Псы войны. Гексалогия
Шрифт:
– Надо воспользоваться общим замешательством противника и атаковать аэровокзал.
– Принято! Переношу огонь на ангары!
– ответил Курт и закричал в трубку полевого телефона: - Тимоти, весь огонь на блиндажи второй линии!
Выстрелом из базуки Жан-Батист превратил двери здания в щепки. Его люди одним рывком пересекли несколько метров отделявшие их от цели и ворвались внутрь. Он оглянулся и увидел, как двое его людей упали. Один из них не шевелился, а другой пытался отползти в сторону. Внутри аэровокзала кипел яростный бой, в котором автоматчики имели подавляющее огневое преимущество. Несколько минут спустя, уцелевшие солдаты противника бросились к ангарам, бросая оружие. Жан-Батист обошёл захваченные позиции, изучая обстановку. В конце зала вылетов он обнаружил нескольких пленных. Их оказалось всего трое: остальные успели отступить. Повстанцы не жалели патронов и часто добивали уже поверженных противников. Среди уцелевших оказался интендант. Он оказался худощавым молодым человеком с неуловимой примесью арабской крови. Он неловко сидел на табурете: руки у него были сзади стянуты бечёвкой. Корсиканец сел напротив и, поигрывая ножом, приступил к допросу.
– Имя, должность. Переведи,- обратился он к одному из своих бойцов.
– Джойд Куома, интендант, - неожиданно ответил пленник на хорошем французском языке с неуловимым акцентом.
– Расскажите о себе? Где обучались?
– тон вопросов несколько смягчился.
– Я из винду, но родился в Туреке, в семье плотогона. Грамоте научили в миссии, после был принят в отряд проводников. Я был послан в Алжир на курсы автомехаников. По возвращении получил назначение в интендантство Зангаро. Я троюродный брат второй жены министра...
– Как Вы оказались в аэропорту?
– Вчера, я принял военный груз из Гвинеи. Самолет сел поздно, его едва успели разгрузить до темноты. По приказу начальника президентской гвардии майора Буассы я загрузил несколько ящиков в свой грузовик, который отогнал на Площадь Победы. Я его оставил у полицейского управления под охраной агентов секретной полиции и пошёл спать.
– Дальше!
– Сразу после того, как утихла стрельба во дворце ко мне прибежал адъютант и приказал бежать на площадь к грузовику, и я выполнил приказ, - сказал Джойд Куома с некоторым достоинством.
– Когда я появился у грузовика, там царила суматоха. Солдаты что-то кричали своим командирам и пытались залезть в мой грузовик, те пытались навести порядок. Неожиданно агенты открыли огонь по ним. Кое-кто упал, другие побежали вглубь аллеи... Тут появился Буасса на своём джипе. Рядом с ним сидел белый пилот. Он выстроил нас в колонну и приказал двигаться в сторону аэропорта. Меня посадили за руль и приказали ехать туда же. Когда я приехал, здесь уже было много солдат. Мне приказали загнать грузовик в ангар, а самого посадил за руль. Вместе с адъютантом мы должны поехать в "Индепенденс" за вторым пилотом. Не успели мы отъехать, как появилась машина министра торговли и промышленности Дерека с семьёй, - Он кивнул на "фольксваген" приткнувшийся рядом с аэровокзалом.
– Министр лично сидел за рулём. Когда они выскочили из машины, адъютант велел мне идти в здание аэровокзала и ждать распоряжений, а сам сел в джип и вместе с Дереком поехал к дальнему ангару. Я не стрелял по вашим людям. У меня даже нет оружия...
– Так что, Буасса всем здесь заправляет?
– Я н...не знаю, честно - глаза Куомы следили за остриём ножа Лангаротти, плавно скользящем вверх-вниз по ремню.
– Мне кажется ... Буасса выполнял чьи-то приказы. Вы же меня не убъете?
– Пока, нет, - сказал Жан и тихо добавил.
– Если, конечно, ты сказал правду.
Интонация его голоса ввела пленника в ступор. Второй защитник аэровокзала еле-еле говорил по-французски, хотя и состоял в охране одного из посольств. Так что тольку от него было мало. После первых взрывов у дворца его товарищи решили сбежать домой. Они бросили пост и двинулись на восток, по дороге разграбили какую-то лавку и пошли из города. Вблизи от аэропорта они наткнулись на большую группу своих. Офицеры угрозами заставили их присоединиться, пристрелив на месте одного солдата. В аэропорту ему приказали строить блиндаж из мешков с песком. Всем руководил офицер, явно не зангариец...
– Почему ты так решил, - спросил Жан.
