Псы Войны 2. Кровь в хрустале

Пауллер Олег Евгеньевич

– Извините, капитан, я хотел обратиться к бригадиру Спиффу напрямую, но мистер Блейк меня заверил, что он сам раздобудет информацию.

– Что же мистер Блейк говорит нечто прямо противоположное. Однако, это совершенно для нас несущественно. Лучше скажите, зачем Вам эта информация...

– Это форменный допрос, - подумал Белмар и, подумав, сказал: - Видите ли, капитан, мы разыскиваем контрабандное оружие, которое Мутото должен был продать зангарцам. Как нам удалось установить, он заключил сразу две сделки на его продажу: одну с капитаном Бенъардом из Зангаро, а вторую - с неким Жоржем

Шевалье. Он сидит у меня под арестом и даёт признательные показания. Поэтому было бы очень важно, чтобы мы знали Ваш источник информации.

– Что же вы сразу не спросили меня Иносент, - рассмеялся Эверар.
– Шевалье сдал Мутото. Сразу после взрыва "Гвенко" он позвонил нашему диспетчеру и сообщил, что зангарскую калошу взорвали наёмники - Ру и Шевалье. С ними был ещё один какой-то "латинос".

– Он сообщил их цели?

– Нет. Самое интересное, что он после этого пропал. Наши информаторы последний раз его видели выходящим из здания Барклейз Банка. Вы, случаем, не знаете, что он там делал?

– Пытался снять тридцать тысяч французских франков с зангарского аккредитива.

– Ему это удалось?

– Нет. Вступили в силу форс-мажорные обстоятельства. Через час он выехал из Уарри на лендровере загруженном какими-то ящиками. Их было много.

– Куда он направлялся?

– Трудно сказать. Он выехал на северное шоссе. Вероятно, он направился в Камерун или Нигерию.

– Но границу он официально не пересекал?

– Однозначно нет. Вы же знаете сколько в ней дырок!

– Знаю. Надо организовать тщательные поиски. Не может пропасть лендровер, загруженный под завязку. Кто-нибудь его-то и видел!

– Рассчитываем на помощь военной разведки, - бодро ответил Белмар. Он был очень доволен информацией, полученной от Эверара. Будет, что рассказать Шевалье.

Реакция наёмника была совершенно предсказуема: он подозревал Мутото в двойной игре с самого начала. После некоторого раздумья Шеваелье вдруг сказал:

– Мистер Белмар, я предлагаю Вам сотрудничество. Я найду Мутото в течение трёх от силы четырёх дней и обещаю, что до конца поисков от Вас не убегу.

Белмар был безмерно удивлён и даже растерялся от наглости заключённого. Считая, что это какая-то игра, он решил подыграть:

– А если не найдёте?

– Найду!
– уверенно сказал Шевалье.

– Почему?

– Потому, что я знаю, где его искать!

Вот как? И где?

– Не скажу?

– Я прикажу Вас пытать, Шевалье! Рано или поздно Вы всё нам расскажете.

– Вполне возможно, но на это уйдёт время: дня два или три. Я же предлагаю найти его быстрее. Заодно получите в свои руки его активы: концессии, фирмы, доходные дома...

– Он что богат?
– удивился Белмар.

– Ну не настолько, чтобы не работать на Вас. Знаете, халявные деньги всегда жмут карман. Атут ещё регулярные тридцать серебряников из вашей кассы. По моим расчётам в его загашнике может быть от тридцати до ста тысяч фунтов. Только не гвианийских, а британских. Более точнго я сказать не могу...

Белмар решил заплатить откровенностью за откровенность:

– Вы будете удивлены, Шевалье, но Мутото регулярно получал деньги из специального фонда военной разведки, а не службы безопасности...

– Вот как? Не знал, - сверкнул своими зелёными глазами наёмник.
– Ну что, по рукам?

– Хорошо. Поверю Вам на слово, - ответил Белмар и вышел из камеры. Вернувшись в свой кабинет, он выпил чашечку кофе, а затем позвонил Блейку. Он решил, что пора разобраться с утечкой информации в их спарке. Телефон английского резидента не отвечал.

– Вот и отлично, будем действовать по собственному усмотрению.
– с облегчением вздохнул полицейский и вызвал дежурного.
– Сержант, подготовьте три джипа с охраной и пулемётами на выезд. Заключённого Шевалье переодеть в военную форму, наручники - снять!

– Но, сэр?

– Знаю, знаю, - поморщился Белмар, - наденьте ему ножные кандалы. Они не так бросаются в глаза...

– Есть, сэр!

В полдень колонна из трёх джипов покинула Уарри и выехала на север. Как только они выехали из города. Шевалье заёрзал на сидении:

– Ищите проезжую дорогу на юг. Она должна вести к реке.

– Какой?

– Притоку Бамуанги. Он должен быть обязательно судоходен.

Белмар отдал приказ остановится. Он собрал своих подчинённых и стал их расспрашивать о том, что они знают о местных дорогах: карты здесь не годились. Они были составлены лет двадцать назад при колониальном режиме и больше не обновлялись. За двадцать лет местный ландшафт должен был сильно измениться, впрочем, как и местные пути сообщения. Белмар прекрасно знал об этом, впрочем, как и Шевалье.

– Послушайте, сюринтендат, - позвал наёмник.
– Я думаю, что Мутото должен был поехать по какой-то известной ему дороге. Может лучше спросить об этом его служащих?

Белмар чертыхнулся от простоты идеи. Поскольку связи со штаб-квартирой не было, он послал один из джипов к ближайшему телефонному узлу с поручением, а сам остался осматривать местность. После целого часа поисков нашлись какие-то козопасы, которые вспомнили, как тяжело груженный лендровер свернул на лесную дорогу, проходящую мимо их деревни. Она вела к реке, которая, судя по карте, находилась в милях двадцати к северо-востоку.

– Мы его уже не догоним, - махнул рукой Белмар, - он тут проехал четыре дня назад.

– Может и не догоним, но его лендровер-то найдём, - резонно ответил Шевалье.
– Машина же из леса не выезжала!

– Хорошо, поехали!
– согласился полицейский. Он оставил на месте стоянки одного из своих сотрудников с очень подробными инструкциями.

Первые десять миль дороги, которая проходила, в основном, по саванне, оба джипа преодолели довольно быстро. Дальше колея вела в тропический лес. Она была настолько глубокой, что джипы часто застревали. Только благодаря наличию лебёдок и человеческих рук им удавалось вылезти из ямы. Десять миль разбитой дороги они истратили почти час. Она вывела их паромной переправе. Несмотря на всевозможные угрозы и посулы, старый, сморщенный паромщик так и не вспомнил груженного ящиками лендровера, пересекавшего реку на его пароме. Напоследок он вспомнил о том, что в милях десяти к северу существует причал, к которому иногда пристают речные пароходы. Дорога, которая туда ведёт начинается примерно в милях восьми к северу от причала.