Проводник
Шрифт:
Словно услышав мои мысли, сторож проявил себя. Замолчавший пулемет (теперь-то я понял причину заминки) вновь ожил, выдав длинную очередь куда-то в направлении зарослей на другой стороне поляны с будкой. Сам не видел, но мне было достаточно реакции карателей впереди. Те, в первые секунды, ничего не поняли и только услышав крики товарищей на противоположном конце поляны, скрытом будкой, замерли и уставились на пулеметчика. Увидеть ничего не могли из-за зарослей, и поэтому один из карателей решил проверить ситуацию. Как раз тот, что был ближе всего к папоротниковым зарослям.
Вот только я был против этого. Каратель только сделал первый шаг, когда я подвел мушку к спине его товарища и нажал спуск. Автомат дернулся, норовя задрать короткий ствол к кронам деревьям. Появилась легкая сизо-черная дымка перед раструбом и тут же развеялась, позволив увидеть падающее мешком тело подстреленного врага. И почти тут же по моему укрытию ударила стайка пуль. Перед лицом взметнулись кусочки гнилой коры, древесины и мха, рядом с левой щекой пронеслось что-то невидимое и горячее.
— …ать, — не сдержался я от громкого ругательства и свалился за ствол дерева. Вслепую, подняв автомат над «бруствером», выдал половину рожка в сторону папоротников и шустро пополз на четвереньках вдоль поваленного ствола. Щедрая порция адреналина настолько обострила мой слух, что я услышал негромкий щелчок в той стороне, где укрывался противник. Потом донесся легкий шорох листвы и тонких веточек вверху… Машинально подняв голову, я увидел небольшой круглый предмет, падающий на меня.
— …ать вашу, — повторил я свое предыдущее обращение в адрес карателей и прыгнул из своего почти лежачего положения через толстый (в моем случае — высокий) ствол дуба. Как-то неожиданно движение окружающего мира резко замедлилось. Застыли потревоженные ветви кустарника, замерли в воздухе сбитые мною во время рывка трухлявые ошметки сваленного дерева и лесной мусор. Граната над головой решила зависнуть, словно зацепившись невидимым тросом за сучья над ней. Через мгновение в глазах появилось неприятно давление, словно те пытаются вылезти из орбит. Потом в них возникло жжение и резь, в ушах послышался гул далекого прибоя или артиллерийской канонады. Яркий мир вокруг поблек и стал резко мигать: обычное видение сменялось «туннельным зрением». Одновременно с этим я почувствовал сильный жар в теле, как будто попал в раскаленную парилку.
— Что за…
Свой голос я не узнал, настолько он изменился. В нем появились неприятные рычащие и хрипящие интонации, сами слова срывались резко и быстро, как выстреливаемые пули. В моменты, когда появлялось «туннельное» изображение я видел красное пятно в центре. Мотнул головою, но в результате обнаружил еще несколько таких же пятен. И только потом до меня дошло, что вижу людей — своих друзей, партизан и карателей. Из последних два ближайших были передо мною. При взгляде на них я улавливал среди красноты непонятные черные и грязно-белые нити с пятнами.
Новые ощущения были настолько непривычны и болезненны, что я не смог долго находиться в нем. Застонав и сделав несколько шагов вперед, я увидел, как мир вновь наполняется красками. Одновременно с этим вспомнил о гранате и со всех ног дернул к невредимому врагу. Тому самому гранатометчику. Я добрался до него раньше, чем упала граната. Даже успел рассмотреть удивление на лице человека, когда остановился возле него. Вернее, нависнув сверху, так как тот лежал пластом на земле, укрывшись за небольшим пеньком. Удивление врага сменилось страхом, в глазах карателя появилось некое узнавание, даже надежда и… дальше я ударил ногой ему в висок и свалился сверху. И в этот самый миг за спиною взорвалась граната.
