Психолог для инопланетных тварей
Шрифт:
– А где вы набрали такую команду? – вдруг спросила я, нахмурившись и понимая, что никогда не видела людей с бронзовым отливом.
Кэп, который вбивал мои данные в систему, рассеянно ответил:
– Планета А-300, галактика Ланиакея. Наша раса, таврикяне, отличается от человеческого вида незначительно. Хотя выяснили это не сразу. После парочки войн. После чего заключили договор о сотрудничестве с галактикой Млечный Путь. Это всё ещё держат в секрете. Но, как сотрудник Главного Управления, имеете право знать. Кстати, договор о нераспространении информации был на третьей странице, в приложении. Точно прочитали всё и полностью?
Поняла, что сижу с открытым ртом, заворожённо рассматривая не просто инопланетянина. А даже не человека. А мы-то до сих пор раз в год торжественно собираемся всем экокуполом и шлём сигнал в далёкий космос, в поиске разумной жизни.
Оказывается, она уже давно нашлась. И даже успела повоевать с нашей галактикой. О чём, собственно, мы были не в курсе. В Содружество Галактик входили ещё Гидра и Сигара. Но там пока никого разумнее попугая на курортных планетах не находили. Оказывается, наши военные залезли ещё и в галактику Ланиакея и нашли другую расу. Вот только остальным про это забыли рассказать.
– А недавно… космические шаттлы, один из которых вы прихватили, как сувенир… Это тоже таврикяне?!
С кем, интересно, они воюют, и почему наше Главное Управление так горячо поддерживает одну из сторон?
Блондин устало вздохнул, откинувшись в кресле.
– Нет. Это криняне. Переселенцы с планеты Крин. Давняя вражда за ресурсы. Если честно, я уже подустал ловить их шаттлы и объяснять, что наша война с ними закончилась лет двадцать назад, когда Содружество окончательно получило власть над Ланиакеей. Много десятилетий назад криняне сбежали со своей планеты, и создали тайные базы по всей галактике. А так как эти поганцы ещё и одарённые, то научились выращивать корабли, а не строить. Вот Главное Управление и пытается выяснить, на какой планете такие растения водятся. Пока одним объясняем и отселяем обратно на Крин, другие летят воевать. Ещё и срок беременности у женщин кринянок всего месяц. Не космический. И срок созревания до взрослой особи три года. Корчуем, как сорняки по всей Галактике.
Для меня это было слишком много информации. Слишком. Пока мне было достаточно посмотреть на сумму в окошечке «Денежное довольствие» и прикинуть, что мне этого вполне хватит, чтобы хорошо провести год на курортной планете Сигары. А со своими быстро плодящимися кринянками и звёздными войнами пусть сами разбираются.
Капитан резким движением закрыл планшет, и встал, явно хотел подойти ко мне. Я тоже вскочила. Аарон остановился на расстоянии.
– Позвольте проводить вас в каюту, – сухо сказал он, явно не собираясь двигаться ближе. А то вдруг мне опять плохо будет от его близкого присутствия. Тазиков в рубке предусмотрено не было, – сегодня сделайте себе выходной. Всего лишь подготовьте циклограмму, когда будете работать с Таррком, а когда в медицинском
отсеке. План работы на неделю и месяц. И форму отчёта для Главного Управления уже начинайте составлять, потом будет не до неё.
Опять же, через весь стол, мне прокатился новенький планшет. Явно не подарок. А чтобы было, на чём работать. Я не торопилась брать его на руки.
– Перерыв на обед и кофе можно будет делать? – уточнила я.
И этот белобрысый гад реально задумался! Что, таврикяне не едят?!
– В общей столовой? – с сомнением сказал он, – я распоряжусь поставить вам личный пищевой принтер в каюту. Так никто не помешает вам обедать, кодируйте, что хотите. Да и выходить не нужно будет. Таррка переселим к вам. А медотсек совсем рядом находится.
Ещё и улыбнулся, будто подарок сделал, а не запер в каюте с приставучим хомяком. Из развлечений – прогулка в несколько метров по коридору, пока иду в медотсек. Откуда открывается прекрасный вид на тело в медкапсуле. Подозреваю, космический хомяк в это время всё так же будет сидеть у меня на руках. Или на голове – он, похоже, не определился, где ему удобнее. Мой комфорт стоял на последнем месте на этом шаттле.
– А галовизор? – упавшим голосом спросила я, представив, чем именно мне придётся питаться долгие дни на шаттле.
На Кеплере хотя бы в столовую можно было сходить. И к родителями по выходным на вкусный обед попасть.
– Не положено, – сухо ответили мне, – да и работы много. Таррк обеспечит. Некогда галовизор смотреть будет. На планшете можете включать информацию, которая вам разрешена для доступа.
С почётным караулом в виде капитана, держащегося на почтительном расстоянии от меня, в отвратительном настроении, шагала в свою каюту. На правах сотрудника, которому нельзя было выходить со своего рабочего места круглосуточно.
Не о таком космическом отпуске я мечтала, конечно. С другой стороны, и столько денег никогда не видела. Родители были обеспеченными людьми, но я-то решила добиться успеха сама, когда гордо уходила из дома. Хотя теперь понимаю, почему директриса только грозилась уволить меня, а по факту даже премии не лишала. Папа явно был не последним человеком в Главном Управлении
Содружества Галактик. И точно подписывал соглашение о неразглашении, как и я.
Меня проводили до каюты. Я прижала ладонь к сенсору. Полюбовалась на зелёную надпись: «Лейтенант Екатерина Королёва. Доступ разрешён». До этого, стоило мне попытаться активировать какую-нибудь функцию в каюте, любовалась на красный «Гостевой доступ», который мне открыл блондин.
Все свои обещания по контракту он выполнял моментально. Когда только успевал раздавать команды, интересно. По крайней мере, пищевой принтер уже стоял, крепко закреплённый, на столе возле иллюминатора. На агрегат я посмотрела, как на заклятого врага. Но признаваться, что не умею кодировать еду, не спешила.
– Жду от вас документы через пять часов. Циклограмму и прочее. Можете не торопиться, – доброжелательно сказал блондин.
Да я вообще никуда не спешу.
– Таррк уже освободился, и скоро придёт сюда. С вещами.
Чем эта тварь была занята? Доедала кудлатого в подсобке? И с чего они взяли, что я желаю размещать вещи хомяка у себя в каюте?
– А можно без вещей? – с надеждой спросила я, – ему назначу приёмные часы. Час. В циклограмме пропишу, и пусть приходит. Завтра.
Блондин замялся. И посторонился, пропуская матроса с огромной лежанкой на перевес. Которая разместилась прямо у меня под койкой. А у этого грызуна комплексы. Он, конечно, упитанный. Но не настолько, чтобы заполнить собой всё лежбище.