Псы войны. Гексалогия
Шрифт:
На причале их встретил Вальденберг с озабоченным выражением на лице:
– Не скучай, Карл!
– Земмлер хлопнул земляка по плечу.
– Встретимся в Остенде через двадцать дней! Надеюсь, у тебя всё в порядке?
– Да. Багаж доставлен в аэропорт, - произнёс капитан ровным голосом.
– Его не осматривали.
– Отлично, дружище! Тебе удалось найти команду?
– Пока нет. Рассчитываю набрать завтра! В худшем случае доберу во Фритауне!
– Смотри, береги нашу собственность!
– ???
– "Тоскану"!
– Ага!
Аэропорт в Уарри был слабым подобием Хитроу.
– Классный ты мужик, Жан-Батист! Даром, что лягушатник.
– Я к лягушатникам имею такое же отношение, как и ты! Моя родня на Корсике поджигает у них дома и плюёт им в пиво! Не люблю я их...
– Аналогично! Давай дёрнем за братство по оружию! К чёрту лягушатников!
– К чёрту!
– Скажи, Жан-Батист, а что так к тебе липнут бабы?
– Секрет знаю!
– Какой?
– Всё время молчу!
– Они же любят ушами!
– А для этого не надо слов! Смотри!
– корсиканец достал свой любимый нож и стал точить о ремень. Вдруг в зале вылетов аэропорта на несколько минут стало очень тихо. К их столику подошла женщина в форме стюардессы и вежливо обратилась к корсиканцу:
– Мсье нервничает?
– Ну, что Вы, мадам, нет! Просто точу нож, - он проводил её лукавым взглядом и добавил специально для Курта:
– Учись старик, надо просто быть стрёмным. Многим тёлкам это нравится, особенно здесь, в Африке...
– Объявляется посадка на рейс до Абиджана, - прозвучал голос диспетчера.
– Ну прощай, старик! Авось свидимся!
– Лангаротти крепко обнял Земмлера.
– Не забудь мой почтовый адрес, - крикнул вдогонку немец.
– Не забуду. Береги себя!
– раздалось в ответ.
Только когда абиджанский рейс оказался в воздухе, Лангаротти задумался о Ядвиге и вспомнил о письме, которое она ему передала. Ознакомившись с его содержанием, корсиканец был несколько встревожен. В письме Лолы сообщалось, что кто-то его настойчиво разыскивает в Марселе. "Неужели я где-то прокололся с Томаром. То меня сдал Ру?". Немного поразмыслив, он решил, что путь в Марсель ему, пожалуй, заказан. А Лола всё-таки молодец, быстро сообразила, хотя и б...ь.
– Надо будет где-нибудь немного пересидеть, - пробормотал он, вызвав удивление в глазах своего соседа.
– А пока надо выполнить все поручения Кота.
Если бы Жан-Батист был хотя бы немного знаком с дедукцией, он бы сразу сообразил, почему так быстро к нему дошла весточка из Марселя. Попав под жёсткий прессинг Эндина и Ру, Лола перепугалась не столько за своего папика, сколько за себя. В тот же день она обратилась к человеку, которого в определённых кругах Марселя, как Принц Турции. Владелец этой клички унаследовал своё дело от отца, одного из удачливейших контрабандистов Средиземноморья, когда тот отошёл от дел. В межвоенный период о Турецком Султане ходили легенды. Рассказывали, что он участвовал в нескольких крупных делах в Алжире и Французской Западной Африке и оказал какую-то личную услугу самому адмиралу Дарлану, после чего удачно женился и ушёл в тень. Его сын был ровесником Лангаротти и вроде бы должником. По крайней мере, так все судачили: иначе как объяснить отношения между простым сутенёром и крупным контрабандистом. Лола это знала и обратилась за помощью и защитой и сразу же получила её. Теперь она работала на Турецкого Принца. Жану-Батисту в Западную Африку полетела весточка о том, что его ищут какие-то недобрые люди, на которых работает небезызвестный Жак Ру. Неизвестно каким образом, но через два дня после отсылки, эта информация оказалась у Яна Зумбаха, который поручил Ядвиге передать её Лангаротти...
Бенъард встречал эмиссара Шеннона прямо на посадочной полосе. Пока Лангаротти спускался по трапу, лейтенант о чём переговаривался со стоящим рядом служащим аэропорта, сверкая своей белозубой улыбкой.
– Как дела, Генри?
– окликнул его Жан-Батист.
– Нормально, - продолжая улыбаться Бенъярд крепко пожал руку и повёл наёмника по лётному полю в сторону от аэровокзала. У самой ограды стоял бурый от пыли, но не потерявший лоска "Траксьон Авант". Бенъард предупредительно открыл дверь.
– Как идёт вербовка?
– спросил Лангаротти, удобно устраиваясь на заднем сиденье.
– Неплохо. Удалось уговорить несколько авиатехников и медсестёр для госпиталя. Ты привёз деньги?
– Да. Вот они. Три тысячи долларов!
– Отлично. Завтра отдам их Мэду Сью, и мы сможем вылететь в Кларенс.
– Бенъярд завёл "ситроен" и медленно поехал вдоль ограды лётного поля.
– Сколько народу отправляешь?
– Шесть парней из наземной службы. Главный у них Моксон. Помнишь такого?
– Угу. Главный диспетчер. Я помню, как он сажал последний борт в Ули. Передай ему персональный привет от меня.
– Обязательно. Вторая группа - женщины вспомогательного корпуса Биафры. Ну там, медсёстры, машинистки и так далее. Главная у них - Адрана.
– ???
– Ну та, что одно время была с Рольфом.
– М-да. Стоящая женщина!
– Согласен. Ещё летят жёны и дети советников.
Лангаротти удивлённо посмотрел на Бенъярда. Это была для него полная неожиданность.
– !
– И ещё! Нам нужен доктор, любой! Может найдёшь где-нибудь?
– Поищу. Сколько всего летит в Кларенс?
– Вместе с детьми пока выходит двадцать шесть человек. Мы ещё берём груз - сколько влезет.
– Оружие? Боеприпасы?
Бенъард отрицательно покачал головой:
– Нам строго-настрого запретили брать на борт оружие, даже личное. Уфуэ Буаньи не хочет обострения отношений с соседями. Так что, берём, в основном, медикаменты...
– Когда планируете вылететь?
– Не раньше следующего вторника. Если до пятого успеешь подогнать доктора, буду премного обязан!
– Бенъярд аккуратно припарковал машину у главного входа на аэровокзал.
– Постараюсь!
– А потом куда?
– Не знаю. Кот просил поискать ещё парней для Зангаро. Может найду кого-нибудь...
– Ну, а потом?
– Не знаю, наверное, в Марсель. Африка мне порядком надоела, да и денежки надо разместить. Женюсь, может быть...
– Хорошо тебе!
– Да ладно, Генри! Ты ведь министр!
– в словах Лангаротти явно проскользнула ирония. Уловив обиженное выражение в глаз собеседника, он решил несколько притупить свой сарказм.
– Ну почти, но скоро будешь!