Птица-слава
Шрифт:
– Ух ты, ушица!.. Откуда такая?!
– поразился Кутузов.
Не спрашивай. Ешь, поправляйся, фельдмаршал Кутузов! Что ордена, что там награды... Высший выпал тебе почёт.
ТИШКА И МИНЬКА
Оставив Москву, Наполеон пошёл на Калугу. В Калуге - городе, войной не разорённом, французы надеялись пополнить свои припасы. А затем уже свернуть на Смоленск, на Вильну и вон из России.
Кутузов понял расчёт противника и со своей армией стал у него на пути. У города Малого Ярославца разгорелась новая битва. И снова,
Выбили французы русских из Малого Ярославца. Начинают атаку русские.
Выбили русские французов из Малого Ярославца. Начинают атаку французы.
И так восемь раз. Город то и дело из рук переходит в руки.
Малоярославские мальчишки братья-двойняшки Тишка и Минька при первом же штурме французов забились в подвал. Маленькое оконце торчит наружу. Прилипли мальчишки к окну. Хоть и боязно, но интересно.
При подходе французов почти все жители оставили город. Ушли и родители Тишки и Миньки. Они и ребят с собой увели. Только братья от них сбежали. Затерялись в общей толпе и немедленно снова в город. Интересно им посмотреть на взаправдашний бой.
И вот ребята стоят у оконца. Ребятам впервые - им всё интересно. И как солдаты идут в атаку, и как командиры в бою кричат, и как дым от ружей по улице стелется.
Вначале, когда атаковали французы, бой шёл где-то в отдалении. До ребят доносились лишь страшные крики. Потом, когда в город ворвались русские, одна из схваток завязалась на той улице, где стоял дом Тишки и Миньки. Отряд русских возглавлял молодой офицер. Нарядный, красивый. Брови чёрные, чуть с изгибом, словно не брови, а ворон раскинул крылья.
Следят ребята за офицером.
– Генерал, - шепчет Минька.
– Молод для генерала, небось поручик, - поправляет братишку Тишка.
Рядом с оконцем произошла жаркая схватка. Солдаты сошлись в штыки.
– Дети!
– кричит офицер.
– Штык ржавеет без дела. Солдат не солдат без победы. Вперёд!
– и первым идёт в атаку.
Минута - и штыки обагрились кровью. Заалели от ран мундиры. Кровавая лужа натекает на месте боя. Смешалась воедино французская, русская кровь.
Отпрянули от оконца ребята.
– Страшно?
– спрашивает Тишка у брата.
– Нет, - отвечает Минька.
Говорит "нет", а руки дрожат. И у Тишки дрожат. Ходуном, непослушные, ходят.
Когда они вновь подошли к окну, то бой в этом месте уже окончился. Всё стихло. Валялись убитые. А ближе всех лежал молодой офицер. Видят ребята, что офицер штыком при атаке ранен. Лежит и тихо, протяжно стонет.
Переглянулись мальчишки,
– Его бы в подвал, - произнёс осторожно Тишка.
– Эге, - согласился Минька.
Однако выйти наружу они боятся. Постояли ребята и всё же набрались храбрости. Крадучись вышли на улицу. Подхватили офицера под руки, поволокли.
– Тяжёлый, - шепчет тихонько Минька.
– Так ведь харч офицерский, - соглашается Тишка.
Втащили они офицера в подвал. И вовремя. На улице снова начался бой. Однако ребята к оконцу уже не ходили. Крутились всё время около офицера. Воду ему на голову лили. Тишка от исподней рубашки оторвал, где почище, клок и приложил к тому месту, где на офицерском боку виднелась рваная рана.
Офицер метался в жару. Что-то кричал. Утихал, потом принимался снова.
Так было до самого вечера. Так было и ночью. Намучились с ним мальчишки. То по соседству загорелись дома. И страшный дым повалил в подвал. Хорошо, что дом, в котором сидели Тишка и Минька, был каменным. Уберёгся он от пожарища.
Потом началось самое страшное. Малый Ярославец остался в руках французов. Какие-то солдаты заняли дом. И ребята боялись, что вот-вот доберутся они до подвала.
– Тише, ваше благородие, тише...
– уговаривают они офицера.
Офицер словно понимал их, умолкал, а потом снова метался в жару и крике.
К счастью, всё обошлось.
Среди ночи ребят свалил беспробудный сон. Очнулись они - солнце уже высоко. Кругом тихо. Подбежали к окошку - кругом безлюдье. Нет, нигде не видать французов.
А произошло вот что. Хоть и остался Малый Ярославец в руках у французов, да понял Наполеон, что на Калугу ему не прорваться. Впервые в своей жизни император не решился на новый бой. Отдал приказ отступить войскам.
Вылезли ребята из подвала, вышли наружу. Смотрят - в город вступают русские. А вместе с солдатами валят и жители. Вот и Тишкин и Минькин отец идёт.
Увидел он сыновей:
– Ах вы разбойники! Ах шелудивые!
Застыли Тишка и Минька. А отец недолго думая снял поясной ремень и тут же, прямо на улице, начал ребят стегать.
Терпят братья-двойняшки. Отец у них строгий. Другого и нечего ждать.
Наконец родитель устал, остановился, переводит дух.
– Тять, - полез Тишка, - а там раненый, - указал он рукой на торчащее из-под земли оконце.
– Офицер, - прогнусавил Минька.
Спустился отец в подвал. Верно, не врут ребята. Присмотрелся - лежит молодой полковник.
– Ого!
Побежал отец, доложил кому следует. Пришли санитары, забрали полковника.
А отец снова свернул ремень и продолжил свою расправу. Правда, теперь бил уже не так больно и не столько ругался, сколько ворчал:
– Мать бы хотя пожалели... Ироды вы окаянные!..
Прошло несколько дней. И вдруг отец был вызван в городскую управу, и там ему вручили медаль. К медали был приложен приказ, в котором значилось, что житель города Малого Ярославца Кудинов Иван Михайлович, то есть отец Тишки и Миньки, награждается медалью за спасение жизни русского офицера.