Птица Карлсон
Шрифт:
Предатель Малышкин бился в крепких руках Арчибальда Петровича, но скоро затих. Злобно смотрел отщепенец на своих врагов.
– Думаете, всё? Думаете, всё кончилось?! Да, он улетел, но обещал вернуться!
Но внимание трёх чекистов было приковано к потайному сейфу, вмурованному в стену.
– Видите, товарищи?
– майор щёлкнул чем-то.
– Он не успел закрыть дверцу, а чтобы открыть такой замок, требуется знать определенное слово и определенное число. Тут внешний круг для букв, внутренний - для цифр. И знаете, какие он выбрал слово
– Понятия не имеем.
– Так вот, слушайте: слово - «июнь», а число - 1941, поняли?
При этих словах лицо предателя выразило ужас.
Майор, не глядя на связанного предателя, вызвал машину и принялся перебирать бумаги в сейфе, а Арчибальд Петрович что-то записал в книжечку. Старые друзья помолчали, а когда, наконец, подъехала чёрная «эмка» за схваченным предателем, майор показал на золотеющие купола и башни Кремля.
– Скоро подует холодный западный ветер, Арчи.
– Разве, товарищ майор? Говорят, будет тёплое лето.
– Ах, старина! Вы же слышали? Он обещал вернуться… Иногда мне кажется, что это повторяется раз за разом - мы врываемся в тайный притон, трещат двери, а враг бежит, ускользая из пальцев. Ещё немного, и это повторится вновь, скоро… Скоро поднимется такой западный ветер, какой никогда ещё не дул через границу нашей Родины. Холодный, колючий ветер, Арчи, и, может, многие из нас погибнут от его гнилого дыхания. Но я верю, что когда-нибудь буря утихнет, и наша страна под солнечным небом станет чище, лучше, сильнее… Ладно, грузите этого негодяя в машину.
13 июля 2021
Скважина
Карлсон был не одарён сентиментальностью: он на гробе своей жены тефтели ел, истомившись отсутствием продуктового снабжения. А снабжали Карлсона хорошо, как иностранная мозговая сила, он получал животное масло и муку в двойной норме. Да только теперь некому было сделать хлеб, потому что аппарат жизни Карлсонихи встал, и починить его не было никакой возможности.
Уж на что был учён иностранный специалист, а природа старости ему не покорилась.
Работал Карлсон на строительстве скважины прямо посередине новой России, на Ивановом озере. Стучала, повинуясь ему, паровая машина и грызла русскую землю. Вода Иванова озера задумчиво глядела на труд рабочих.
Некоторые из них раньше крутили гайки в паровозном депо, и, хоть привычные были к тонкому искусству техники, удивлялись:
– Как это паровоз снуёт туда-сюда по земной поверхности, а тут он поставлен на торец и делает дыру в земле?
Карлсон демонстрировал свою шведскую науку рабочим:
– Глядите, будет и вам такой пропеллер в спине, если будете по чертежам, а не народным размышлением действовать. Я поэтому и могу направить пар в нужную трубку, и он застучит долотом в землю. Вот у
Про часы слышали многие, но особого доверия к Карлсону не было, поскольку по смерти жены он стал неряшлив, питался сухой учёностью, а запасную рубашку сжёг угольным утюгом.
Всю жизнь Карлсон боролся с пустотой, и даже Скважина для него была не просто дырой в земле, а культурным сооружением, в стальных границах которого потечёт нужная прогрессу нефть или горючий газ. Пустоты Карлсон не любил и часто говорил председателю поссовета, прозванного за кривые ноги и эпилептические пузыри на губах Малышом, о её вредоносности.
Малыш согласно кивал, но его дело было сторона: раз в день он писал отчёты о сохранности общественного имущества и казённой машины. Отчёты он складывал в ржавый почтовый ящик на главной площади.
Ящик висел на двери заколоченного собора и другим безответственным людям был без надобности. Только воробьи свили там себе гнездо, изгадив и изорвав всю находящуюся в ящике бумагу.
Так прошло много скучного времени, но однажды утром паровая машина вздохнула, ухнула и просела вниз.
Тут же понизился и уровень Иванова озера, покосились избушки на берегу, а из них четырнадцать и вовсе развалились. Погасла контрреволюционным образом лампочка Ильича в поселковом совете, а движение воды вовсе не окончилось. Она, бросив мирное созерцание, шла внутрь земли.
Наконец она всхлипнула и вся ушла в дырку под паровой машиной.
Рабочие задумчиво бродили по илистому дну и собирали бесхозных рыб. Карлсон летал над озером, осматривая изменившуюся конфигурацию земли.
К вечеру подпорки машины разогнулись, и вся она провалилась в дыру. Многие заглядывали туда и говорили, что внутри дыры виден свет и чужое небо над противоположными странами.
Убежав от одной бабы и потеряв всякое понятие о жизни, в дырку свалился мясистый частный кролик. Необразованная баба, перекрестясь, прыгнула в эту дыру за своим мещанским кроликом, обняв для храбрости банку с вареньем кулацкого приготовления. Дыра выбросила обратно пустую банку, а вот бабу никто с тех пор больше не видел.
Малыш предлагал использовать дыру на благо трудящихся, а также для влияния революцией на ту сторону земного шара, но случившееся с бабой пугало рабочих. Исследования дыры прекратились, и лишь самые отчаянные норовили плюнуть с её края.
От избытка непроизводительной силы Карлсон занялся составлением географической карты путём воздушных съемок.
– Дурачок, - сказал Карлсону Малыш, - ты мог выше солнца взлететь, а теперь тебе по шапке дадут. Сюда эшелоны сотнями гнали, тобою Советская страна гордилась бы, всеми миллионами человеческого народа. А теперь превратят тебя в биологический матерьял, и если мы сообща будем воскрешать мертвецов, никто о Карлсонихе твоей не позаботится.