Психоаналитическая традиция и современность
Шрифт:
Фактически в данной докладной записке отражалось то понимание психоанализа, которое было выражено З. Фрейдом в противовес начавшему распространяться при его жизни убеждению, что психоанализ – это главным образом метод лечения нервнобольных. В 1923 году в энциклопедической статье ему пришлось пояснять, что психоанализ является, прежде всего, процедурой исследования психических процессов, основанном на этом исследовании методом лечения невротических расстройств, а также совокупностью психологических знаний, постепенно аккумулирующихся в новую научную дисциплину (Фрейд, 2006).
Специфика образования РПСАО как раз и заключалась в том, что его дальнейшая деятельность была ориентирована на научную
Тенденция к развитию именно научного психоанализа была подготовлена предшествующей деятельностью тех, кто в то время работал в Государственном психоневрологическом московском институте, директором которого был профессор Б. Бернштейн. В апреле 1921 году заведующий отделом психологии данного института профессор И. Ермаков подготовил докладную записку об учреждении научного кружка по изучению «психологии художественного творчества психоаналитическим методом». Этот кружок был нацелен на «строго научное» изучение вопросов, имеющих существенное значение в областях психологии и педагогии, психоанализа и искусства (Овчаренко, Лейбин, 1999, с. 619).
Создание РПСАО было логическим продолжением той научной и организационной деятельности, которая ранее осуществлялась под руководством ученика В. Сербского, психиатра, профессора Государственного психоневрологического института И. Ермакова. Благодаря его усилиям в 1921 году был открыт Детский дом-лаборатория по научному изучению детского возраста (позднее переименованный в Детский дом-лабораторию «Международная солидарность»), где использовались психоаналитические идеи, а в 1922 году – Государственный психоаналитический институт.
Среди основателей РПСАО были не только психоаналитики, но и люди, занимающие высокие посты в системе государства. Профессор литературы И. Гливенко в начале 1920-х годов руководил управлением научных учреждений Главнауки. Г. Вейсберг исполнял обязанности заведующего Главного управления социального воспитания Наркомпроса, председателем которого был А. Луначарский. Профессор математики О. Шмидт заведовал Госиздатом, состоял членом коллегий Наркомпроса, Наркомфина, Наркомпрода, был уполномочен Наркомом А. Луначарским на ведение переговоров с немецкими и русскими организациями, берущими на себя содержание Детской научной лаборатории «Международная солидарность». В. Невский заведовал Центральным домом просвещения и принадлежал к группе лиц, пользовавшихся доверием партийных лидеров. С. Шацкий являлся членом Государственного совета, был активным деятелем Наркомпроса, его деятельность одобряла Н. Крупская. А. Воронский был активным участником революционного движения в России, начальником Главного управления политического просвещения Наркомпроса, редактором журнала «Красная новь», членом редколлегии Госиздата.
Таким образом, РПСАО, как и Детский-дом лаборатория «Международная солидарность» и Государственный психоаналитический институт, изначально имело поддержку в лице видных представителей государственных структур. Причем все три организации возглавлял И. Ермаков. Все это способствовало не только оперативному утверждению необходимых для функционирования данных организаций документов, но и финансированию, а также выделению жилого фонда. В частности,
К докладной записке об организации РПСАО от 22 сентября 1922 года прилагался Устав общества. Однако, судя по дальнейшим стремительно развивавшимся событиям, или этот Устав не был представлен одновременно с докладной запиской, или докладная записка не была представлена своевременно на утверждение Главнаукой Акцентра Наркомпросса.
25–27 сентября 1922 года в Берлине проходил VII Конгресс Международного психоаналитического объединения. Представители РПСАО подали заявление о приеме их общества в МПО. Однако, несмотря на поддержку З. Фрейда, президент МПО Э. Джонс и другие психоаналитики воздержались от рассмотрения вопроса о приеме РПСАО в МПО. Формальной причиной отказа послужило то обстоятельство, что в МПО не был представлен вовремя Устав РПСАО. По предложению З. Фрейда руководящему органу МПО давались полномочия по принятию РПСАО после того, как будут выполнены все необходимые условия.
Два дня спустя после завершения работы VII Конгресса МПО, 29 сентября 1922 года в Главнауку Акцентра Наркомпроса был представлен Устав РПСАО, подписанный профессором И. Ермаковым (Овчаренко, Лейбин, 1999, с. 637–639).
Обозначенные в Уставе задачи общества состояли из двух пунктов: (1) всесторонне изучать вопросы психоанализа и содействовать своим членам в их научной деятельности, а также распространении научных сведений о психоанализе; (2) районом действия РПСАО считать Москву, Петроград и другие университетские города РСФСР. Оба пункта Устава общества включали ориентацию на научную составляющую психоанализа. Причем, согласно второму пункту, деятельность РПСАО не ограничивалась исключительно московскими психоаналитиками.
Что касается средств РПСАО, то в Уставе подчеркивалось, что таковыми являются, помимо членских взносов и случайных поступлений, ежегодные ассигнования Главного управления научных учреждений. Причем последний источник финансирования стоял на первом месте, тем самым свидетельствуя о поддержке РПСАО со стороны государства.
Для реализации первого пункта Устава общества предусматривалась организация Психоаналитического института-лаборатории, в которой будут осуществляться наблюдения и собираться соответствующие материалы. Фактически речь шла о передаче Детского дома-лаборатории по научному изучению детского возраста, первоначально с 1921 года находящегося в структуре руководимого И. Ермаковым отдела психологии при Государственном московском психоневрологическом институте (ГМПИ), в состав РПСАО. Необходимость подобной переструктуризации была вызвана тем, что 24 февраля 1922 года коллегия ГМПИ приняла резолюцию, согласно которой Институт слагал с себя ответственность за производимые в Детском доме-лаборатории работы и выводил это подразделение из состоящих при институте его вспомогательных научных учреждений (Овчаренко, Лейбин, 1999, с. 626).
И. Ермакову пришлось приложить неимоверные усилия для сохранения к тому времени обретшего шефство в лице Германского союза горнорабочих и переименованного в Детский дом «Международной солидарности» соответствующего подразделения в рамках ГМПИ. Потребовалось вмешательство А. Луначарского для принятия Постановления от 8 апреля 1922 года, согласно которому Детский дом «Международная солидарность» продолжал числиться за данным Институтом с правом педагогического контроля со стороны Главсоцвоса (Овчаренко, Лейбин, 1999, с. 629). Однако 17 мая того же года в Главнауку было направлено письмо Ученой коллегии ГМПИ с ходатайством об отделении Детского дома от института (Овчаренко, Лейбин, 1999, с. 631).