Птица-слава
Шрифт:
– Но, но, - вмешались французы.
– А ну, собирайся!
– командуют Моте.
Собралась девочка. Идёт, от обиды и страха всхлипывает. Вывела она французских солдат за околицу. Повела за бугор к оврагу.
Кусты над оврагом. Место укрытое. Пойди разыщи здесь зерно без Моти.
Спустились французы в овраг. Отмерила Мотя четыре шага от какой-то коряги, указала:
– Вот здесь.
Отложили солдаты ружья. Сняли мундиры. Лопаты в руки. Довольны французы: близка удача.
– А ну, не мешайся!
–
Роют французы. Потеют французы. Французы вовсю стараются.
А в это время там наверху, над краем оврага, из-за кустов высунулась чья-то бородатая голова. Следом за ней другая: улыбнулся Моте безусый парень, глазом хитро моргнул.
Смешно, хихикнуть хотела Мотя. Однако сдержалась.
Зашевелились кусты над оврагом. Поднялись крестьяне в свой полный рост. Один за другим прыгают вниз партизаны.
Минута, вторая - вповалку лежат французы. Руки вожжами скручены.
Идут партизаны домой. Гонят солдат французских.
– Эка, удачлива ты, Матрёна, - хвалит девочку тот бородатый.
– Ахтёры вы с нашим старостой, - хихикает парень.
– Семь штук - дела нешутейные, - рассуждает какой-то мужик.
– Подумаешь, семь, - улыбается Мотя.
– Намедни их было двадцать.
Вот и всё. Вот и рассказ про деревню Ивановку, про отважную Мотю, Мотю-Матрёну - русскую девочку.
АРКАН
Наловчились крестьяне села Локотки арканом ловить французов. Спрячутся где-нибудь в кустах при лесной дороге, ждут - не пройдёт ли какой отряд. Дождутся - конных ли, пеших. Подстерегут того, кто отстал, аркан немедля ему на шею. И сразу к себе. Кляп ему в рот, пока тот не вскрикнул. И будь тут здоров, мусье. Как карась, на уду попался.
Как-то снова крестьяне засели на выгодном месте. Вначале была неудача - никто не движется. И вдруг конный отряд рысями. И, как всегда, кто-нибудь сзади. На сей раз рослый, с чубом француз. Подъехал француз к кустам, где притаились крестьяне. Взвился аркан. Полетел наездник с коня. Кляп во рту у него немедленно.
Приволокли мужики француза к себе в Локотки. Дорогой ещё пристукнули. Уж больно ершистый француз попался. Не унимался, всё ногами крестьян пинал.
Положили крестьяне пленного в каком-то хлеву. Притащили воды, плеснули на голову. Вынули кляп. Решили вести в уезд, в Сычёвку. Там принимали пленных.
Поднялся француз, как закричит:
– Путаны бороды! Сивые мерины! Рог вам бугаев под самое дыхало!
Крестьяне так и разинули рты. Икота на иных напала. Кто-то помчал в кусты.
Оказалось, то был не француз, а донской казак из отряда Дениса Давыдова. Казаки специально оделись во французскую форму. Ехали то ли в разведку, то ли ещё по какому делу.
Опомнились, пришли, конечно, крестьяне в себя:
– Да откуда мы ведали.
– На лбу не написано.
– Скажи спасибо, что жив остался.
– Глаза
– не утихает казак.
– А это что?!
– и тычет на чуб казацкий.
Конечно, чубов у французов не было. Да поди разгляди там в такую минуту.
– Ладно, - наконец приостыл казак.
– Есть ли чарка у вас вина?
– Это найдётся.
Выпил казак, тряхнул плечами:
– Ну, мужички, бывайте! Благодарствую за угощение.
Несколько дней крестьяне не решались выходить на дорогу.
– Ну их, снова не энтого схватишь!
А потом опять принялись за дело. Однако теперь осторожнее. Схватят француза крестьяне, смотрят прежде всего на голову - не виден ли чуб казацкий.
В НЕБОЛЬШОМ ГОРОДКЕ БОРОВСКЕ
Приёмный пункт для пленённых французов в небольшом городке Боровске. С самого утра начинают тянуться сюда крестьяне. Доставляют свою добычу. Кое-кто приходит и с ночи - быстрей бы управиться. Дел у крестьян и помимо французов много.
Вот мужики привели офицера. Вот крестьяне целый отряд пригнали. Две молодухи, смеясь и лузгая семечки, приволокли усатого егеря. Снова какой-то отряд. Старуха с ружьём и два гренадера. А вот пришагал мальчишка. Маленький-маленький - мужичок с ноготок. Тоже привёл француза.
– Дитятко!
– Родненький!
– Да как ты его довёл?!
Топырит мальчонка губы:
– Это уже второй.
– Ух ты!
– Ох ты!
– Да кто же его споймал?
– Я, - отвечает мальчишка.
Собрались крестьяне вокруг. Верят - не верят.
– А ну, расскажи про геройство.
– Дуй!
– Не стесняйся!
– Бреши!
Обиделся было мальчонка. А потом рассказал:
– Мы с дедом его словили. Я и коза.
– Какая ещё коза?!
– Манька, бодатая.
Интересно крестьянам.
– Ну, ну, поподробнее!
Оказывается, коза, привязанная к дереву у края дороги, своим видом приманивала поотставших французов, а дед оглушал их дубиной. Первого даже до смерти.
– Хитры, хитры...
– говорят крестьяне.
– Значит, и Манька вроде в героях.
– А дед, ты смотри, мужик ещё сильный.
– Сильный, - соглашается мальчик.
– Только он при одной ноге. В армии фельдмаршала Суворова при крепости Измаил покалеченный.
– Выходит, солдат. Понятно.
– Ну, а вести-то такого тебе не боязно?
– Он же связанный.
– А вдруг побежит!
– Убежит!
– усмехнулся мальчонка.
– А это вот что?
– и показывает на самодельную пику.
– И ты бы пырнул?!
– Пырнул!
– Эка жестокости сколько в малом, - процедила одна из молодок.
– Да, обозлились сердца, - задумчиво бросил какой-то крестьянин.
– Мне её дед смастерил, - снова заговорил о пике мальчишка.