Психодинамика колдовства, или введение в паралогию.
Шрифт:
Некий достойный священнослужитель играет на бильярде с безнравственным и проспиртованным, точно монстр в петровской кунсткамере, субъектом. Как и положено, у последнего трясутся руки, он постоянно мажет и весьма эмоционально реагирует на собственные промахи. При этом он выражается примерно так: «Мать твою туда-сюда, промазал!»
– Не богохульствуй! – пытается урезонить его священник. И все-таки, ткнув в борт шаром в очередной раз, его недостойный партнер разражается бранью.
– Побойся Бога! – негодует благочестивый отец. – Господь наш все видит!…
Но положить шар в лузу трясущимися руками очень и очень нелегко. А потому, оконфузившись еще раз, проспиртованный субъект снова выплескивает свои эмоции-
– Мать твою туда-сюда, промазал!
И тут – о чудо! – разверзаются небеса,
– Мать твою туда-сюда, промазал!
Мы уже говорили, что среди пьяниц и так называемых дураков почему-то чаще встречаются люди с паралогическим мироощущением. Естественно, у них неплохие отношения с судьбой, и возмездие зачастую обходит их стороной. Что же касается истинных людей силы, разогнавших тапас и умеющих глядеть на объективный мир из своего, магического, как бы сквозь толщу воды (чему мы вас не так давно пытались научить), то для них возмездия не существует вообще. Более того, люди силы, сами того не желая, иной раз бывают опасны для окружающих. Например, в тех случаях, когда последние стремятся – пусть даже неосознанно – причинить им вред, или же оказать на них какое-то давление. Любое насильственное действие или даже мысль, будучи направлены на сканера, отражаются в его подсознании, словно в идеально отполированном зеркале, и с удесятеренной силой возвращаются назад.
Но обратимся вновь к истории формирования наших воззрений на рай и ад. Сын Божий самолично адом никого не запугивает, разве только упоминает о нем в некоторых притчах. Но эти упоминания вполне могут интерпретироваться нами как аллегории, ибо Иисус и вообще-то избегал называть вещи своими именами, в чем, как вы помните, его однажды упрекнули ученики. Что же касается последних, то именно они и начали грозить адом направо и налево, когда остались одни, то есть, будучи уже в апостольских чинах. И то сказать, апостолы Христовы официальной власти нигде так и не заимели, а напротив, как правило, бывали ею гонимы; так что организовать реальный ад для инакомыслящих, как это принято у власть предержащих всех времен и народов, они никак не могли. И потому они постарались идею возмездия, ада загнать в подсознание своих подопечных и поглубже. Что ж, это удалось им на славу.
Можно сказать, что описания рая и ада у разных народов, исповедующих различные вероучения, наивно выдают все национальные симпатии и антипатии. Например, скандинавы себе под ад, или геяъ, выделили жутко холодную, буквально ледяную область. Оно и понятно: очень уж не любят они холода, ведь над их землей ласковое солнышко – не частый гость. А для христиан ад непременно ассоциируется с обжигающим, супержарким пламенем. И это тоже логично, ибо христианство зародилось и развивалось в жарких краях, и тамошних обитателей холодом было не запугать: они и вообразить-то себе не могли что-либо подобное нашей зиме. Зато изнуряющий зной безотказно действовал им на нервы.
Что касается христианского рая, то, с нашей точки зрения, там – скука смертная. В аду, конечно, не столь комфортно, зато какая там компания! Сообща мы решили, что нам более всего по вкусу рай древних скандинавов, викингов. В нем установлен четко регламентированный, очень динамичный, правда, несколько однообразный жизненный распорядок. С восхода солнца и до полудня воины (а любой викинг – воин) рубятся на мечах в полное свое удовольствие.
Ровно в полдень все убитые оживают и вместе со своими недавними соперниками -,нужно отметить, более удачливыми – усаживаются за пиршественные столы. Герои пируют до заката, затем к ним являются прекрасные ддмы и всячески их ублажают. Ночь проходит очень приятно, а на восходе все начинается сызнова.
