Прыжок кита

Гальперин Марк Петрович

Несколько дней нервного ожидания в Цюрихе и по команде его опекунов из советской резидентуры в Швейцарии Барр садится в поезд до Праги, где на платформе его встречают советские агенты. Прага, конечно, это тоже Европа, но она уже по другую сторону железного занавеса! В Праге он вскоре стал Йозефом Вениаминовичем Бергом, уроженцем Южно-Африканской республики. Вместе с удостоверением личности И. В. Берг получил и новую биографию, крайне запутанную и столь захватывающую, что и через много лет она казалась ещё менее правдоподобной, чем его реальная судьба.

В ноябре 1950 года Берг стал работником фирмы Tesla, большого государственного электронного

и телекоммуникационного концерна.

В 1952 году Берг женился. Его избранницей стала Вера Крчмарова.

Она была дочерью богатого крестьянина, чуть не дотягивающего по размерам своего земляного надела до критериев принадлежности к кулакам, врагам нарождающегося социалистического строя в Чехословакии. Именно это «чуть» избавило семью от жёстких репрессий. Но будущий тесть считал, что и этого ему достаточно, чтобы люто возненавидеть новую власть и её апологетов.

И уж тем более ему не ко двору пришёлся искатель руки его дочери, который не утаивал своих коммунистических убеждений, так же как и своего иудейского происхождения. А уж это было совсем через край для будущего тестя – он не скрывал своих антисемитских настроений.

Но и Вера была крепким орешком, и она всерьёз влюбилась в обворожительного Джо – фантазёра, весельчака и блестящего музыканта.

Несколько месяцев длилась семейная драма, которая закончилась победой Веры. Однако через несколько месяцев она потеряла мать, а отец громко заявил на глухом деревенском кладбище, что это Бог наказал его покойную жену за то, что она не воспротивилась этому браку…

За два прошедших года Сарант тоже начал новую жизнь. Он женился на Луизе Росс, и они переехали в городок Итака, где расположен Корнельский Университет. Сарант получил там работу в команде, занятой созданием циклотрона для физических исследований. У них родилось двое детей. Молодые супруги вскоре познакомились и подружились с другой парой – Брюс и Кэрол Дэйтон, у которых тоже было двое детей. Брюс работал над докторской диссертацией по физике, Кэрол, милая блондинка, преподавала в школе медсестёр. Обе пары так подружились, что купили участок земли, на котором построили два соседних дома. Они наслаждались американской послевоенной утопией до тех пор, пока не получилось так, что Луиза охладела к Саранту, а Сарант и Кэрол, которая была потрясена его игрой на гитаре, стали любовниками.

Летом 1950 года по обвинению в атомном шпионаже был арестован Юлиус Розенберг. Двумя днями позже агенты ФБР постучали в дверь дома Саранта, сказав, что имеют к нему ряд вопросов. Один из вопросов – знает ли он Юлиуса Розенберга? Он ответил, что да, его знакомый Барр просил дать кровь для лечения больного отца Розенберга. На вопрос, предлагал ли Розенберг Саранту стать шпионом, ответ был – да, но он не согласился. Во время обыска квартиры Саранта было найдено секретное руководство по пользованию коротковолновым передатчиком.

Сарант сказал, что он никому этот документ не показывал. Эти допросы продолжались около недели. Сарант занервничал. Он не знал, чем это может кончиться. Вечером 25 июля Сарант и его жена встретились с Кэрол и Брюсом для обсуждения того, как Сарант должен поступить в сложившейся ситуации. Сарант признался им, что во время войны передавал некоторую информацию в СССР. Было решено, что Сарант должен бежать в Мексику.

На следующий день Сарант в своей машине «Додж» выпуска 1936 года уехал на Long-Island к своим родителям.

Через пару дней Кэрол на автобусе уехала в Нью-Йорк. Эта поездка затянулась на сорок лет.

Сарант

и Кэрол встретились на Long-Island и двинулись на Запад на его старой машине. Они двигались днём и ночью в произвольных направлениях, стараясь избежать преследования ФБР. Ночевали в дешёвых гостиницах. Встречавшимся людям говорили, что находятся в отпуске. Через два месяца они достигли Мехико, столицы Мексики.

Сарант понимал, что мексиканская секретная полиция сотрудничает с ФБР. Когда беглецы, собираясь попросить помощи в Советском посольстве, уселись в скверике напротив, то увидели, что какая-то машина много раз медленно объезжала здание. Сарант при каждом появлении машины обнимал Кэрол, они изображали влюблённых. Жизнь показала, что все их предосторожности оказались ненапрасными. Много позже они узнали, что примерно в это время в Мексике был арестован Собелл, их друг и соратник по разведывательной работе.

В конце концов, они решили обратиться в Польскую торговую миссию. Сарант объяснил, что хочет строить социализм в СССР. Кэрол же хотела как можно скорее вернуться к детям. Когда она сказала об этом агенту, он объяснил ей, что если она вернётся в Америку, то она не вернётся к своим детям – она попадёт в тюрьму на многие годы. Сотрудник польского агентства просил больше не приходить к ним в посольство, но по вечерам около семи часов гулять в парке, который он указал.

Ожидание было мучительным, однако, в конце концов, встреча с нужным человеком помогла им добраться до границы с Гватемалой, а там доплыть на грузовом судне до Касабланки, Марокко, пересесть на судно, идущее в Испанию, а уж оттуда самолётом их переправили в Варшаву. При этом у беглецов практически не было документов. Только Кэрол спрятала в своём бумажнике фотографии своих детей и старые водительские права штата Калифорния, которые помогли ей через много лет доказать, что она является американской гражданкой. Прошло ещё шесть месяцев томительных ожиданий, прежде чем им разрешили (или приказали) из Варшавы лететь в Москву.

Через несколько дней в Москву из Праги прилетел и Джоел Барр. Они встретились в номере гостиницы «Москва». Эта встреча была для них неожиданной и тревожной. Им предстояло строить новую жизнь, но, к счастью, они были снова вместе. Скоро Сарант и Кэрол поменяли свои фамилии и стали Филиппом Георгиевичем и Анной Петровной Старос. Они получили не только новые имена, но и «новые биографии», с которыми прожили долгие годы в СССР.

Встреча Староса и Берга в Москве стала не только началом их необычной одиссеи в мире социализма. Они изменили и систему своих взаимоотношений. Если во всех ситуациях в их американском периоде жизни все главные решения принимал Джоел Барр, а Сарант их беспрекословно исполнял, то теперь всё изменилось. «Теперь боссом буду я», — сказал Старос.

Через некоторое время Староса и Берга известили, что в ближайшие годы им предстоит работать вместе, но не в Союзе, а в Чехословакии. Они прибыли в Прагу осенью 1950 года, где начали работать в Военном Техническом Институте. Опыт, приобретённый ими при работе в Western Electric и Bell Laboratory, предстояло использовать для создания систем управления артиллерийским огнём для борьбы с самолётами и ракетами. Это был приказ, их согласия, судя по всему, никто и не спрашивал.

В этом же институте работал в это же время известный учёный в области цифровых вычислительных машин профессор Антонин Слобода. У него была своя команда единомышленников, и занимался он преимущественно методами цифровых вычислений в остаточных классах.