Проза. Поэзия. Сценарии
Шрифт:
Простыня, скрывавшая последнюю картину, взлетает, открывая аспидную доску. Поэт протирает ее тряпкой, поглядывает то на доску, то на горшок, как если бы он рисовал цветок Гибискуса. Из-под тряпки на доске появляется автопортрет поэта. Поэт отступает и в ярости отбрасывает кисти.
Сежест надел на лицо маску черепа. Говорит из-под маски.
Сежест. Не надо упрямиться, художник вечно создает свой собственный портрет.
Поэт хватает цветок Гибискуса, отрывает лепестки, топчет, давит их носком ботинка.
Поэт. Черт! Черт! Черт! Черт! Черт!
Сежест(бережно, как реликвию, подбирает то, что осталось от цветка, и кладет в горшок). Вам не стыдно?
Они выходят из теплицы и попадают в патио виллы Санто-Соспир [60] , украшенный моей мозаикой.
60
Вилла Санто-Соспир — вилла на юге Франции в Сен-Жан-Кап-Ферра, где Кокто создал серию фресок и о которой в 1951 году им был снят документальный фильм.
Сежест ставит горшок на столик перед мозаикой, изображающей сатира, отходит, уступая место поэту.
Мы видим поэта, стоящего у стола. На нем черная мантия и квадратная оксфордская шапочка. Поэт садится.
Сежест. Теперь вы, доктор. Покажите, на что вы способны.
Долгая немая сцена в сопровождении «Менуэта» И.С. Баха. В кадре руки поэта. Они извлекают из горшка то, что осталось от разорванных лепестков. Поэт восстанавливает цветок. Процесс завершается водружением пестика.
Сежест. В путь.
Поэт(уже без мантии и шапочки). Куда ты меня ведешь?
Сежест. К Богине.
Поэт. Какой богине?
Сежест. Одни зовут ее АФИНОЙ-ПАЛЛАДОЙ, другие — МИНЕРВОЙ. Такая дамочка шутить не любит.
Поэт. А если я откажусь?
Сежест. Это приказ. И я бы не советовал его ослушаться.
Поэт. А цветок?
Сежест. Подарите его Богине. Она ведь женщина, а женщина не может не любить цветов.
Поэт. Я не пойду.
Сежест. Вы бросили меня в зоне, где живые вовсе не живые, а мертвые не мертвые. (Речь залом наперед.) Вы хоть подумали, что со мной произойдет после ареста Эртебиза и Принцессы? Вы хоть на минуту задумались, насколько одинок я был, и что это за место? (Нормальная
Поэт. Подчиняюсь.
Они исчезают во входных воротах виллы.
Огромный пустой павильон. Через все пространство проходит дощатый настил, ведущий к дверям, приподнятым на три ступени.
Поэт и Сежест идут по настилу, входят в двери спускаются по ступеням. И вот тогда, за длинным столом, в некотором отдалении от ступеней, возникают следующим кадром Принцесса и Эртебиз. Они сидят, как судьи в фильме «Орфей».
Вместе с ними появляются стулья и кипы бумаг.
Поэт, спустившийся по лестнице, пятясь возвращается наверх, когда Принцесса и Эртебиз появляются в сопровождении хлопка, как будто самолет преодолел звуковой барьер.
Сежест остается на верхней ступеньке у дверей, а поэт медленно спускается. Он идет к столу. Узнав исполнителей ролей в своем фильме «Орфей», улыбается.
Поэт. Надо же!
Принцесса(холодно). Что «надо же»?
Поэт. Прошу простить меня. Я, должно быть, обманулся. Но сходство поразительное. Что вы здесь делаете?
Принцесса. Вопросы буду задавать я. Наш следственный комитет представляет трибунал, перед которым вы должны будете предстать и дать отчет в определенных действиях. Трибунал желает знать, признаете вы себя виновным или нет? (Эртебизу.) Зачтите нам два главных пункта обвинительного заключения.
Эртебиз(стоя, с бумагами в руке). Первое: вас обвиняют в невиновности, то есть в посягательстве на правосудие, будучи способным совершить все преступления и виновным в совершении оных, а не одного конкретного, подпадающего под нашу юрисдикцию и заслуживающего определенного наказания.
Второе: вас обвиняют в постоянном и несанкционированном нарушении границ мира, который не является вашим. Признаете ли вы себя виновным или нет?
Поэт. Признаю себя виновным по первому и второму пунктам. Признаюсь в том, что был скован опасностью совершить ошибки, которых я не допускал, признаюсь, что часто хотел перепрыгнуть через четвертую, тайную, стену, на которой человек пишет слова любви и сновидений.
Принцесса. Почему?
Поэт. Наверное, я слишком устал от мира, к которому привык и слишком не люблю привычки. Еще и потому, что есть во мне непослушание, которое бесстрашно противостоит всем правилам, дух творчества, который есть не что иное как высшая форма противостояния, присущая людям.
Принцесса. Если я не ошибаюсь, непослушание стало для вас отправлением культа?
Поэт. Как бы жили без него дети, герои, художники?