Прыжок к звездам
Шрифт:
— Вот они и попались! — в голосе лейтенанта звучало неприкрытое торжество. На лес сейчас смотрели глаза всех конвоиров и, что самое важное, только конвоиров. — Взвод! Огонь!
Два десятка фотоимпульсных гранат, выпущенных из подствольных гранатомётов, прорезали воздух беловатыми струйками дыма и лопнули нестерпимыми магниевыми вспышками, будто сотня солнц. Весь конвой, практически мгновенно, ослеп. Но на этом страшные чудеса не кончились. Одиночными выстрелами и короткими двухпатронными очередями, на выбор, ударили автоматы. Ослепший противник на открытой местности, вообще не представляющий что происходит, под прицелом почти трёх десятков стволов. И эти стволы посылают в него пулю за пулей, каждая из которых несёт смерть.
— Прекратить огонь! — лейтенант поднялся в рост, примыкая к автомату штык-нож, — Вперёд! Штыками их, гадов! Пленных не брать!
Почти все конвоиры были сброшены наземь взбесившимися лошадьми. Те же, кто смог удержаться в сёдле, были сбиты пулями. Остальных, ослепших и контуженных, брали на штык.
Чем коррида отличается от мясокомбината? Коррида — это шоу, а мясокомбинат — это работа. Так вот, десантники работали!
Те, из рабов, кто осмелился приподнять голову, стали свидетелями беспрецедентно хладнокровной, кровавой расправы. Последний глухой удар, хруст, предсмертный крик и всё кончено… Бой длился каких-то две минуты, а казалось прошли часы.
Закончив резню, десантники подошли к рабам, демонстративно забросив автоматы за спину. У каждого в руках были кусачки с длинными, примерно метровыми, ручками, вроде тех, которыми в фильме «Место встречи изменить нельзя», Горбун перекусывал дужки висячих замков. Вот жалобно тренькнула первая перекушенная цепь, за ней ещё одна и ещё одна.
— Лесные призраки! — пронесся по всколыхнувшимся рядам рабов облегчённый вздох. Несмотря на режим полной скрытности, слухи о рейде людей Басманова широко разнеслись по округе. Это были слухи о страшных и неуловимых бойцах лютой ненавистью ненавидящих захватчиков и мстящих им за каждое насилие. Рассказы о их подвигах преумножались день ото дня. Особенную популярность они нашли среди угоняемых в рабство, ибо вселяли хоть какую-то надежду.
В первую очередь бойцы освобождали женщин. Они всем своим видом показывали, что это их работа и она им нравится. Девушки отвечали на их подмигивания осторожными улыбками, от которых успели отвыкнуть с момента пленения. Улыбки были перемешаны со слезами счастья и восторга — легенда оказалась правдой! То на что почти не надеялись — случилось! Плакали даже взрослые мужчины, их слёзы были скупы.
А от опушки леса к дороге спускались десять человек тоже в камуфляже, но без оружия, бронежилетов и шлемов. Четыре девушки и шесть парней.
Вот невысокая девушка с длинными волосами цвета спелой пшеницы и ярко-зелёными глазами, встала рядом с командиром Лесных призраков. То, что это командир, люди видели сразу, волевой взгляд серых глаз, жёсткие складки в уголках рта, несмотря на молодость. Над дорогой пронёсся её звучный мелодичный голос, — Я, Ай-Филла ор Бранн! Я, наследная дочь губернатора домена Бранн! Я, Голос Верховного Правителя «Вундерланда», Страны Чудес! — после первых же её слов наступила абсолютная тишина, нарушаемая только жалобным звоном разрезаемых цепей. Люди, вы свободны! «Вундерланд» объявил войну «Чёрному ордену»! Вы можете присоединиться к нам или можете уйти, никто из вас не будет удержан или изгнан силой! «Вундерланд» предлагает вам, безопасность, землю и свободный труд! Тех, кто останется, ждут смерть и рабство! Те, кто хотят уйти с нами, освободившись от цепей, переходят на эту сторону дороги! Все остальные пусть идут по домам, лучше всего лесами. Если вы не будете выходить на дороги, то, может, и уцелеете! Те, кто останутся здесь,
— Молодец! Хорошо сказано! — Виноградов одобрительно посмотрел на жену Сашки Лаврухина, — Но почему «Вундерланд»? Почему Страна Чудес?