– Он приказы отдавал через переводчика.
– Офицер не говорил по-французски?
– Нет.
Третий пленный служил в охране аэропорта. По его словам, караул подняли по тревоге сразу после начала канонады. Примерно через час после пальбы прибыл министр иностранных дел Оббе на своём мерседесе. Его сопровождали два охранника и ещё какие-то люди. Он сразу укрылся в диспетчерской, а автомобиль приказал загнать в гараж. На рассвете появился грузовик с курсантами военной школы, вооружённых автоматами. Их командир принял командование на себя и сразу стал готовиться к обороне. Группа охраны была подчинена двум курсантам и направлена к Равнинной Дороге. Они перехватывали беглецов из города и под конвоем отсылали в здание аэровокзала. Он сопровождал одну из таких групп, когда началась стрельба - на опушке появились люди Курта. Им приказали их атаковать, но, попав под огонь, они сбежали. Свою винтовку он бросил... Дальнейший допрос пленных позволил установить силы противника: они потеряли семнадцать человек убитыми и двадцать ранеными, в живых осталось около пятидесяти. Оценив обстановку, он отправил нескольких своих людей в разведку.
Лангаротти связался с Земмлером и сообщил ему новости:
– Аэровокзал - наш! У меня есть пленные.
– Жан, я не могу атаковать в лоб: у них калаши, против наших "шмайсеров". Поэтому бьем по ним из миномёта. Я послал Джинджи занять контрольную вышку. Поддержи его огнём с фланга!
– Хорошо. Я пошлю ему помощь.
Выключив рацию, Лангаротти прислушался: равномерно, будто молот ухали разрывы мин. Он подошёл к разбитому окну аэровокзала и стал с любопытством наблюдать за их действием. При очередном выстреле опоры навеса не выдержали, и часть его обрушилась. Вспыхнул пожар. Он связался с Тимоти:
– Ты сможешь полностью развалить эти сараи?
– Нет, - последовал лаконичный ответ.
– У меня почти не осталось фугасных снарядов.
Занятые тушением пожара защитники ангаров ослабили огонь. Этим воспользовался Джинджи, овладевший контрольной вышкой. Результат не замедлил сказаться: через несколько минут из ближнего ангара вышли три человека с белым флагом. Они прошли некоторое расстояние в направлении аэровокзала и остановились. Огонь с обеих сторон стих.
– Джинджи, переговори с ними, - связался Жан со своим подчинённым.
– Думаю, они сдаются. Требуй безоговорочной капитуляции...
У диспетчерской вышки поднялись два человека и через поле пошли навстречу. Жан наблюдал в бинокль как после пары фраз обе группы разошлись. Джинджи и его напарник неторопливо пошли в сторону аэровокзала, когда ему вслед ударила пулемётная очередь. Его напарник упал в неестественной позе. "Слава Богу, жив!" - подумал он, когда увидел, что его подчинённый медленно пополз за пригорок. Земмлер вышел на связь:
– Я со своими людьми выдвигаюсь к аэровокзалу.
Через десять минут Жан и Курт беседовали с Джинджи в кабинете начальника аэровокзала. Он был ранен: шальная пуля задела запястье правой руки. Рана была не опасная, но болезненая. Санитар её наскоро обработал и подвесил руку на перевязь. Крепко прижимая раненую руку к груди, широкоплечий Джинджи протиснулся в узкую дверь кабинета и встал навытяжку перед офицерами.
– Садись, Джинджи, ты же ранен, - нарушил молчание Жан-Батист и указал на плетёный стул, стоявший у стены. Боец с видимым облегчением уселся, положив больную руку на колено.
– Рассказывай, что случилось?
– Сам не понимаю. Я обратился к ним на французском и потребовал сдачи, но они даже не дождались перевода. Один из переговорщиков на странном английском категорически требовал выпустить их самолёт. В противном случае он грозил перебить заложников. "Сообщи своим начальникам, что у нас в плену двое журналистов," - сказал он. Мне показалось, что это был кубинец...
Жан-Батист не сдержался и грязно выругался:
– Не хватало осложнений с европейской прессой, - проворчал Курт.
Джинджи продолжал:
– Согласно Вашей инструкции я не согласился на их требования и категорически потребовал безоговорочной капитуляции. Тогда главный из них, не сказав ни слова, повернулся и пошёл на позиции. Затем они открыли пулемётный огонь. Надо было мне их сразу пристрелить...
– Этого ещё не хватало, - вздохнул Лангаротти, внутренне соглашаясь с логикой Джинджи.
– Курт! Нам нужно что-то придумать.