Прямо за углом
Шрифт:
Так что поход Отшельника — лишь хороший повод. Он пошел, пошел и я. Вслед за ним. Возможно, где-то это поможет мне в пути. Хотя бы даже знание того, что кто-то уже недавно прошел впереди.
Недавно Старик ткнул скрюченным пальцем на карту, высеченную на стене Соборного места. Ту ее часть, которая уходила вдоль берега на рассвет. Кто и когда сделал эту карту, и кто ее обновлял — не было понятно, но это был единственная информация о тех краях.
«- Первое известное поселение на той стороне пустоши — оно на реке, на дальнем ее берегу. И у него чуть выше есть мост, не у самого берега, но недалеко. Можно перейти. Поселение, рассказывали, было
И это все. На карте были выбито несколько стоянок вдоль пути, явно недостаточно на переход в десятки дней, да и эти стоянки были отмечены на камне как-то неуверенно. Или мне так просто показалось — как можно увидеть неуверенность на наскальной живописи?
Одна стоянка в небольшом дневном переходе с нашей стороны. Одна — с той стороны. Это понятно, это делали не для большого перехода, а так — ближние заимки, дойти, переночевать, вернуться. А в центре пустоши были лишь три стоянки, и разрывы между ними — на много дней пути.
Уже когда я выходил, было понятно, что придется импровизировать. Надежда была лишь на то, что я не потеряю след Отшельника, и смогу воспользоваться его смекалкой в пути.
После заимки я старался искать следы, признаки Отшельника. Не отпечатки ступней на камнях, конечно, но следы рыбалок, кости, ободранные с берега сушеные водоросли, костровища.
Сейчас я рыбачил на пляже, на котором Отшельник абсолютно точно занимался тем же самым. И весьма успешно. Горка рыбьих костей после разделки лежала под наклоненной скалой. Он наловил рыбы, почистил ее и пошел дальше, не найдя, как и я, здесь ничего что можно было бы пустить на костер.
В крайнем случае, съем рыбу сырой. Отшельник наловил здесь рыбы, значит наловлю и я.
Только вот погода ухудшалась. Долго мне не порыбачить.
Я в очередной раз закинул снасть подальше от берега, насколько смог, и начал понемногу вытягивать. Рыба здесь голодная, непугливая, и очень агрессивная. Чаще вопрос стоял лишь в том, чтобы ее вытащить, не порвав снасть. Требовалась сноровка и осторожность.
Последняя рыба оказалось некрупной, можно сказать повезло, и вытащил я ее быстро. Оглядел улов — пять рыбин, страшных на вид. Подали бы такие кому-нибудь на Земле, есть бы точно не стали. Но здесь это были вполне съедобные рыбы. Можно даже было бы сказать — вкусные, но когда годами живешь на диете из одной рыбы, это использовать это слово как-то язык не повернется.
Надо было уходить подальше от берега. Я наскоро почистил рыбу, не особо думая о качестве, лишь бы не тащить с собой балласт, и начал подниматься по осыпи наверх.
Стремительно темнело. Берег ждал шторм, а меня явно настигал ливень с грозой, вдалеке уже громыхало.
Прыгать по камням не стоило, не хватало еще остаться одному на пустоши с вывихом или переломом. Поэтому я аккуратно ступал на камни, проверял надежность упора и лишь потом делал следующий шаг.
Дождь закапал, когда я уже поднялся наверх. Крайне вовремя поднялся, потому что отдельные капли моментально превратились в ливень, и потоки воды устремились вниз, по той самой круче, по которой я только что взбирался.
Я оглянулся назад, на пляж. Волны становились все выше. Они пробивали весь пятачок берега внизу насквозь.
Надо было двигаться. О том, чтобы остаться сухим, речи уже не шло, о костре, чтобы обсушиться, тоже можно было и не мечтать. Но нужно было найти хоть какое-то место без дождя и без ветра, чтобы не поймать простуду.
На этих берегах практически не было вирусных инфекций. Но переохлаждение есть переохлаждение, а температура падала.
В момент, когда я начал отворачиваться от берега, ударила молния, совсем недалеко. Ослепила меня. Я невольно схватился за нож.
Позади, далеко на скалах, которые я минул еще днем, мне почудился силуэт. Невозможный здесь силуэт. Если бы он был впереди — я бы мог подумать на Отшельника, хотя он значительно опережал меня. Но не позади, позади просто не могло никого быть. Никто не собирался вслед за мной.
Как я не всматривался в сумрак, ловя всполохи, больше этого силуэта я не увидел. Двинувшись дальше, для простоты я пока решил, что мне просто померещилось, игра света и тени на камнях, плюс копившееся в последнее время напряжение.
Но это событие в памяти я отложил. Не слишком верю в случайности.
Ни в одном из миров я не встречал призраков. Повидал много, но вот призраков — не встречал.
И не сказать, чтобы я был склонен к галлюцинациям и видениям.
В конце концов, я нашел щель между валунами, в которую смог втиснуться, хотя бы укрылся и спрятал припасы от ливня.
Затем, за неимением лучших занятий, заснул.
В этом мире есть традиция, традиция строить стоянки. Если ты в походе, и знаешь, что в однодневном переходе есть стоянка, то признаком хорошего тона считается оборудовать по дороге пару мест для отдыха, костровищ, натаскать водорослей чтобы сушились, если есть возможность, положить сушеной еды. Мало ли что.
Людей было мало, но капля точит камень. Так здесь пробивали новые маршруты столетиями.
Сокращали путь, делали его проще, удобней, проходимей.
Если ты в походе, и знаешь, что в однодневном переходе нет стоянки, где можно заночевать, то пользуйся любым удобным случаем, чтобы ее сделать. Если не полноценную стоянку, то хотя бы наметки, чтобы следующий, кто пойдет за тобой, смог ее довести до ума.
То же относилось и к мостам, но их редко делали в одиночку. Надо полагать, что реки здесь надолго задерживали людей. Пока не соберется достаточно народу, инструмента, материалов. Пока не найдется кто-нибудь сообразительный, чтобы правильно выбрать место для моста, и предложить, как из одних камней и веревок выстроить что-нибудь надежное. Мосты занимали время и ресурсы.
Временную стоянку можно было сделать легко, если с руками у тебя все в порядке.
Уже по тому, что Отшельник лишь накидал основы стоянки, было понятно, насколько ему не терпелось на ту сторону. Первый его ночлег я не нашел вовсе, но здесь можно было сослаться на то, что я просто прошел другим маршрутом. Но к вечеру очередного дневного перехода от последнего убежища я все-таки вышел на место, где он ночевал.
Выйти на место стоянки несложно. Что всем нужно от этого места? Пресная вода, а значит чаще всего какой-нибудь ручей, иногда озерцо. Доступ к пище и топливу, а в этом мире это значит — недалеко от берега. Безопасность от непогоды и штормов, а значит — не слишком недалеко. На самом берегу никто не селится, никто не строит стоянки, даже костровище там редкость.