Психопат
Шрифт:
Анна выключила телефон, мысленно стараясь успокоить нарастающее внутри волнение. Чувство радости первому шагу ребенка, первому произнесенному слову, дополнилось первой влюбленностью. Ее фантазия сразу стала вырисовывать контуры того, кто теперь наравне с ней владел сердцем дочери. В ее фантазиях эти контуры были великолепны. Наконец-то исчезнут поводы для скандалов между ними. Теперь-то они снова смогут общаться, как две подружки.
В юном возрасте человек подспудно ищет свое место в обществе, выставляя условные оценки своей привлекательности, уму и приспособленности к жизни, востребованности у противоположного пола. В юном возрасте мы впервые понимаем, чего стоим и
– Молодость – тревожная пора. Становление личности, поиски своей системы координат, самоопределение в обществе… Бесконечные поиски смысла, – задумчиво произнес пациент.
Анну поразило, с какой точностью его фраза прозвучала в унисон ее собственным переживаниям. Произошло это случайно или он способен тонко улавливать эмоциональное состояние собеседника, стало для нее дополнительной загадкой. С самого начала все пошло не так, не по ее сценарию. Личность человека, сидевшего напротив нее, стала вызывать дополнительной интерес.
– Однажды, в классе восьмом, я поинтересовался у учителя физики, – как ни в чем не бывало, продолжил он, – почему все планеты имеют форму шара?
– Учитель, не задумываясь, ответила мне: «Потому что это самая рациональная форма: так, при сохранении наибольшей массы, тело занимает наименьший объем».
– Тогда я снова спросил ее: а кто в космосе отвечает за соблюдение рациональности?
Она посмотрела на меня изучающе, но, так и не ответив, начала урок.
– К чему этот пример? – спросила Анна.
– А как вы думаете, неужели есть кто-то, кто соблюдает рациональность в построении космических объектов? Или же в космосе все само по себе стремится к рациональности? Служит ли это подтверждением наличия у него интеллекта? – с загадочной улыбкой спросил он. – Следует ли из этого, что все, что не рационально, подлежит уничтожению? В этом случае человеку есть чего опасаться, не правда ли?
– По-твоему человек иррационален?
Давая понять, что ответа не последует, он плавно перевел взгляд в пол. Анна впервые заметила силу в его взгляде, искусно сдерживаемую в границах собственного сознания. Искорки этой энергии, отрываясь от внутреннего пламени, насыщали собой пространство между ними. Анна отчетливо чувствовала, как висящее в воздухе напряжение пробирало колючими мурашками ее кожу на оголенных участках тела.
Она снова откинулась на спинку стула, немного поерзав, как бы скидывая с себя услышанное, словно наваждение. Подперев рукой подбородок, она внимательно рассматривала своего собеседника, выискивая во внешности ключ к его витиеватым размышлениям.
– Очень странная у тебя медкарта: ни фамилии, ни имени. Может быть, скажешь, как тебя зовут?
– Называйте меня как угодно, для меня имя ничего не значит. Это лишь отпечаток моего присутствия в вечности.
– Но мне же надо к тебе хоть как-то обращаться.
Он промолчал и продолжил рассматривать пол, каждый раз пытаясь уйти от прямого соприкосновения взглядов. Свет его души, отражаясь в хрусталике, лишь изредка, скользнув по ее ресницам, тут же прятался где-то в глубине.
– Итак, видения, которые приходили к тебе, стали более-менее связанными. Что же случилось потом? – спросила она, решив неожиданно вернуться к начатой теме. Анна сделала это намеренно, пытаясь сломать только ему понятную систему разговора, с помощью которой он так ловко манипулировал ее сознанием.
– Потом я увидел себя, – тихо произнес он. – Я стоял над собственным телом, которое распласталось лицом вниз на дорогом паркете. Из раны на затылке тонкими струйками сочилась алая кровь. Я отчетливо понимал, что в меня только что стреляли, потому что мышцы все еще сковывала судорога. Я видел комнату, в которой находились люди из тех моих видений, с гримасой испуга на лице и растерянными голосами. В воздухе звенела пустота, чувствовался запах ярости вперемешку с дорогим парфюмом. Обрывки ранее высказанных фраз медленно крошились в окружающем меня пространстве, словно скрывая следы произошедшего здесь убийства. В тот момент я впервые реально ощутил дыхание смерти.
– Ты испугался?
– Я был не готов умереть! – вспылил он, едва сдерживая раздражение от нетактичного вопроса. – Я просто был не готов умереть! Все произошло очень стремительно и неожиданно.
– Это всего лишь сон, – произнесла Анна, пытаясь понизить градус напряжения между ними.
Обычный прием провокации, используемый в психологии, на этот раз оказал слишком резкое воздействие, и она попыталась нивелировать последствия.
– Это предупреждение! – нервно улыбаясь, произнес он. – Когда я узнал, что меня ждет, то постарался все изменить. Пытался всячески избегать тех событий, которые привели бы меня к гибели. Я оборвал все связи, уехал на другой край земли, чтобы физически исключить возможность реализации этого плана. В какой-то момент мне показалось, что это удалось.
– А на самом деле нет?
Он иронично улыбнулся, пытаясь тем самым скрыть внутреннее волнение.
– Я же говорю, вы не понимаете, как это все устроено. Бесполезно прятаться и бессмысленно что-то менять. Как только пытаешься убежать от судьбы, непременно встаешь на тот путь, где она тебя поджидает.
Он опустил голову и замолчал.
– Видите это? – вдруг произнес он, указывая на темное пятно в районе виска.
– Да.
– Точно такой же отпечаток у меня в коре головного мозга, который беспощадно разлагается у меня внутри! – он обреченно вздохнул, проведя открытой ладонью по гладко выбритой коже черепа. – Когда я узнал об этом, то больше суток пролежал, не двигаясь, тупо глядя в потолок. Никак не мог поверить, что все это происходит со мной. Просто лежал и плакал, потому что душу мою охватила пустота и бессилие, настолько я был раздавлен этой новостью! – он откинулся в кресле, скрестив руки на груди. – Я ведь так старался этого избежать, так надеялся, что смогу перехитрить смерть. Но все мои метания оказались глупой попыткой спрятаться от самого себя. Как оказалось, мне не уйти от предначертанного. Не осталось больше смысла обманывать судьбу, изменять вектор событий. В некоторых случаях это бесполезно. Лучше избавиться от страха и принять все, как должное, – он замолчал, устремив взгляд куда-то вдаль.
– Не нужно ничего принимать, как должное, надо постараться победить болезнь, – эмоционально воскликнула Анна. Она попыталась вытащить его из психологической ямы, в которую он опять норовил соскользнуть.
– Нет! – сухо ответил он. – Выбора у меня не осталось, скорая встреча со смертью стала неотвратима. Поэтому я решил вернуться к ее первоначальному варианту.
– То есть? – удивилась она. – Мне не совсем понятно.
– В этом варианте есть смысл. Поэтому я должен действовать. Зная все о людях, которые постоянно курсируют в моем сознании, об их планах и намерениях, у меня есть шанс помешать им осуществить задуманное.