Психо-машина (РЕТРО!!!)
Шрифт:
Никодим бросился к психометру — аппарату, показывающему степень мощности аккумуляторов.
— Вся энергия вышла!.. Теперь нам нужно часов 12, чтобы зарядиться!.. Он открыл дверь и выбежал вон.
Я, шатаясь, отошел от кресла. Не было смысла стоять теперь: машина не двигалась…
Как убитый, упал я на пол и погрузился в мертвый сон.
XII
3 сентября
Когда мы упали на песчаную степь, часы показывали глубокую ночь, но солнце светило, как ранним утром. Проснулся я ровно через шесть часов. Мой товарищ, положив под голову сапоги и куртку, еще спал. Он лег значительно позднее меня.
Я вышел из машины; удушливый, знойный воздух сжал меня со всех сторон. Наша «сигара» лежала среди небольшого оазиса, состоящего из нескольких высоких, широколистных пальм.
— Вот куда нас занесло! — подумал я не без удовольствия, хотя тотчас же нахмурился, вспомнив ночную погоню.
На верху машины стоил граммофоноподобный аппарат, слабо шипя и захлебываясь. Психометр показывал уже ѕ наполнения; очевидно, Никодим ошибся в расчетах. Оглядевшись кругом и ничего не видя, кроме безбрежной песчаной степи, раскаленной и дышащей огнем, я вернулся в машину, где все-таки было прохладней, и принялся за внимательный осмотр ее. Она имела небольшие размеры: 6–7 аршин в длину, суживаясь к концам. 3 аршина посредине в самом широком месте и столько же в вышину.
Кроме двух рядов аккумуляторов, бросались в глаза прикрепленные к стенам с обеих сторон по три — на высоте человеческого роста — стеклянные сосуды, наполненные мутной жидкостью. На поверхности ее выскакивали и лопались пузырьки воздуха. Я сообразил, что это приборы, вырабатывающие кислород, без которого мы давно бы задохнулись во время полета или сна. В задней части машины стоял небольшой столик и два стула, все привинченное к полу. Около двери налево и напротив нее помещались два шкапа. Я искал приборов для поглощения испорченного воздуха, углекислоты, но не нашел. (Если не забуду, спрошу Никодима — они должны быть: ведь вентиляции у нас не существовало).
Так как меня мучил голод, мои поиски обратились к обнаружению съестных припасов. Открыв первый шкап, я нашел в нем два карабина, патроны, охотничьи ножи и прочие не съедобные вещи. В другом оказались консервы, галеты, кухонная посуда и электрическая печка. Набрав воды из родника в оазисе, я приготовил завтрак, разбудил Никодима, и мы с большим аппетитом принялись за уничтожение вепревских запасов.
Вспомнив о психо-компасе, я оставил завтрак. Острый конец, стрелки упирался в небо… Посмотрел в окно в с внезапно упавшим сердцем сообразил… Стрелка следовала за движением бледной луны…
Я не замедлил сообщить о печальном положении дел Никодиму. Тот угрюмо, но все-таки довольно беспечно отвечал, прожевывая жесткие консервы.
— Черт с ними!.. Я заметил еще тогда, когда не ложился спать, что наши «приятели» дунули на луну… Они думают: мы за ними не последуем… ошибаются!.. Ничего страшного и невозможного я не вижу…
— Они же могут и с луны удрать, узнав о нашем приближении! — возразил я.
— Небось, не узнают!.. Имею большие основания думать, что не узнают… Ваших вещей нет у Вепрева?..
Я подумал: — Кажется, нет.
— Ну, и своих я им не оставил: все зарыл в земле, чего не мог захватить с собой…
— Что же из того? На что им наши вещи?
— На что? — лукаво улыбнулся мой друг, — а платок-то вепревский вы забыли?… Я оказался умнее самого Вепрева!..
— Ах, да! — вспомнил я о платке, засунутом Никодимом в психо-компас, благодаря чему он всегда безошибочно указывал направление местопребывания хозяина платка.
— То-то вот! — поучительно продолжал Никодим. — У наших противников, я больше, чем уверен, психо-компас не работает, а если работает, то лишь тогда, когда мы вплотную приближаемся к ним. В этом наше большое преимущество… А на луне они все равно долго пробыть не могут: нужно заряжать аккумуляторы… Чем же, позвольте вас спросить, когда мы знаем, что там психическая жизнь, да и вообще всякая отсутствует?.. Не думаю, чтобы психо-энергия земли доходила туда… Впрочем, не буду говорить об этом с большой уверенностью… На луне я еще не был. А мысль куда только не способна пролезть! Значит, и психическая энергия способна на то же… Поживем увидим. — так размышлял вслух мой необыкновенный товарищ, с ожесточением сокрушая крепкими зубами черствые галеты.
Мною опять овладело нетерпение. Я не мог сидеть спокойно, не зная о поведении противника. Боязнь, что он, пользуясь своим пока неприступным положением, готовит нам и земле какой-нибудь сюрприз, заставила меня не особенно вежливо прервать рассуждение Никодима.
Мы вместе вышли наружу, чтобы взглянуть на психометр. Конечно, мой друг ошибся: психометр показывал полный заряд.
Никодим был сконфужен таким обстоятельством и пытался пуститься в объяснения, но я не дал ему времени и лихорадочно стал собираться в далекую дорогу. Мы сняли рупорный аппарат с машины, внесли его внутрь и привинтили к полу. Потом закрыли металлическими ставнями все окна (предосторожность совсем не лишняя: прошлый раз, делая кругосветные рейсы с открытыми окнами, мы не заметили, как стекло сильно накалилось, оплыло и даже вогнулось внутрь машины… Еще бы немного — и оно могло лопнуть!).
Никодим все еще не мог примириться со своей ошибкой и стоял, склонившись над психометром, в глубокой задумчивости.
— Держитесь! — крикнул я ему, садясь в кресло. Я решил обойтись без него.
Уже имея некоторый опыт в управлении, я не пустил машину сразу на полный ход, а постепенно заставил ее развить максимальную скорость.
Никодим, видя мои быстрые успехи, ни препятствовал мне в моей самостоятельности и остался следить за инструментами, показывающими скорость и высоту.
— Можно открыть окна, — сказал он мне через 2–3 минуты, — мы на расстоянии 300 верст над землей, ее атмосфера кончилась.
XIII
Теперь машина находилась в безвоздушном пространстве и никакого трения между оболочкой и стеклами окон, с одной стороны, и внешней средой, с другой, ни происходило.
Я пустил полный ход — предстояло пройти около 360.000 верст…
Через переднее окно ослепительно блеснула луна, чудовищно-увеличивающаяся в размерах с каждым мгновением.
— Стоп! — крикнул Никодим, — будем спускаться.
— Что?!..
Расстояние от земли до луны мы прошли в несколько минут…
Машина вдруг перевернулась. Там, где находился ее верх, очутился пол: это действовало притяжение луны. Я вылетел из кресла и больно ударился головой о потолок. Никодим, принявший меры заранее, отделался легче.
Через окно в полу открылась красивая лунная панорама, на которую, впрочем, я взглянул лишь мельком, всецело погруженный в спуск. Ни единого облачка не преграждало дороги. Каждый предмет внизу вырисовывался ярко, до малейших деталей.