Психи
Шрифт:
— О, поверь мне, я надеюсь, что они придут, — смеется он. — Я готов к встрече с ними, но сначала мне нужно вызвать в них эту ярость.
Он снова кивает в сторону ванны, подходя еще ближе, отчего у меня по спине пробегает дрожь.
— Залезай, — повторяет он, наматывая материал на руки. — Не пытайся усложнить это для себя, потому что, в конце концов, пострадаешь только ты. Хотя, честно предупреждаю, я люблю, когда мне бросают вызов.
Черт.
Безнадежность захлестывает меня. За последнюю неделю я обдумала миллион различных сценариев того, как я умру. Это неизбежно
Предполагалось, что моя история пойдет не так.
Не имея другого выбора, я медленно забираюсь в ванну, в то время как мое сердце разлетается на миллион осколков. Слезы текут по моему лицу, и громкий всхлип вырывается из моего горла, когда он опирается о край ванны.
— Хорошая маленькая девочка, — говорит он мне, жестом предлагая мне лечь на спину.
Я делаю все, как велено, и тихо плачу, когда он берет меня за запястье, боясь, что он задумал для меня такое, что может превзойти то, что братья ДеАнджелис сделали с Дрейвеном на том старом складе. Толстый материал плотно обхватывает мое запястье, обжигая кожу, а он продевает его в толстую петлю, приковывая меня к ванне.
Он заходит, с другой стороны, прежде чем проделать то же самое с другим моим запястьем, и я ловлю себя на том, что внимательно наблюдаю за ним, пытаясь понять, есть ли какой-то способ выпутаться из этого, но ясно, что это не первое его родео. Он туго натягивает грубый материал, обжигая мою кожу, и это удерживает меня внизу.
— А ты знала? — говорит он, вытаскивая из кармана старый нож, прежде чем залезть в ванну, и провести лезвием по всей длине моей ноги, разрезая спортивные штаны и позволяя хлопку упасть на дно ванны. — Человеческое тело вмещает примерно пять литров крови, в то время как эта ванна вмещает до двухсот литров?
Нервы сводят меня с ума, и я молча наблюдаю за ним, пока он продолжает дразнить меня своей ебанутой болтовней. Нож отбрасывается в сторону, и он вытаскивает еще несколько полосок материи, прежде чем туго обвязать ими мои бедра и руки, как каким-то жгутом.
— Не нужно быть гением, чтобы понять, что человеческое тело может восполнять запасы собственной крови, и это заставляет меня задуматься, сколько времени потребуется, чтобы наполнить всю эту ванну.
— Ты действительно гребаный идиот, не так ли? — Огрызаюсь я. — А я-то думала, ты действительно знаешь, что делаешь.
Он смотрит на меня пустым взглядом, и я разочарованно вздыхаю.
— Чтобы восполнить запасы крови, требуются недели. Я буду давно мертва, прежде чем ты успеешь заполнить эту штуковину даже наполовину. Ты хотя бы сделал домашнее задание, прежде чем составлять этот дерьмовый план, или тебе просто не хватает здравого смысла, как твоему брату?
Громкий рев разносится по комнате, и я чувствую, как он вибрирует прямо у меня в груди.
— Не смей говорить о нем, маленькая сучка, — рычит он, опускаясь на
Я не говорю ни слова, затаив дыхание в страхе, что он сдержит свое слово, но он просто смеется.
— Ааааа, ты сейчас ужасно тихая, — говорит он, отстраняясь от меня и давая мне возможность сделать глубокий вдох.
Он обходит меня, зависая у бортика ванны и глядя на меня сверху вниз.
— Я не мог поверить в свою удачу, когда узнал, что печально известные братья ДеАнджелис появятся сегодня вечером, — размышляет он. — Ты бы видела, что я для них приготовил. Это должно было быть впечатляюще, но, когда они притащили тебя с собой, я не смог удержаться, чтобы не оставить тебя себе.
— Ты, блядь, больной. Им на меня наплевать. Я просто никто, которую им продали. Ты напрасно тратишь свое время.
Он качает головой.
— Но я приложил столько усилий, — говорит он. — Дрейв действительно был бы разочарован, если бы я не получил от этого хотя бы немного удовольствия. Кроме того, было бы жаль упускать такую хорошую возможность.
Он опускается на колени, его глаза безумно расширяются. Он выглядит чертовски одержимым, когда смотрит на мое обнаженное бедро.
— Такая красивая, — бормочет он, перегибаясь через край ванны. — Интересно, как быстро ты истечешь кровью.
Он протягивает руку, чтобы коснуться меня, и мое колено тут же взлетает, ломая его гребаный нос, когда срабатывает мой инстинкт самосохранения.
— ЧЕРТ, — рычит он, падая назад, когда из его носа хлещет кровь. Он придерживает его одной рукой, в то время как другая его рука замахивается на меня, острое лезвие глубоко вонзается в мое бедро. — Ты дерзкая.
Пронзительный крик разрывает старый подвал, когда меня пронзает агония. Он выдергивает лезвие обратно, и я снова вскрикиваю, дергая себя за связанные запястья, отчаянно пытаясь зажать рану и облегчить жгучую боль.
Кровь льется из моего бедра, когда я желаю верной смерти, боль пульсирует слишком сильно, чтобы я могла справиться. Он только начал. Я ни за что на свете не смогу вынести такую боль. Я не была создана для этого. Я недостаточно сильна.
Он выглядывает из-за края ванны, его глаза горят, когда он наблюдает, как кровь заливает рану и скапливается в ванне подо мной. Схватив обе мои ноги, он надавливает на них, удерживая меня прижатой, когда опускает свой нож по низкой дуге, разрезая лезвием мою кожу.
Я вскрикиваю, извиваясь под его весом, пытаясь сбросить его с себя, но он слишком тяжелый, слишком сильный. Еще больше крови вытекает из моего бедра, собираясь вместе с остальной частью под моей задницей, когда тяжелые рыдания застревают у меня в горле, затрудняя дыхание. Он осторожен, чтобы не порезать ни одну из моих артерий, и что-то подсказывает мне, что это часть его большого плана — сохранить мне жизнь достаточно долго, чтобы наполнить эту дурацкую ванну. Это никогда не сработает. Я наверняка потеряю сознание после того, как потеряю достаточно крови, а потом, надеюсь, просто ускользну в небытие.