Прусский террор
Шрифт:
Линда, не выпуская ребенка из рук, поставила ногу на стул так, чтобы прижать ребенка к груди и прикрыть его своим телом. Затем низким и дрожащим голосом она запела с тревогой в глазах:
Спи, малыш, мой мальчик; тише,
Злой пруссак тебя услышит.
Твоего убил он папу,
У него с когтями лапы.
Тех, кто ночью не молчок.
Немец схватит за бочок.
Спи, малыш, мой мальчик: тише.
Злой пруссак тебя услышит.
Руки красные от кропи,
Держит ножик наготове…
Мы притихнем и замрем -
Ты
Сии, малыш, мой мальчик; тише.
Злой пруссак тебя услышит.
Он в Дармштадте с лютой смертью
Мчится в танца круговерти:
Кто немил, как твой отец -
В сердце капает свинец.
Спи, малыш, мой мальчик; тише,
Злой пруссак тебя услышит.
Бог нее видит — значит, скоро
Нам лучи пошлет Аврора,
И свободы нежный смех
Мигом расколдует всех.
Спи, малыш, мой мальчик; тише,
Злой пруссак тебя услышит.
К нам тогда вернутся силы.
Мы проснемся, сын мой милый,
Твой отец узнает, как
Стонет под землею враг.
Смейся, плачь, малыш, — кричи же:
Злой пруссак уж не услышит!
Кормилица спела эту жуткую песню с таким выражением, что дрожь пробрала до самого сердца тех, кто ее слушал, и никто даже не подумал зааплодировать ей.
Среди глубокого молчания она вышла с ребенком из комнаты.
Только Елена прошептала на ухо бабушке:
— Увы! Увы! Пруссия — это Фридрих! Австрийцы — это Карл!
Часть вторая
XXII. ОБЪЯВЛЕНИЕ ВОЙНЫ
Пятнадцатого июня, в одиннадцать часов утра, граф Плаген фон Халлермюнде предстал перед королем Ганновера. В течение нескольких минут они беседовали с глазу на глаз, потом король сказал:
— Мне нужно сообщить эти новости королеве. Подождите меня здесь, через четверть часа я вернусь.
Внутри дворца, чтобы пройти по его помещениям, королю Георгу не нужен был поводырь.
В это время королева Мария сидела за вышиванием вместе с молодыми принцессами. Заметив мужа, она пошла ему навстречу и подставила ему лоб для поцелуя.
Молодые принцессы завладели руками отца.
— Смотрите, — сказал король, — вот что наш кузен, король Пруссии, оказывая нам честь, пишет через посредство своего премьер-министра.
Королева взяла бумагу и приготовилась читать.
— Подождите, — сказал король, — я прикажу позвать принца Эрнста.
Одна из молодых принцесс бросилась к двери.
— Позовите принца Эрнста! — крикнула она придвернику.
Через несколько минут принц уже входил, обнимал отца и сестер, целовал руку матери.
— Послушай, что прочтет твоя мать, — сказал ему король.
Министр фон Бёзеверк от имени короля, своего повелителя, предлагал Ганноверу наступательный и оборонительный союз при условии, что Ганновер по мере своих возможностей поддержит Пруссию всеми своими людьми и солдатами, и предоставит
В послании добавлялось, что в случае если это мирное предложение не будет немедленно принято, прусский король вынужден считать себя в состоянии войны с Ганновером.
— Ну и как? — спросил король у жены.
— Сомнений нет, — ответила та, — король в своей мудрости уже решил, как поступить, но, если его решение не принято окончательно и если то перышко, каким является мнение женщины, может оказать собою воздействие на весы, я сказала бы вам: «Откажите ему, государь!»
— Ода, да, государь! — воскликнул молодой принц. — Откажите!
— Я полагал необходимым посоветоваться с королевой и тобой, — ответил король, — прежде всего, уважая вашу искренность и преданность, а еще потому, что у нас общие интересы.
— Откажите, отец мой: нужно, чтобы предсказание исполнилось до конца.
— Какое предсказание? — спросил король.
— Разве вы запамятовали, государь, что первые слова, которые сказал вам Бенедикт, были следующие: «Вас предаст ваш ближайший родственник». Вот вас и предает ваш собственный двоюродный брат. Видимо, Бенедикт не обманывается и в остальном, если с самого начала ему удалось все угадать точно.
— Ты же знаешь, что он предсказал мне потерю власти?
— Да, но после великой победы. Мы маленькие короли, это правда. Но со стороны Англии мы великие принцы, так будем же действовать с величием.
— Это твое мнение, Эрнст?
— Это моя просьба, государь, — сказал молодой принц, поклонившись.
Король обернулся к жене и вопросительно кивнул в ее сторону.
— Так и поступайте, друг мой, — сказала она, — следуйте своему мнению — оно и наше мнение.
— Но, — сказал король, — если нам придется покинуть Ганновер, что же будет с вами и с обеими принцессами?
— Мы останемся там, где мы сейчас, государь, в нашем замке, в Херренхаузене. Если все взвесить, то получится, что король Пруссии все-таки наш кузен, и если нашей короне с его стороны угрожает опасность, то нашей жизни опасность не угрожает. Соберите совет, государь, и унесите с собою туда наши оба голоса, которые вам говорят: «Не только не предавать других, но, прежде всего, не предавать нашей чести!»
Король собрал совет своих министров, и тот единогласно высказался за отказ прусскому королю.
В полночь граф Платен сделал устное заявление князю Иссембургскому, который принес послание прусского короля:
— Его величество король Ганновера отвечает отказом на предложение его величества короля Пруссии, ибо этого требуют от него установления Союза.
Ответ короля Ганновера тут же был депешей передан в Берлин.
Когда она была получена, немедленно была отослана другая депеша — из Берлина, содержавшая приказ войскам, сосредоточенным в Миндене, вступить в Ганновер.