По своему генезису рай и ад совершенно равнозначны. Тем не менее, именно к идее ада приходится подходить особенно серьезно, ибо за последние два тысячелетия она вышла на высочайший эгрегорный уровень, и в психике каждого человека сформирован собственный ад. Существует множество теорий, касающихся коллективного бессознательного, архетипов и даймонов
Итак, с древнейших времен не боги творят людей, а люди создают себе богов со всеми необходимыми атрибутами, такими как рай и ад. Причем то, что однажды создано человеком, никогда не исчезает. Все просто. Идеи – это разновидность энергии, а закон ее сохранения гласит: энергия не исчезает; она лишь переходит из одной формы в другую. Вспомним мнение Платона на сей счет: возникшая однажды идея, никогда не исчезнет и не забудется окончательно; она будет вновь и вновь пробиваться в умы людей. А в тот период, пока идея в очередной раз не воплотилась еще в человеческом сознании, она пребывает в некоей темной области, которую Юнг назвал коллективным бессознательным. В этом смысле человеческий ум более походит на фильтр или сепаратор, нежели на резервуар. То есть он как бы выцеживает «новые» или «хорошо забытые старые» идеи из коллективного бессознательного, а не достает их из собственного амбара. Именно поэтому коллективное бессознательное часто называют кладовой мира. Вы только подумайте: весь духовный опыт человечества за все века его существования, коих прошло немало, собран там! Впечатляет? Между прочим„ о дно из преимуществ человека силы, владеющего высоким искусством, – это способность свободно входить в коллективное бессознательное и пользоваться его сокровищами.
Так вот, мощнейшими человеческими идеями являются концепции ада и рая, и в нашей психике, хотим мы того или нет, существуют области, целиком отведенные для этих целей. Что есть внутренний рай? – Это – квинтэссенция наслаждения, полное всеобъемлющее абсолютное наслаждение. Ученые мужи обнаружили в мозге человека конкретный участок, который заведует областью психики, реализующей наше наслаждение. И не только в мозге человека, но и в аналогичных структурах прочих млекопитающих, в частности, крыс. Последнее для мужей, обремененных ученостью. явилось настоящим подарком ибо всевозможных крыс у них было предостаточно. Итак, не отвлекаясь на дискуссии о гуманизме, они взяли одну из крыс и вживили ей в мозг электрод, к которому присоединили какую-то кнопку. Затем крыса случайно на нее нажала – что, собственно, и требовалось, – и в ее мозгу взорвался фейерверк наслаждения. Тогда, ни мало не заботясь о том, что своим поведением опровергает мнение Ивана Петровича Павлова (наш маститый мучитель собак утверждал, что для формирования у животных условного рефлекса требуется не менее трех случаев совпадения заданных условий с испытываемым ощущением), крыса с первого же раза все вычислила и от кнопки больше не отходила. Бедное животное позабыло обо всем на свете: о пище, о воде и даже об общении с особью противоположного пола; оно только нажимало и нажимало эту восхитительную кнопку, испытывая каждый раз безмерное наслаждение.
Однако для достижения аналогичного результата вовсе не обязательно сверлить себе череп и вставлять в него электрод. Достаточно нащупать в себе нужную психическую зону и научиться пребывать в ней длительное время. Этим и занимаются все великие йоги, впадая в свое пресловутое состояние самаддхи. Они раздражают соответствующие области мозга и, экономя таким образом на героине или ЛСД, добиваются блаженства, равного крысиному. Окружающие восторженно ужасаются: вот сидит в позе лотоса уже сорок суток, ничего не есг, не пьет – только улыбается; как здорово он продвинут! Мы согласны, что такой йог действительно здорово продвинут, только продвинулся-то он к могиле.
В общем, внутренний рай интересует нас мало, ибо нет в этой области для нас ничего полезного. Иное дело – психический ад. В нем собрано все, что мы от себя гоним, и в чем самим себе не решаемся признаться; все, что вызывает в нас отвращение и восторг одновременно. Вот именно, какой-то необъяснимый восторг, смешанный с отвращением. Именно там – все наши неудовлетворенные желания и несбывшиеся надежды, наши восхитительные и мерзкие фантазии, там наши удивительные сны, которые мы сразу же стараемся забыть и никогда не вспоминать.