Псы господни
Шрифт:
Вариант второй — потребовать у того самого Петра Иосифовича свою долю и пробраться поближе к всеобщей армейской кормушке.
Дудчик, не торопясь, думал. Сомнения решила встреча с самим Петром Иосифовичем, который не замедлил появиться с совершенно неожиданной просьбой:
— Послушай, Виталий Петрович, у тебя нет какой-нибудь списанной оперативной памяти? Племянник замучил: принеси, мол, а то «комп» еле шевелится.
Глядя в ясные глаза офицера, только что укравшего сотни или тысячи единиц оборудования, полковник Дудчик понимал, что его просто прощупывают:
— Поищем, Петр Иосифович, — ответил Дудчик, в то самое мгновение решив для себя вопрос.
— Вот и спасибо. Принесешь ко мне в кабинет, как будет. Обрадую племяша, — добродушно продолжал генерал. — А как дела идут? Какие трудности?
Дудчик спокойно сообщил ему, что разваливается последний проект, потому что не хватает оборудования на местах.
— Ну, ты и сам понимаешь, у всей страны сейчас такие проблемы. Не переживай, спишем на объективные трудности. А к лету подумаем, как тебе помочь.
Полковник Дудчик снял корпус с процессора и вынул шестнадцать мегабайт RAM — чипов оперативной памяти — с собственной персоналки и оставил у секретарши генерала. Через некоторое время начальник штаба выразил недовольство неудовлетворительным состоянием дел по проекту «системного контроля с обратной связью», но охотно принял отписки отдела об «объективных трудностях», и дело было отложено в долгий ящик. Петр Иосифович время от времени покровительственно похлопывал полковника, который то ли купился на три сотни, то ли не осмелился «прыгнуть выше задницы», по плечу. Все вошло в свое русло. Летом ему действительно помогли, но не с оборудованием, а с семейной путевкой в санаторий.
Однако со дня встречи с генералом — она произошла полтора года назад, — с момента принятия решения, полковник Дудчик начал подбирать, шифровать, копировать и выносить из штаба секретные сведения. Он выбрал тогда третий путь: вместо того чтобы разоблачать воров или примазываться к их кормушке, он решил испортить им весь остаток жизни.
Полковник Дудчик очертил круг основных вопросов, который мог в первую очередь заинтересовать иностранные разведки и, соответственно, стоить дороже всего.
Полковник методично подбирал файлы с наиболее секретными и наименее «скоропортящимися» сведениями и переносил их на трехдюймовые дискеты. Все это следовало зашифровать, сархивировать и записать на заветную дискету.
Использовав сто восемьдесят долларов из «заветных» трехсот, Дудчик приобрел для домашнего компьютера собственный «ZIP» и по ночам работал с маленькой квадратной трехдюймовой дискетой толщиной полсантиметра, — ее так легко спрятать в карман и выехать в нормальные, уважающие себя страны, обладая бесценной информацией.
Выехать и там, на месте, оценить ее, скажем, в два миллиона долларов. Не бог весть какая по западным меркам сумма, но не просить же какие-то нереальные и ненужные ему десятки миллионов. В общем-то, его вполне устроила бы работа консультанта или пенсия обычного западного масштаба, но... Изучив вопрос о перебежчиках, о незавидных судьбах гордиевских и пеньковских, Дудчик был настроен здраво: всегда лучше обладать независимостью, аккуратным особнячком и гарантией безбедной жизни до старости.
И вот этот диск полностью готов. Сведения, которые Виталий Петрович копировал сегодня, на главной дискете уже есть, но она спрятана в надежном месте — зарыта на даче, а эти файлы он захватит с собой в Душанбе — для образца.
В Домодедове царила обыкновенная суета и неразбериха, однако по сравнению с тем последним разом, когда он здесь был — а было это семь лет назад, — народу значительно поубавилось. Мало кто может сейчас позволить себе роскошь пользоваться услугами Аэрофлота.
Дудчик получил свои заказанные билеты, отправил брату телеграмму, зарегистрировался, прошел на посадку, подвергся проверке на металлоискателе.
Оружия для захвата самолета он не вез, так что все шло по плану.
Место попало у иллюминатора, соседкой оказалась миловидная девушка с миндалевидными глазами. Ее спутник попросил поменяться с ним местами, чтобы лететь рядом с подругой или женой, но Виталий Петрович отказал, заявив, что будет занимать место согласно купленному билету. Девушка обиженно отвернулась от него, игнорируя существование Дудчика, что вполне его устраивало, потому что женщинам в его мыслях не отводилось почти никакого места. Он терпеливо жил с женой, утомлялся от бессистемности поведения дочери, пытался приучить обеих к минимальному порядку в доме, и только. «Самцовые» страсти не донимали его никогда, и надо сказать, это в немалой степени способствовало его ровной офицерской карьере.
Самолет, разгоняясь, пошел на взлет. Дудчик откинулся в кресле, пристегнутый, как положено, ремнем, и задумался, в который раз проверяя свой план по пунктам.
С дискетой все в порядке. Полтора года кропотливого труда подошли к концу. В общем-то, у него все было готово еще полгода назад, но приходилось ждать случая, чтобы выехать в Душанбе. Конечно же он не полагался только на случай: через месяц Алексей — его брат — так или иначе сам приехал бы в отпуск. Но со смертью невестки получилось еще лучше. Всегда предпочтительно самому побывать на месте и проанализировать ситуацию самостоятельно.
Вторая часть плана Виталия Петровича заключалась в том, чтобы найти покупателя информации. Здесь и таилась основная сложность, потому что именно на этом этапе, на этапе поиска западного партнера, ему грозили самые большие опасности.
Полковник Главного штаба ракетных войск — слишком заметная фигура. Стоит раз попасть на заметку, и контрразведка начнет разглядывать тебя под микроскопом.
Это Дудчик понимал прекрасно.
Заинтересованных лиц следовало искать подальше от Москвы — там, где нет всепроникающих спецслужб и жадных на поживу ловких московских людишек. Лучше Душанбе — этой крупнейшей перевалочной базы наркобизнеса, где все повязаны одной веревочкой и привычны к крупным и рискованным делам, — лучше Таджикистана места не найти. И вот он летит туда.