Психикон
Шрифт:
– Быстрей! – рявкнул Каролос.
Стало светло от новой вспышки огнемета. Ульрих стоял, сжав зубы, весь забрызганный слизью, которая пузырилась на его лице, оставляя язвы. Струя пламени прицельно била по хоботам, не позволяя чудовищу атаковать. Где-то на периферии ритмично громыхал револьвер Розет. Бросив последний взгляд на библиотеку чернокнижника, я выругался так, что это могло бы стать ультимативным заклинанием, уничтожающим всех и вся, и побежал за Моррисом.
Отбросив с дороги гобелен, изображающий картины из жизни проклятого народа Кха, я увидел дверь и со
– Стой, сволочь! – зачем-то закричал я и побежал, перепрыгивая ступеньки. Каждый прыжок отдавался в колени и заставлял вздрагивать все тело.
Лестница закручивалась винтом и круто спускалась вниз. Я старался припомнить, насколько высоко в горах мы находимся, и куда должен вывести этот ход. Несмотря на низкий рост и явно не атлетическое телосложение, алхимик убегал весьма прытко. Лишь однажды я приблизился настолько, что услышал его хриплое дыхание, но вскоре он оторвался, и до меня доносился только топот.
Очередной виток лестницы закончился выходом на горную тропу. Вправо она поднималась на плато, а слева было рукой подать до зеленеющей равнины. На открытом пространстве у Морриса не было шансов оторваться, и я предположил засаду, поэтомувыходить из пещеры не торопился. Я перевел дыхание и использовал способность Тень чернокнижника.
Вечернее солнце как раз заглядывало в пещеру. Я наклонился к очертаниям своей тени и сделал движение, будто почерпнул воду из лужи. В ладони очутился темный сгусток. Я бросил его с другой стороны, и у меня выросла еще одна тень. Достав пистолет, я медленно вышел наружу.
Сбоку я заметил быстрое движение, но слишком поздно. Моррис метнул в меня склянку, и она разбилась о кирасу. Кислотное облако окутало меня и зашипело, растворяя металл, обгладывая кости. Уже не боясь, алхимик подошел ко мне. На лице блуждала грустная улыбка раскисшего гриба.
Внезапно его глаза расширились в безмерном удивлении. Кислота продолжала шипеть и пузыриться на поверхности моего тела, но теперь алхимик увидел, что химическая реакция нейтрализуется клубящимися мраком. Я оставался невредим, и лишь одна из моих теней укорачивалась, умирала вместо меня.
Я схватил Морриса за ворот засаленного халата, потерявшего цвет, и с размаху приложил об скалу. Алхимик охнул и съежился, мелко вздрагивая. Он часто дышал, словно придавленный рукой кролик, левое веко подергивалось. Следя за его руками, я заметил обгрызенные до крови ногти.
– Заклинатель, – сказал он, борясь с заиканием. – Ты заклинатель.
Я молчал и прикидывал, как бы надеть на него наручники одной рукой. Я чувствовал, что контролирую ситуацию, только пока удерживаю его прижатым к скале. Не было слышно, чтобы с лестницы кто-то спускался – то ли до сих пор сражаются с троффом, то ли не справились. По спине пробежал холодок, когда я представил, как Розет гибнет под ногами монстра. Потом я вспомнил об оставленном шкафе с книгами. Видимо, все это отразилось в моем взгляде, когда я глянул на Морриса, и тот вжал голову в плечи.
– Ты ведь один из нас, – проговорил он срывающимся голосом.
– Нет.
– Конечно, ты не алхимик, но ведь нас объединяет наследие Кха. И ты, и я для них – проклятые чернокнижники. Зачем тебе помогать маршалам?
– Мне плевать на маршалов и на других чернокнижников, – сказал я, думая о своем.
– Ты ищешь силу, – робко улыбнулся Моррис. – Я тебя понимаю. Именно это привлекает людей на наш путь. А я ведь могу тебе помочь.
Я рассмеялся в ответ на попытки хитрить и сказал:
– Помощь требуется не мне, а тебе. У маршалов на тебя большие планы, братец.
– У тебя нет глаза. У тебя нет руки.
Я вопросительно посмотрел на Морриса. Приободренный, он продолжил:
– Ты видел, какое изумительное создание я вырастил в своей лаборатории. Неужели ты думаешь, что вернуть тебе руку и глаз – это невозможная задача для алхимика?
– Ты можешь это сделать?
Он замялся.
– Я – не могу. Но мой бывший наставник легко вернет тебе утраченное. Отпусти меня, и…
– И ты обманешь меня.
– Я открою тебе место, где обитает… живет мой наставник.
Не делая резких движений, Моррис поднял руки и снял с пухлого пальца кольцо-печатку. На эмали красовался круглый глаз с вертикальным зрачком.
– Покажи ему кольцо и скажи, что ты от меня. Вы договоритесь.
Борясь с сомнениями, я отпустил ворот коротышки и взял кольцо. Моррис отметил на карте, где находится его учитель. Я сказал:
– Почему бы теперь мне не сдать тебя маршалам?
Моррис поправил халат и посмотрел на меня снизу вверх. Нервный тик прекратился.
– Прежде чем тебя исцелить, мой учитель захочет удостовериться, что со мной все в порядке. Он узнает.
– А если я приду к нему вместе с отрядом маршалов?
Рыхлое белое тело алхимика затряслось как холодец. Я не сразу понял, что он смеется.
– Тогда вы все умрете.
Когда я вернулся в лабораторию, там витал желтоватый туман, пахло гарью и порохом. Среди обломков мебели и алхимического оборудования лежала опаленная, израненная со всех сторон туша троффа. Пары хоботов не хватало, остальные свернулись улиткой и почернели.
Каролос развалился в одном из кресел и мелкими глотками попивал лечебное зелье. Было видно, как простое поднятие флакона доставляет ему боль. Черный китель был порван в нескольких местах и обнажал окровавленное тело. На лице маршала застыла хищная усмешка, похожая на спазм.
Напевая под нос какую-то северную песенку, Ульрих жег огнеметом библиотеку алхимика. Шкаф горел высоким костром, книжки раскрывались, словно устрицы, после чего веер страниц вспыхивал яркими лепестками и обращался в невесомый пепел. Я буквально окаменел и наблюдал за этим, сжав зубы, чтобы не заорать. Только одно заставило меня встрепенуться.