Провинциалы. Книга 4. Неестественный отбор
Шрифт:
И вновь набрал номер Натали.
На том конце ответил немолодой и усталый женский голос.
– Я бы хотел услышать Наташу.
– Кто говорит?
Теперь он догадался, что голос еще и изрядно прокурен.
– Ее старый знакомый.
– Вы ее давно не видели?
– Да, давно, лет семь… Я был у нее преподавателем, – вдруг соврал он. И уточнил: – На первом курсе…
– Видите ли, она теперь здесь не живет…
– Я понимаю, у нее своя семья… Вы не подскажете ее телефон?
– У меня нет ее телефона… И она теперь живет за границей… – недовольно
– За границей? Где? – зачем-то уточнил он.
– В Штатах.
– Вышла замуж?
– Ее личная жизнь меня не интересует…
Женщина раздражалась.
– Извините.
– Я о ней ничего не знаю, – вдруг жалобно произнесла она. – Даже не знаю, жива ли… Если вы что-то узнаете, пожалуйста, позвоните..
– Еще раз извините, – повторил он и положил трубку.
Похоже, героиня его маленького, так и не случившегося приключения ушла из его жизни навсегда. Хотя помнится, когда-то он пришел к выводу, что в этой жизни люди обязательно встречаются минимум дважды.
…Ставинский появился поздно вечером, когда Александр уже заволновался, куда тот мог запропаститься, тем более что звонила Татьяна, жена Алексея и он вынужден был соврать ей, что тот в ванной и у них все в порядке.
Леша шумно ввалился в номер, бухнул на пол невесть чем набитую доверху огромную сумку, упал на кровать, тяжело дыша.
Жовнер отложил книгу, ради любопытства приподнял сумку.
– Ого… Кирпичи?
– Старик, знаешь, где я был?
Леша выдержал многозначительную паузу, успокаивая дыхание.
– Судя по твоему виду, на стахановских разгрузочно-погрузочных работах…
– Никогда не догадаешься… – не отреагировал тот на явный сарказм.
Стянул мокрую от пота рубашку.
– Пойду ополоснусь…
– Давай, – кивнул Сашка, уткнувшись вновь в книгу.
– Нелюбопытный ты человек, Иваныч, – задержался у двери ванной Леша. – А я, между прочим, в «Литературке» наш роман оставил.
Обещали на разворот отрывок поставить.
И демонстративно захлопнул за собой дверь, не сомневаясь, что теперь уж его соавтор явно с нетерпением будет ждать.
– Ладно, не томи, – напомнил Жовнер, когда тот наконец, отфыркиваясь и блаженно охая, вышел.
– Так я уже сказал: будет публикация в «Литературке»… А потом издадим сами, все государственные издательства закрываются, у них денег нет. Отпечатаем массовым тиражом и продадим.
– Ты уверен, что продадим?
– А ты сомневаешься? – Леша даже вытираться перестал, так и застыл с полотенцем наперевес вопросительным знаком. – Старичок, да мы с тобой создали нетленку… Через двадцать лет его будут изучать в школе… – И уже без патетики добавил обыденным тоном:
– Публикация в «Литературке» – это хорошая реклама. Боишься массовым, давай пробный тираж сделаем – тысяч десять.
– Может, все-таки какому-нибудь московскому издательству предложим, – неуверенно произнес Жовнер. И тут же добавил, вспомнив, что его собственный сборник, который стоял в плане на девяносто первый год в «Молодой гвардии», перенесли на следующий год в связи с финансовыми проблемами издательства:
– Хотя, пожалуй, ты прав…
– Старик, отчего мы с тобой не юмористы, – бодро продолжил Леша. – Я познакомился с Веселовским. Вот такой мужик! – поднял вверх большой палец. И, предупреждая вопрос, назидательно пояснил: – Это редактор клуба «Двенадцать стульев»… Я у него дома был.
Посидели, вина выпили… Давай чего-нибудь юмористическое сообразим с продолжением…
– Это уж ты без меня. Я юморить не склонен, даже анекдот запомнить не могу.
– Скучный ты человек, – нарочито печально вздохнул Ставинский. – Но талантливый… И к тому же генеральный директор…
– Между прочим, Татьяна звонила… Беспокоится.
– Но ты же ей обрисовал диспозицию, – Леша обвел рукой номер. – Живем замечательно, вид на крыши домов шикарный, погода типично московская, пасмурно, но шумно…
– Ладно, что на завтра планируешь? – прервал его Сашка.
Леша подвинул к себе сумку. Открыл. Сашка подался к нему, разглядывая стопки новеньких книг.
– А где ты Платонова прикупил?
– Я в книжных еще не был.
– Тогда откуда?
– Наменял.
– У тебя же вроде сумка не такая пухлая была.
– Удачный обмен.
– Хоть покажи…
Леша выкладывал на кровать книги, и Сашке стало завидно. Тут был и Булгаков, и Фрезер, и Маркес…
– У меня с утра ланч с занудами-переводчиками… – сказал Леша, когда Сашка пересмотрел все выложенное богатство и оставил себе почитать сборник Платонова. – Потом кое-куда загляну… А у тебя в десять аудиенция с министром.
– Я помню. Значит, разбегаемся, не завтракая… Я хочу после обеда улететь домой…
– Давай останемся, – просительно произнес Леша. – Послезавтра полетим. У меня на вечер встреча запланирована…
Жовнер оценил толщину сборника.
– Ладно, почитаю… Опять поздно вернешься?
– Как получится…
…Особняк в центре Москвы, в котором размещалось министерство, он нашел довольно быстро. Пересек двор, вошел в здание. Удивившись отсутствию какой-либо пропускной системы, пошел по коридору, полагаясь на интуицию.
В коридоре было неожиданно многолюдно. Но праздно шел только он, остальные либо проносились мимо, либо, прижавшись к стенам или устроившись на подоконниках парами или группками, что-то оживленно обсуждали. Никому до него не было никакого дела.
И хотя до этого Жовнеру не приходилось бывать в министерствах, он представлял, что атмосфера в них сродни чопорным и тихим коридорам крайкома партии, но то, что сейчас видел, разрушало это представление.
Жовнер дошел до первого открытого кабинета, в котором за большим столом бородатый и очкастый мужчина – почти его ровесник, похожий на научного работника или вузовского преподавателя – что-то горячо обсуждал с гладко выбритым и солидным, в строгом синем костюме, собеседником. Сашка задержался у двери. Бородатый окинул его взглядом и продолжил горячо убеждать выбритого, зачитывая с вытянутого вперед листа текст, смысл которого Сашка не понял, но заинтересованно остановился.