Прыжок над пропастью
Шрифт:
– Я тебя видел, – спокойно заметил он.
– Ну и что?
Снова молчание. Только скрипки и ночь. Они проехали указатель «Брайтон». Двадцать девять километров. Вера прекрасно поняла, что муж имеет в виду. Бессмысленно что-либо отрицать, спорить, вступать в пустые пререкания. Несмотря на внешнюю невозмутимость, Росс внутри кипит от злости. Пусть перебесится, решила Вера. Может, к тому времени, как они приедут домой, он так утомится, что не станет устраивать скандал. Сейчас она как-то плохо себя чувствует для ссоры.
Она
Из книг, журнальных статей и разговоров со знакомыми Вера усвоила, что тещи редко ладят с зятьями. Но ее мать и Росс поладили с самого начала, и Росс всегда был добр к ней – и к отцу Веры в последние годы его жизни. В том-то и трудность: Вера не могла жаловаться маме на свои семейные неурядицы. Мать всегда отвечала: у всех случаются размолвки, взлеты и падения, а ей, Вере, нужно Бога благодарить за такого мужа. Перепады же настроения Росса и необъяснимые приступы ярости наверняка являются следствием стресса. У него очень тяжелая работа, и потом – его высокое положение в обществе…
Двадцать минут первого. Вера снова вспомнила о незнакомце за ужином. Интересно, как ей жилось бы с другим мужчиной, с другим мужем? Как ей вырваться из хватки Росса? И как быть с Алеком?..
Неожиданно изнутри подступила тошнота.
– Стой! Росс, скорее останови!
Ей показалось, что салон машины сжимается, давит на нее. Прижав руку ко рту, она успела подумать только: «Не здесь… не испачкать машину…»
Они резко затормозили у обочины. Вера отстегнула ремень безопасности, нащупала дверную ручку и, спотыкаясь, выбралась наружу. Лицо обдало холодом. Она упала на колени прямо на дорогу, и ее вырвало.
Прошло несколько секунд. Рука Росса у нее на лбу.
– Детка, милая, все хорошо, родная, все в порядке.
Лицо покрылось испариной. Снова тошнит… Ее опять вырвало. Росс крепко прижал ладонь к ее лбу – так делала мама в детстве, – уверенно поддерживая и вытирая ей губы своим платком.
Потом он отвел ее в машину, усадил ее на сиденье, откинул спинку назад, включил печку.
– Наверное, это все коктейль из морепродуктов, – заявил Росс. – Или креветки в кляре. Отравление морепродуктами сказывается через несколько часов.
Вера хотела сказать мужу, что тот ошибается: он ведь знает, что ей уже несколько дней так же плохо. Но она боялась говорить – боялась, что ее снова вырвет. Она откинула голову назад. Ее окружала темнота; только огни пролетали мимо. В салоне тоже мерцали какие-то огоньки. В контактных линзах было неудобно – Вере показалось, что они запотели. Она смутно сознавала, что едет в машине; шины шуршали то по асфальту, то по гравию. Иногда они останавливались или поворачивали. Они все ближе и ближе к дому.
К стакану воды.
Она сидела за широким сосновым столом. За окном лает Распутин. Наверное, гоняется за кроликом в парке. Росс позвал пса в дом. Часы на стене кухни показывают десять минут второго.
По полу мягко зашлепали собачьи лапы; подойдя к хозяйке, Распутин положил морду ей на колени.
– Привет, сладкий песик. Как ты?
Она погладила пса по шелковистой шерсти; тот поднял морду и выжидательно посмотрел большими глазами прямо в душу. Потом он легонько ткнулся в Веру носом. Улыбнувшись, она спросила:
– Печеньице хочешь?
Отодвинув голову Распутина, Вера достала печенье из кухонного шкафчика, скомандовала псу: «Сидеть!» – и сунула ему лакомство. Пока пес радостно грыз печенье, она подошла к раковине и прополоскала рот водой, стараясь избавиться от кислого привкуса рвоты.
Щелкнул замок; несколько секунд спустя звякнула цепочка – Росс запирался на ночь. Он подошел сзади, положил руки ей на плечи и потерся носом о ее шею.
– Алек сладко спит. Ну как ты?
– Немного лучше, спасибо.
– Таблетки подействовали?
– Да, наверное. Что ты мне дал?
– Кое-что от нервов.
Веру передернуло. Почему муж упорно отказывается говорить, какие лекарства он ей дает? Как будто она ребенок.
Росс опустился на колени, заглянул ей в глаза, заставил ее высунуть язык и осмотрел его, тревожно хмурясь.
– Что там у меня?
– Ничего. – Он улыбнулся. – В постель! Но сначала я хочу кое-что тебе показать – это недолго.
Несмотря на улыбку, Вера угадала, что мужу слегка не по себе.
– Что там такое с моим языком?
Немного помявшись, Росс уверенным голосом заявил:
– Беспокоиться совершенно не о чем.
Прихватив с кухонного стола косметичку, Вера пошла по коридору следом за Россом. На стенах были развешаны гравюры с изображением исторической военной формы. Между гравюрами в скобах были закреплены щиты и мечи. Росс толкнул дверь своего кабинета. Вере стало значительно лучше, но отчего – от рвоты или от таблеток – она не знала. И сон как рукой сняло.
Росс подошел к компьютеру, уверенно пробежал пальцами по клавиатуре, и монитор ожил. Потом он включил настольную лампу, открыл свой кейс, вытащил оттуда диск и вставил в дисковод. Когда-то Вере нравилась мужская, серьезная атмосфера его кабинета, но сейчас ей было не по себе – как нашкодившему школьнику в кабинете директора.