Птица-слава
Шрифт:
– Горько, горько!
– кричат крестьяне.
Целуются молодые.
Идут полноверхие чары:
– За то, чтобы полная чаша в доме!
– За здоровье отца невесты!
– За женихова родителя!
– За матерей! (И разом, и по отдельности.)
И вдруг:
– За его светлость фельдмаршала князя Кутузова!
Поднялся Кутузов с почётного места:
– Увольте, увольте! Я не жених, - и сам подымает чару.
– За матушку нашу - Россию. За богатырский
– За Россию!
– кричат крестьяне.
Вернулся Кутузов в штаб свой с веселья. Окружили его генералы.
– Ваша светлость, вам ли по свадьбам мужицким ездить, здоровье своё не беречь.
– И в адрес крестьян с укоризной: - Война кругом полыхает, а им хоть бы что, свадьбы себе играют. Как-то оно не совсем прилично.
– Прилично, прилично, - ответил Кутузов.
– К мирной жизни народ стремится. Чует конец войны. Мир, а не бой, жизнь, а не смерть исконно в душе россиянина.
В ЛЕСУ НА ПОЛЯНЕ
В лесу на поляне, меж сосен и елей, присмотрели солдаты отличное место. К ночлегу готовятся русские.
Мороз. Без малого тридцать. Утоптали солдаты сугробы, отбросали от центра снег. Навалили огромных брёвен. Пожаром дыхнул костёр. Пламя мороз съедает.
Греют солдаты спины, греют солдаты руки, шинели, развесив, сушат.
Сварили солдаты щи, приготовили кашу. Достали ложки, уселись есть.
А в это время в той же округе блуждали по лесу, сбившись с дороги, остатки какой-то французской промёрзшей голодной роты.
Огонь приманил французов. Вышли они к поляне. Застыли при виде костра и каши. Желудки готовы прыгнуть наружу.
Не удержался какой-то солдат. Бросился к русским. Миску схватил у крайнего и кинулся снова в лес. Однако увяз в сугробе. Схватили его солдаты, притащили к огню.
Француз тощий. Кожа да кости. Лишь глаза, как у зверя, огнём горят.
– Тьфу, басурман, лишь кашу мою испортил!
– ругнулся тот, что лишился миски.
– Ладно, Куняев, в Париже отдаст, - шуткой ответил кто-то.
То ли больно жалкий вид у голодного, то ли от огня размякли сердца солдатские, то ли чуют - конец войне, - только не тронули наши француза.
Усадили его к костру, дали миску и ложку.
– На, наедайся.
– Откуда ты взялся?
– Как леший тебя не съел?
Уплетает солдатскую кашу француз, как удав, не жуя, глотает. А сам в сторону леса рукою тычет.
Смотрят туда солдаты. Не видно им ничего - от огня в темноту. А из леса французам видно. Видят они, что русские пленного не обижают. Смелый опять нашёлся. За ним третий, четвёртый, пятый... Потянулись французы к костру.
Разглядели их русские. Батюшки светы! Не люди идут, а тени. А одежонка!.. Один, как священник, в поповской рясе. Другой
Поднялись солдаты. Что им с такими делать?
– Ладно, садись к огню!
– У, да вас тут человек пятнадцать!
– Может, и сам император из леса за вами выйдет?!
– снова шутку роняет кто-то.
Накормили врагов солдаты. Что-то лопочут французы. Что - не поймёшь. Небось говорят спасибо.
Утром солдаты стали решать, что им с пришельцами делать. Как их считать? Казалось - за пленных. Да они же по собственной воле. Взять таких - какое же тут геройство.
Решали солдаты, решали.
– А ну их - пускай-ка себе идут!
Сообщают они французам.
Не уходят французы. Не верят.
– Да ступайте, ступайте!.. Лежачего русский не бьёт!
– Куа? Куа?* - лопочут французы. Не верят в такое чудо.
_______________
* К у а?
– Что?
Поднялся тогда Куняев, тот, чью кашу француз похитил:
– Да катитесь, мусью проклятые! Не стойте. Не злите солдатскую кровь, - и ругнулся. Да так, что французы сразу всё поняли.
Подхватили они попоны свои и рясы.
– Мерси, гран мерси...* - и подальше от этого места.
_______________
* М е р с и, г р а н м е р с и - спасибо, большое спасибо.
Уходят остатки французской, чудом уцелевшей в России роты.
– Да, - переглянулись солдаты.
– Выходит, и вправду близок конец войне.
НОВЫЙ ПОХОД
1812 год. Декабрь. Неман. Граница России. Тот же мост, что летом полгода тому назад.
Идут по мосту солдаты. Только не в эту - в обратную сторону. Не чеканят больше солдатский шаг. Не бьют барабаны. Не пыжатся дудки. Знамён не колышется строй. Горстка измученных, крупица оборванных - чудом ещё в живых, покидают французы российский берег. Жалкий остаток великой силы. Доказательство силы иной.
Вышли русские к Неману, остановились. Вот он, конец похода.
– Выходит, жива Россия!
– Жива, - произнёс седоусый капрал.
Смотрят солдаты - капрал знакомый.
– Ба, да не ты ли нам сказку тогда рассказывал?
– Я, - отвечает капрал.
– Значит, вырос телок в сохатого, - смеются солдаты.
– Копытом злодея насмерть!
– Выходит, что так.
Легко на душе солдата - исполнен солдатский долг.
Стоят солдаты над обрывом реки, вспоминают былое время. Витебский бой, бои под Смоленском, жуткий день Бородинской сечи, пожар Москвы... Да, нелёгок стал путь к победе. Будут ли помнить дела потомки... Немало пролито русской крови. Многих не счесть в живых.