По веткам забарабанили осколки и куски земли, потом посыпался на голову всяческий мусор. Выждав несколько секунд, я откатился от тела карателя и встал на одно колено. Мимолетный взгляд на врага показал, что тот мне не опасен: мой удар снес ему полголовы. Словно череп у того был из пластилина и мой пинок вдавил височную кость внутрь. Зрелище было неприятное, и я быстро отвернулся.
— Госпххх… хпрххиннн…хххпнрр…
Хриплые звуки совсем рядом заставили спохватиться и направить в их сторону автомат. Впрочем, оружие там не требовалось. Хрипел первый каратель, которому я прострелил спину. Тонкие пули с близкого расстояния пробили тело насквозь, и теперь человек захлебывался кровью. Помочь можно, но надо ли? К карателям у меня не было ни малейшего сочувствия. То, что творили эти изуверы на службе у демонов, вызывало неконтролируемое бешенство или холодный ужас — в зависимости от ситуации.
— Госпхххин, — вновь захрипел-забулькал каратель, сумев выдать более разборчивые слова, — ххаззхаа ххххшо?
— За что? — наклонился я над ним и приставил раструб автомата к его шее. — А что, ты бел как овечка?
— Ннххххе хххоннхимаюуу…
— Не понимаешь, значит, — хмыкнул я и поднял ствол автомата чуть выше, точно напротив лба, — что ж, теперь и не поймешь.
Одиночный выстрел прервал мучения раненого. Немного поспешил, конечно, но времени не было возиться с расспросами далее. А так интересно расспросить с чего это каратель меня господином назвал и тот первый удивился и обрадовался, когда увидел мой скоростной драп из-под гранаты. Но не мог себе позволить этого, не мог. И оставлять живым этого гада так же нельзя, а то мало ли что придет тому в голову.
Там еще трое недобитков должно сидеть на той стороне. Пулеметные очереди их должны спугнуть да и непонятные выстрелы и взрыв на моей стороне заставят встревожиться. По любому каратели решат разобраться с ситуацией и посмотреть, что же там с их товарищами. А значит, стоит ждать их появления в любой момент.
И как накаркал: стоило мне встать в полный рост, как появились каратели. Заметил их просто чудом, так как противники двигались почти бесшумно и умело укрывались за деревьями. Их было двое и оба с автоматами. Чудом было все тоже непонятное восприятие, которое нахлынуло в момент появления гранаты над головой. Оно исчезло в тот же миг, когда я упал на убитого карателя, спасаясь от гранатных осколков. И вот опять…
Время остановилось, краски вокруг потухли, вновь «замигало» зрение. В моменты, когда появлялось «туннельное зрение» я четко видел две красных фигуры с десятками черных жгутов и нитей. Каратели, а это были они, замерли метрах в тридцати пяти от меня. Оба уже направили оружие и были готовы нажать на спуск. Еще бы мгновение и… впрочем, это мгновение может растянуться надолго. Я вспомнил, как добежал до гранатометчика минуту назад и решил повторить трюк.
Метров за десять до врагов время стало возвращаться к прежней скорости. Итогом стали чужие выстрелы навстречу, едва ли не в упор. Я четко увидел, как лениво развернулись и опали лепестки пламени на дульных срезах автоматов, мимоходом рассмотрел капельки пуль с царапинами на боках, которые неспешно пролетели совсем рядом с лицом.
Вторую очередь никто из карателей сделать не успел. Первому я ткнул ствол автомата в глаз, в тот момент совсем забыв о стрельбе (да там и патронов было пара-тройка, все истратил перед этим и позабыл перезарядиться). От удара того отбросило в сторону… вместе с оружием, которое прочно застряло в ране. В его товарища пришлось бить плечом на той скорости, с которой я несся. Итог был печален для нас обоих. Карателя впечатало в ближайшей ствол дерева с такой силой, что тонкая осинка не выдержала и треснула. Одновременно с этим что-то хрустнуло у меня в руке, и все тело пронзило острой болью. От этого ускоренное восприятие схлынуло, вернув прежний мир с его красками, запахами и звуками. И болью.