Прятки в темноте

Серова Марина

Когда Максим скрылся за калиткой забора, я потянулась к сумочке и достала из неё гадательные кости. Несколько секунд я буквально гипнотизировала их в своей ладони, а затем крепко сжала и бросила на свободное переднее сиденье. Кубики закрутились, а затем показали свои числа.

– 15+25+5. – Я тяжело вздохнула и прикрыла глаза.

Гадательным костям я доверяла больше, чем любому человеку, ведь они ещё ни разу меня не подводили. Вот и сейчас они полностью подтверждали мои опасения. «Ваш знакомый обманывает вас».

Я понимала, что речь может идти не о Максе, а о любом другом новом знакомом из Забивалова –

к примеру, Афоне Жмурикове, который в жизни и дня не провёл без капли лжи. Это было видно по его умению заговаривать зубы.

Однако когда я бросала кости, в голове моей был только один человек. И если Макс решил, что сможет обмануть Татьяну Иванову, он ошибался слишком сильно, и эта самоуверенность ещё аукнется ему. Потому что с этого момента я стану следить за ним в несколько раз внимательнее. Он явно что-то знает о Кристине – моя детективная чуйка буквально кричала об этом. Но пока я не могла подловить Максима на лжи.

Я спрятала кубики обратно в сумку и вышла из машины, намереваясь вернуться в дом и поискать турку. Кофе я всегда возила с собой. Кажется, пора было сокращать потребление кофеина, но организм требовал порадовать его новой порцией.

Я подошла к калитке забора Прасковьи Ефимовны и услышала копошение в соседнем огороде – том, что был по левую сторону от дома Максима и Маруси Демьяновны. Нужно было допросить и этих людей тоже, но я решила дождаться вечера.

Открыв дверь, я чуть не прочертила носом пол – столкнулась со старыми галошами. Обругав их, я пнула обувь к стене, а затем прошла внутрь, начиная искать турку. Под руку попалась только старая кастрюлька, но брезговать в такой ситуации было бы глупо. Тут либо носом вороти, либо кофе пей.

И я выбрала второй вариант. Нужно было набраться сил перед вечерними допросами. Особенно если вспомнить то, как тяжело некоторые местные жители шли на контакт в силу своих физических особенностей. Не все дедушки и бабушки обладают хорошими слухом и зрением. Что же, придётся потерпеть, иначе поиски подруги растянутся ещё дольше, и мой отпуск окончательно пойдёт коту под хвост.

Глава 4

Меня разбудил гулкий стук в дверь. Я моментально распахнула глаза и осмотрелась – уснула за столом с кружкой кофе в руках. Это уже клинический случай.

На пороге стоял Максим и мягко улыбался, наблюдая за столь контрастной картиной. Кажется, моя судьба – остаться спящей кофеманкой этим летом.

– Настолько сильно не высыпаешься? – Молодой человек прошёлся по дому, с неприятием качая головой при виде пугающих узоров на потолке и стенах.

– Я уже больше двенадцати часов пытаюсь найти свою подругу в глуши. Как ты думаешь, я выспалась за последние сутки? – буркнула я, допивая остатки остывшего кофе и невольно морщась.

Максим не стал ничего отвечать. Он сел напротив меня и заглянул в глаза. Мне оставалось только нахмуриться на его внимательный взгляд и попытаться догадаться, что он хотел этим сказать.

Макс молчал. Очень напряжённо и пугающе. Я машинально прижала руки ближе к себе, чтобы не дать ему коснуться меня, и он совершенно точно понял это.

– Я не рассказывал, что умею читать душу по глазам? – вдруг выдал он, склоняя голову набок.

Моей первой реакцией было удивление, затем подозрение, а после уже смех. Я смеялась так искренне и

громко, что Макс напрочь забыл дальнейший план действий и поддержал меня бархатным и тихим хохотом.

– Главное, чтобы от нашего шумного поведения ещё одна банка не взорвалась, – Максим не был обескуражен тем, что ему не дали довести до ума попытку что-то снова мне доказать. Он бросил взгляд на стоящие под столом соленья и в удивлении вскинул левую бровь. – Мне показалось, что она была наполнена до горлышка.

Вслед за ним я заглянула под стол, пытаясь понять, что он имел в виду. Все банки были на месте, и я не сразу поняла, на что намекает Макс. Та самая взорвавшаяся тара не была наполнена овощами до краёв.

Я задумчиво замолчала, пытаясь вспомнить, было ли так до этого. Я осмотрела стоящие рядом банки.

– Думаю, это фантомное воспоминание. Посмотри, некоторые закрытые также не наполнены доверху. Возможно, их закручивали по разным технологиям, и в некоторых нельзя заполнять банку до крышки, – не знаю, откуда эта информация всплыла в моей голове, но раз это случилось, я не могла её просто выдумать. – Идём, нам пора на поминки.

Максим не стал спорить, лишь ещё раз бросил взгляд под стол, а затем, пожав плечами, поспешил выйти к автомобилю.

Посёлок заволокло густыми тучами. Я взглянула на небо, и в этот же момент на мой нос приземлилась холодная капля дождя. Поморщившись от не самого приятного ощущения, я провела по кончику носа тыльной стороной ладони. Всё же сельская местность – прекрасное место для отдыха. Только если ты не расследуешь в ней исчезновение своей подруги вместо отпуска.

Через минут десять мы уже подъезжали к кладбищу. Оно располагалось посреди соснового бора, а прямо напротив была одноэтажная постройка – очевидно, то самое кафе, о котором говорил Макс. На крыше криво-косо была приделана вывеска с надписью «В добрый путь».

Я с ужасом стиснула зубы, удивляясь такому «креативному» подходу к выбору названия. Кажется, в этой деревне всё было чересчур.

– Оценила вывеску? – Заметив мою яркую реакцию, Максим перевёл на меня хитрый взгляд.

Очевидно, он уже успел удивиться в этой деревне всему. Я бы не выдержала целого месяца пребывания в подобном месте. Только море и песок, никак иначе.

– Даже комментировать не хочу. – Ухмылка на моём лице дала понять Максу, что я под большим впечатлением, поэтому он не стал больше ничего спрашивать.

Вскоре автомобиль уже был припаркован, а мы с Максимом стояли возле кафе и рассматривали фасад. Такой же красивый, как и у остальных построек в Забивалове. Однако лишь снаружи. Внутри всё было ровно столько же уныло, сколько и в любом другом доме посёлка.

С порога поражало количество столов – их было всего два, и многочисленные старики Забивалова за ними не помещались, поэтому кто-то из бабушек сидел друг у друга на коленках, а старики морозили кости на полу. Как и полагается на подобных мероприятиях, люди были одеты во всё чёрное. Даже скатерти на столах были соответствующего цвета. Меню было скудным: кутья, кисель и водка. Мужчинам было абсолютно всё равно, чем закусывать, особенно учитывая то, что не всем из них это было необходимо делать. Кто-то не расставался с гранёным стаканом и собутыльником – а уж кого и кто хоронит, совершенно было не важно. Главное, что был повод для очередного марафона.