Птица у твоего окна
Шрифт:
Пыльный автобус долго тряс его до окраины города. Здесь, среди черепичных и железных крыш частных домов, за металлическо-деревянной лентой заборов медленно протекала патриархальная жизнь. Скрипели колодезные колеса, визжали пилы, возились в траве цыплята, лаяли собаки, по пыльным переулкам носились на велосипедах мальчишки.
Сергей нашел нужный ему дом с темно-синими воротами. Такой же синий забор и густые ветви деревьев скрывали и дом, и двор, казалось, что оранжевая крыша дома растет прямо из-под земли.
Сверившись еще раз
На звонок ответили не сразу, и Сергею пришлось еще какое-то время изучать унылую синеву металла. Но вот раздались легкие шаги, дверь открыла серьезная хмурая девица в розовом халате. Окинув мрачным взглядом Сергея, заметив дипломат, она молча отошла в сторону, жестом приглашая его войти.
Развесистые густые яблони скрывали глубину двора. Две титанические дикие груши вознесли свои кроны, раскинув их шатром, создавая полумрак, тайну и уют. Заросли кустов скрывали узенькие, посыпанные гравием дорожки, одна из которых, изгибаясь, вела к крыльцу дома.
У крыльца их встретил человек лет сорока в белом свитере. Он приветливо улыбнулся и подал руку:
– Все в порядке? Как доехал?
– Нормально, - ответил Сергей и подал «дипломат». – Здесь все, что она хотела передать.
– Хорошо, - бодро сказал мужчина, подержав «дипломат» на весу.
Затем сказал:
– Вот что. Сейчас уже поздно. Останешься здесь. Завтра утром получишь все необходимое и уедешь.
И крикнул в глубину двора:
– Алена, накорми парня, будь добра.
А потом вновь обратился к Сергею:
– Ты не стесняйся, поужинай, отдохни. Алена покажет тебе твою комнату. Ну, а мы здесь все народ занятой, компанию составить тебе не сможем. Так что поскучай один и старайся никого особенно не отвлекать. Если что нужно, обращайся.
Белый свитер потрепал его по плечу и исчез в проеме двери.
Сергей огляделся. Отсюда лучше открывался двор. Грузный мужчина в майке накачивал под яблоней шину, то и дело, проверяя ее крепость нажатием толстых пальцев. Деревья от все еще заходящего солнца казались коралловыми, огненно-красными.
Он прошелся по дорожке, осваиваясь.
Появившаяся на крыльце Алена – высокая, худая, прямая, как палка, позвала Сергея к столу.
Ужинал в сенях. Здесь возилась, хлопотала сгорбленная, услужливая и ловкая старуха. На стенах висели покрытые копотью и паутиной старые копии с кораблями, нарядными дамами, сценами охоты, натюрмортами.
Сидя на шатком скрипучем стуле, Сергей с удовольствием проглотил яичницу с жареной ветчиной, заедая салатом. Старуха вышла, а рядом с Сергеем уселась Алена. В руке у нее была бутылка.
– Выпьешь?
– Наливай, - нарочито небрежно сказал Сергей, глядя, как красновато-коричневая жидкость льется в тусклую рюмку.
Вино на вкус оказалось кисловато-сладким, терпким, жгучим и липким, как сироп. Внутри
– Ну как? – спросила она.
– Кислятина какая-то, - ответил он, все еще морщась.
– Напрасно. А мне нравится, - так же хмуро и бесстрастно ответила Алена и тут же унесла бутылку.
Какое-то время Сергей сидел в одиночестве, думая, не обиделась ли она.
Встал и вышел во двор к сгущавшимся сумеркам и стрекоту цикад.
Было еще тепло. Сергей закурил и прошелся по дорожке. Она вела к сараю. Здесь два человека возились с подвесным лодочным мотором, собирая его. Над их головами покачивалась желтая лампа, вокруг порхали ночные мотыльки.
Толстяк у яблони видимо давно разобрался с шиной и занимался какими-то сетями и удочками.
Сергей дружелюбно спросил:
– На рыбалку собираетесь?
– Угу.
– Далеко?
– Ну да. К морю, - неопределенно махнул рукой толстяк, продолжая заниматься своим делом. Видимо он не был расположен к разговору.
Сергей вернулся к крыльцу.
«Отсюда до моря далеко», - думал он. – «Наверное, на несколько дней едут, с ночевкой, с палатками, рыбку будут ловить».
Из дома вышел белый свитер и, не обращая внимания на Сергея, пошел к сараю.
– Вы закончили? Ну что, бегать будет?
– Бегать-то будет, но долго ли? – ответили ему, а один из работающих тихо выругался. Они вполголоса заговорили о своем. Один из рабочих подошел к вкопанному под яблоней рукомойнику и начал мылить промасленные руки.
Старуха и Алена стали носить тарелки с едой на стол, врытый тут же, под яблоней. Стало совсем темно, когда все уселись ужинать. Выпили по рюмке водки, говорили мало, скупо, как будто ни о чем.
Сергей смутился и пошел по дорожке в сад, где белела маленькая беседка.
Блестели голубые и зеленые звезды. Сергей нашел красноватый Марс.
Он сидел в беседке и размышлял.
«Кто эти люди? Они похожи на инженеров на отдыхе. А эта Алена, несомненно, дочь одного из них».
Через какое-то время он услышал шорох шагов. Кто-то, не спеша, медленно, ступал по гравию дорожки, а затем зашуршал травой. Свет крупной, желтой, как дыня, луны выхватил из темноты контуры лица Алены. На ней была теплая шерстяная накидка в клетку, башлычок скрывал длинные вьющиеся волосы, глаза в темноте казались пепельными. Она села рядом.
– Закурим? – сказала она усталым голосом.
Сергей открыл пачку. Огонек спички выхватил из мрака гладкое, блестящее лицо девушки.
– Я хотела попросить у тебя сигарету еще во дворе. Но этот Сидор все время крутился рядом, мог увидеть. А отец не велел мне курить.
– А Сидор это кто? – спокойно спросил Сергей.
Она хмыкнула, затянулась, выставила тонкую руку с острым локотком.
– Ты что, не знаешь Сидора?
Дым она выпускала с наслаждением, но говорила вяло, неохотно.