем фактом, что мы смогли без какого-либо вреда для себя пережить орбитальный удар.
И первоочередной задачей агента было выяснение того, как нам это удалось.
Ну а после того, как они навели самые предварительные справки и получили информацию о том, что с некоторых пор род Антоновых стал владельцем уникальных залежей меркоксита, агенту поручили, помимо всего прочего, попытаться найти способы перехватить этот жирный кусок.
Естественно, он велосипед изобретать не стал, а пошёл по тому самому пути, по которому в своё время шёл наш незадачливый сосед Троекотов.
То есть он рассчитывал охмурить сестрёнку, устранить меня, после чего через Елизавету и прибрать всё к рукам.
Но, когда Троекотов пошёл по этой скользкой дорожке, она закономерно привела его к безвременной кончине.
Агенту повезло намного больше. Он, хе-хе, просто обрёл новую жизнь. В этой своей новой жизни он избавлен от, практически, всех проблем, и ему остаётся только научиться этой новой жизнью наслаждаться.
Все заботы, хлопоты и прочая головная боль — теперь это касается только его хозяйки, Зары.
А его единственная обязанность, это просто беспрекословно подчиняться ей и по мере сил и возможностей удовлетворять её капризы, которые, следует отметить, бывают иногда весьма экстравагантными. Кто не верит — у нас и записи есть… Эдакое, знаете ли, хоум-порно, как говорят в Союзе Демократий.
Зара у нас, как это выяснилось во время последних событий, оказалась очень большой затейницей с неуёмной фантазией.
Таким образом, оставив Зару с её рабом на растерзание любознательной Алевтине, мы окунулись в текучку.
Прежде всего, мы с Ня устроили подведение итогов завершившейся операции.
Обозначили те узкие места, которые удалось выявить в её ходе и наметили пути по их ликвидации.
Я, так же, затребовал развёрнутый доклад по результатам наблюдения за вторым кандидатом, который привлёк наше внимание на этапе отбора.
Да. Речь идёт о том самом неестественно спокойном соискателе, Иване Давыдовиче Простецове.
Ня зачитала краткую характеристику соискателя, которую её подчинённые составили за первые дни наблюдений.
К моему большому удивлению, ничего особенного в этой справке сказано не было.
Исполнителен, пунктуален, неконфликтен. То есть, с сослуживцами отношения ровные, хотя, следует отметить, что держится наш Иван Давыдович особняком, ни с кем не сближается, то есть, существует, как бы сам по себе.
Служебные обязанности выполняет, опять таки, удовлетворительно, но без особого энтузиазма, ровно настолько хорошо, чтобы не вызывать никаких нареканий.
И, следовательно, проявлений какой-либо инициативы за ним замечено не было.
Эдакий, знаете ли, профессиональный середнячок. Молчун и себе на уме.
Вообще, полностью ознакомившись с докладом Ня, у меня создалось впечатление, что это не живой человек, со своими маленькими слабостями и привычками, а какой-то биоавтомат, выполняющий заложенную программу. Но результаты генетических тестов свидетельствовали о том, что он всё таки человек.
Ня, кстати, тоже обратила внимание на эту особенность этого сотрудника.
И он, кстати, оказался одним из немногих, кто работал в одиночку, без напарника.
В сферу его должностных обязанностей входил контроль за допуском персонала к одному из энергетических узлов, задействованных в энергоснабжении генераторов защитного поля центральной части нашего комплекса. Ну и контроль обстановки в помещениях, где располагались агрегаты энергоузла.
Из осторожных опросов персонала, контактировавшего с Простецовым, следовало, что практически у всех опрашиваемых создалось о нём впечатление, что он «ни рыба, ни мясо».
Да и его сослуживцы целиком и полностью были согласны с подобной характеристикой.
Надо сказать, что всё это рождало у меня невнятные опасения. Не списывая их возникновение на мою паранойю, я, всё таки, решил поручить Ня усилить наблюдение за этим человеком.
Ибо, как известно, именно в тихих омутах обитают наиболее значительные популяции чертей. Наиболее зловредных, заметьте, чертей.
Ну, с этим пока разобрались. Не то, чтобы совсем разобрались, но, по крайней мере, поняли, что и как следует делать.
А будут новые данные, тогда и будем думать.
Теперь следовало бы поинтересоваться, как у нас продвигаются дела с обучением присланных к нам воспитанников имперских детских домов, которых я уже обозвал, для краткости, беспризорниками.