— Сержант Басманов постоянно говорит про «время страшных чудес». — Ай-Филла пожала точёными плечами, — В этом, знаете ли, есть особое очарование!
Тем временем, сначала по одному, потом группами, люди стали переходить обочину дороги и останавливались, сбиваясь в неровные кучки, не зная, что же делать дальше.
— Пак! — окликнул лейтенант младшего сержанта, заменившего сержанта Николаева на посту командира третьего отделения, — Быстрее освобождайте дорогу, отводите людей ближе к опушке! Транспортник уже на подходе!
Ай-Филла видела, что командир землян, после молниеносно проведённого захвата, входит в состояние азартного возбуждения. Она сама наблюдала за операцией с приличного расстояния, но даже её, один раз побывавшую в подобной ситуации, поразила скорость и беспощадность расправы. И ещё, впечатлял почти циничный психологический расчёт, использующий техническое превосходство и совершенно новую тактику.
— Что нам делать дальше, милорд? — обратила она на себя внимание лейтенанта, — Мои люди ждут приказа!
— Разбейте освобождённых на десятки, назначьте старших, лучше всего людей постарше или бывших солдат королевской армии, если найдёте таких. Каждый из твоих людей отвечает за свою сотню. В случае каких-нибудь проблем с порядком обращайтесь к Басманову, он знает что делать! — лейтенант хлопнул девушку по плечу, — Сейчас сядет транспортник, начнётся разгрузка и раздача людям всего необходимого и времени на оргработу уже не останется! Так что, давай, давай, действуй быстрее!
Хотя Ай-Филла уже немного привыкла к новому темпу времени, неизмеримо более стремительному, чем в прошлой жизни, но всё равно была ошеломлена той скоростью, с которой проводилась операция. Да что говорить, когда Сашка объяснял ей земные единицы времени, она долго не могла понять, кому и для чего может понадобиться делить время на минуты, не говоря уже о секундах! Теперь же ситуация менялась фактически с каждым ударом сердца, и секунды, спрессовываясь, накладывались одна на другую, как при бешеной скачке галопом. Подсознательно подобрав ассоциацию, она смогла настроиться на нужный ритм! Скорость, скорость и ещё раз скорость! Повернувшись к своим людям, она коротко махнула рукой, повторив команду лейтенанта.
— Старшина! — подозвал к себе Виноградов командира первого отделения, — Лёш, выставь, усиленные пулемётами, заслоны! Дистанция: по километру в обе стороны! Пусть закрепятся, как следует! И, чтоб, мимо них ни одна сволочь не прошла!
Тем временем, по толпе освобождённых прошла рябь возбуждения. Вокруг каждого из волонтёров начали образовываться маленькие водовороты.
— Женщин с детьми отдельно! — крикнул Ай-Филле лейтенант, взглянув на часы, — И ближе, ближе к опушке отводите, шаттл уже на подходе!
Внезапно смолк многоголосый гул и в наступившей тишине, с тихим шелестом крылатая машина опустилась на брусчатку дороги. Свистя двигателями, перевалившись через обочину, шаттл вырулил почти к самой опушке леса. Там, развернувшись, он распахнул кормовой люк, широкий как пасть бегемота, и притормозил. Четыре десантника из третьего отделения быстро заскочили внутрь, и вот, скользнув по аппарели на антигравитационной подушке, на траву упал первый серебристый контейнер, весом примерно так в тонну. Шаттл медленно двинулся к дороге, через каждые пять метров оставляя за собой очередной контейнер. Почти у самой обочины, сбросив последний груз и оставив выпрыгнувших бойцов, он развернулся и резво порулил к хвосту разгромленного каравана, где сгрудились в кучу почти полсотни пароконных повозок с зерном и прочими продуктами. Вся операция заняла не больше двух минут.