Провинциал. Книга 6
Шрифт:
— Истер, — крикнул я умирающим голосом, и в процессе этого ощутил, что, вдобавок ко всему, слизистая у меня пересохла, и вообще, ощущение во рту, словно там кошки нагадили. Саблезубые. Пить не пил, а похмелье — вот оно…
Но, каким бы тихим ни был мой крик, подруга его услышала, и даже среагировала. Она заглянула в палатку и и интересом посмотрела на мою страдальческую физиономию.
— Ну, вставай уже, — у неё настроение было заметно лучше моего. Ну, она то, по сравнению со мной, всё-таки, выспалась… — всё на свете проспишь.
Я же, вместо того,
— Надеюсь, пока я спал, никто не пытался выйти за пределы лагеря? — вопрос, конечно, в текущей ситуации совершенно бестолковый, так как если я не сделаю в стене проход, то никто и не выйдет.
— Не волнуйся, — хмыкнула она, — все сидят тут, — она вдруг строго посмотрела на меня, — а у нас кто-то обещал водой нас всех обеспечить, не помнишь? А то воды-то у нас осталось ровно на сутки, — взгляд её стал ещё строже, — это при условии, что мы не будем умываться.
— Будет, будет вам и вода, — вздохнул я, — дайте срок, будет вам не только вода, а будет вам и ванна, и кофе, и какава с чаем, — эти слова всплыли в моей памяти совершенно самопроизвольно, — только дайте сначала пожрать…
— Фи, — подруга сморщила носик, — как некультурно. Не жрать, а есть!
— Ну ладно, дайте мне еды, — согласился я, — и я её буду есть быстро-быстро, — и добавил чуть погодя, — почти, как жрать…
— Тогда вставай, — строгий голос подруги намекал на то, что если я хочу есть, то до еды надо будет топать своими ножками.
— А завтрак в постель? — я с робкой надеждой воззрился на непреклонное лицо Истер, — романтический такой?
— Перебьёшься, — отрезала она, — сначала вода, а потом романтика. Я уже липкая вся от пота, если хочешь знать.
— Не хочу, — пробурчал я, и начал выбираться из спального мешка.
Дальнейшие пререкания, похоже, были бесполезны, а жрать (всё-таки жрать, да) хотелось, как из ружья.
Пока я выбирался из палатки, Истер озаботила меня ещё одним, действительно, очень актуальным вопросом. Дело в том, что если мы собираемся тут задерживаться более, чем на один день, нам необходимо организовать, помимо притока воды ещё и канализацию для её отвода… Ну и всего прочего, разумеется…
Нет, я точно сдохну, я не вытяну эти нагрузки… А ведь ещё надо просто сесть и подумать, что и как делать дальше, так как встряли мы тут по самое «не хочу».
Судите сами. Никакой электроники. Это значит, что большинство тех возможностей, которыми мы привыкли пользоваться с самого своего рождения, для нас стали вдруг недоступны.
Мы не можем даже связаться с кем-либо за пределами этой, всеми богами забытой, планеты.
Да и покинуть мы эту планету-ловушку мы не можем. По крайней мере, я так вот, навскидку, не вижу реальных способов это сделать.
Те, кто прибудет в эту систему, запеленговав наш сигнал бедствия, нам помочь всё равно ничем не смогут…
В общем, как всегда, задница… Всё, как мы любим…
Сейчас
А тут ещё эта текучка, вода, сортиры… Надо ещё труп ночного монстра от стен убрать, а то уже попахивает, да…
Да и повизгивание и тявканье какое-то уже доносится от того места, где эта туша валяется.
Не иначе, как местные шакалы и гиены, вернее, зверьки, выполняющие тут их функции, собрались на пиршество, и теперь с азартом делят наиболее привлекательные куски…
Эх, грехи наши тяжкие…
Думая эти невесёлые мысли, я, как лунатик, шёл на запах мясной похлёбки.
У костерка меня встретил ухмыляющийся Кирилл, сидящий тут в компании Елизаветы, которая старалась не оставлять его ни на минуту.
Заинтересовалась, однако…
Ну да ладно, все великосветские расклады сейчас для нас не совсем актуальны, а вот организация нашего быта требует неотложных действий. Надо подумать, как бы ещё кого припахать, а то, действительно, все члены нашей группы удобно так угнездились у меня на закорках, и ножки свесили…
Стенку сделать — Андрей, от монстров подземных отгородиться — тоже Андрей, канализацию изобрести — так то же он…
Не, ребятушки, так дело не пройдёт, я вам не бессмертный пони…
Первая миска с похлёбкой, оказавшаяся в моих руках, опустела почти мгновенно. Но этому, после вчерашнего моего подхода к еде, никто уже и не удивился. Собравшиеся просто с каким-то, немного нервическим интересом наблюдали за тем, как в моей глотке исчезает еда. И они, скорее всего, гадали и прикидывали про себя, сколько в меня влезет, и реально ли будет меня прокормить, если мой аппетит не станет в будущем хоть немного скромнее…
Кстати, блин, ещё же и проблема еды. Хоть планета и терраформирована, но местные организмы, в чём мы уже имели возможность неоднократно убедиться, здорово отличаются от нам привычных.
А это говорит о том, что к еде из местных растений и зверьков надо относиться очень настороженно.
Тем более, что тот бонус к сопротивлению различным ядам, что мне давали нано-роботы, теперь не работает, потому, что все мои мега-технологичные импланты работать в этой среде наотрез отказались…
А с едой надо будет что-то решать, так как неизвестно, насколько долго мы тут задержимся. Запасов наших, наверняка, не хватит — это факт.
Сейчас мне на ум приходит только весьма циничный метод, к которому прибегать, честно говоря, мне совсем не хотелось бы, но, похоже, всё-таки придётся…
Метод этот пришёл к нам из седой древности, когда при каждом, мало-мальски заботящемся о своей безопасности, властителе состоял один, или даже сразу несколько человек, единственной обязанностью которых была дегустация всего, что их хозяин собирался съесть или выпить.
И ни один из них не мог похвастаться тем, что дожил, хотя бы, до пожилого возраста. Все, как один, принесли свои жизни на алтарь служения своему сюзерену…