Психикон
Шрифт:
Я потряс головой, отгоняя навязчивые мысли.
– Чего трясешься? – спросила Розет, вглядываясь мне в лицо. Взгляд был неожиданно пытливым.
– Да так, мысли разные в голову лезут.
– Правильно! Тряси сильней, а то накопится мыслей разных, так еще и думать начнешь! А это начало всех бед…
– Ты правда так думаешь?
– Я – думаю?
– А, ну да, – улыбнулся я.
Чуть погодя она сказала:
– Я к тому, что если тебе что-то кажется, то не кажется.
Я хмыкнул.
– Ты прям читаешь мои мысли.
Она потрясла головой, копируя меня, и рассмеялась.
Не важно,
– Мне пора.
Она вскинула глаза.
– Я с тобой!
– К магистру пойду один. Жди меня, женщина!
– Слушаюсь, мой господин, – сказала она таким высокомерным тоном, словно я был ее рабом.
Белые стены собора с готовностью окрасились в оранжевый, впитывая лучи вечернего солнца. Я задрал голову, любуясь контрастом красной, словно раскаленной черепицы и поблекшего голубого неба. Над колоннами сверкал разноцветный витраж в форме звезды Культа баалов. Вместо того, чтобы пойти по аллее к порталу собора, я быстрым шагом пересек центральный плац и устремился к казарме. Встречные рыцари салютовали мне как старшему по званию.
В своей комнате я ощутил бесконечный уют, безопасность и легкую ностальгию. Это была локация, с которой началось мое знакомство с игрой, и с тех пор обстановка здесь не изменилась: кровать с пологом, комод, зеркало, сундук.
Я открыл крышку и застыл, уставившись на присланный предмет. Черный пластик блестел как стекло. Сначала я подумал, что это какая-то колба или магическая сфера, ведь откуда здесь взяться виртуальному шлему из комплекта виртуальной реальности TotalGame-5.1? Я дотронулся до шлема пальцем и почувствовал легкость современного девайса. Свет преломился, выявляя на визоре контуры дисплейной сетки. Мне стало не по себе.
Я взял шлем и поднял перед собой, словно Гамлет, беседующий с черепом. Вот только в чем был мой вопрос? С гладкой поверхности смотрело мое отражение, слегка искаженное, но любой отметил бы сходство с Николасом Кейджем (до чего же достало это постоянное сравнение).
И все-таки, как в этом мире оказался виртуальный шлем? Откуда в игре такой итем, такие текстуры? Повертев шлем в руках, я заметил у застежки внизу тонкую царапину... Я оставил ее, когда неаккуратно снимал заводскую упаковку. Выходит, это мой личный шлем. Волосы на затылке шевельнулись, вдоль спины поползли мурашки, будто на плечи накинули мокрый плащ. Теперь я держал шлем на максимально вытянутых руках, как ощетинившегося ежа с ядовитыми иглами, но почему-то не мог заставить себя отбросить его.
Будучи в настроении пофилософствовать, я иногда рассуждал со зрителями о том, что стример – это особый игрок, находящийся между реальным и виртуальным мирами, но не принадлежащий ни одному из них. Он не погружается в игру как обычный геймер, потому что поддерживает контакт со зрителями, и в то же время ускользает от действительности, работая в виртуальности. Сейчас я ощутил свое положение особенно остро.
Вот только что-то не складывалось в цельную картину реальности. Что-то было не так. Но едва я начал думать об этом, как голова заболела, пространство закружилось, будто я только что спрыгнул с карусели. Зажмурившись, я присел на край кровати. Через минуту все прошло.
В руках по-прежнему был виртуальный шлем. В конце концов, шлем – это то, что носят на голове, разве нет? Медленным торжественным движением, будто короновал сам себя, я надел шлем и застегнул фиксатор. Звукоизоляция погрузила меня в мягкую тишину, тонировка приглушила свет.
Пространство начало искажаться. Это было похоже на то, как если зеркало направить на второе зеркало и пытаться подсмотреть, куда ведет бесконечная череда отражений в отражении. Почему-то испокон веков считалось, что такая рекурсия приближает к сути вещей. Насколько я помнил, если микрофон начинает записывать сам себя, то любой звук за пару мгновений превращается в дикий шум. Также можно устроить перегрузку, если включить захват экрана и отобразить видеопоток на мониторе. В тот момент я не знал, что мне придется пережить рекурсию не отражения или звука, а собственного сознания.
Водопад боли обрушился на голову, в мозгу взорвался фейерверк, в уши засверлили дрели, переходя на ультразвук. Я заморгал, видя перед собой только бесконечную белую вспышку. Руки взметнулись в попытке сорвать шлем, но по телу хлестнула судорога – все конечности неестественно выгнулись, я свалился на пол, содрогаясь в конвульсиях.
Я на ощупь нашел ножку кровати и вцепился в нее правой рукой. Обретя точку опоры, я перестал кататься по полу, но мышцы продолжали хаотично сокращаться, словно под электрическим током. В голове спорили сотни голосов. Они шептали, орали, спокойно говорили, умоляли и требовали. Я не мог расслышать, о чем они говорят, но в каждом из них узнавал самого себя.
Кажется, я сохранил контроль только над рукой. Я сконцентрировал волю и резко согнул руку в локте – голова ударилась об пол, но мягкий ковер не дал шлему повредиться. Силы покинули меня, и некоторое время я продолжал трепыхаться, словно последний лист дерева на ветру.
Некоторые секунды начали выпадать из сознания, и их становилось все больше. Я осознал, что скоро эти провалы меня уничтожат: сознание раздробится на ментальные атомы, стремясь заполнить бесконечное число отражений.
Тело повернулось вокруг оси – запястье неестественно выгнулось и вспыхнуло болью, кулак разжался. Лишенный опоры, я потерял ориентацию и ощутил себя в водовороте посреди бушующего моря. Я бился головой об пол, но безрезультатно. Попытался стянуть шлем, но не смог справиться с застежкой. С ужасом я заметил, что пальцы тоже перестают слушаться.
Многократно отработанные движения давались проще: я достал из кобуры револьвер, кое-как взвел курок и приставил дуло к шлему. Ствол стучал по пластику и постоянно соскальзывал с обтекаемой поверхности, я никак не мог удержать его ровно, а в таком деликатном деле важен каждый миллиметр. Стрелять себе в голову откровенно не хотелось. Но что я теряю? В худшем случае я лишь ускорю свою гибель на пару минут.
Зажмурившись и закусив губу, я нажал на спусковой крючок.
Крепление шлема рвануло кожу на шее. Звукоизоляция приглушила звук выстрела, но от удара грохот раздался прямо внутри головы. Я упал ничком, не в силах разобраться в коктейле болевых ощущений и оценить результат.