Птичка по имени Авелин

Красовская Марианна

– Я хочу вас в жены, - незамедлительно ответил он.

– Зачем?

– Я в вас влюблен. Вы молоды, очень красивы и умны - это убийственное сочетание.

Я страшно смутилась, а граф взял меня за руку и поднёс ее к губам, целуя кончики пальцев.

– Авелин, отчего вы не верите, что в вас можно влюбиться? Вы не смотритесь в зеркало? Вы слепы?

– Я вам не нужна, граф.

– Ральф, прошу... называйте меня по имени. Меня зовут Ральф.

– Ральф, я вам не пара. Я всего лишь аптекарша.

– Глупости. Вы самостоятельно учите

ниххонский, умеете красиво писать, читали Фанборьена - да-да, я видел книгу в ваших руках. Вы вполне достойны быть графиней. Согласен, что чего-то вы не умеете, но для этого есть учителя. Этикет вы быстро усвоите, танцевать научитесь - вы очень грациозны, а вести светские беседы у вас и без этого прекрасно получается, когда вы не строите из себя деревенщину.

– Но я вас не люблю!

– Полюбите, - уверено ответил он.
– Хотите, я вам докажу?

– Хочу, - ответила я, с вызовом глядя на него.

И тогда его лицо приблизилось к моему, а губы прижались к губам. Это был первый в моей жизни поцелуй; я совершенно не представляла, что нужно делать. Пришлось просто довериться ему. Чужой язык раздвинул мои дрожащие губы, коснулся зубов, дотронулся до моего языка. Все это было ужасно любопытно, я осторожно попробовала ему подражать и внезапно потерялась. Закружилась голова, по рукам пробежали мурашки. От испуга я отскочила, разрывая поцелуй, поднесла ладонь к губам, поглядела на него растерянно.

– Вам было противно, Авелин?
– почти спокойно спросил он, переводя дыхание.

– Н-нет...

– Понравилось?

Я молча опустила голову, чувствуя, как щеки заливает румянец.

– Значит, у меня есть все шансы завоевать ваше сердце. Авелин, будьте моей женой, и я брошу весь мир к вашим ногам.

– Я... я не знаю!
– мне вдруг захотелось согласиться и посмотреть, как это - весь мир к моим ногам.

– Думайте быстрее, я непозволительно задержался здесь, в Эльзании. Ещё пару недель - и мне придётся или уехать, или умереть.

– А если я откажусь?

– Я вас украду.

Я засмеялась, не подозревая, что он говорит вполне серьёзно.

19. Муж

Графская карета очень удобная. Ее не сравнить с общественными. Я как-то ездила с тётушкой в столицу, намаялась. Тесно, душно и трясет так, что зубы друг от друга стучат. А здесь сиденья бархатом оббиты, окна широкие со шторками, большие колеса и стальные рессоры. Про рессоры мне, разумеется, муж рассказал, сама я в таких делах не разбираюсь.

Муж.

Я все еще не верила в то, что вышла замуж. Ральф улыбался, лаская мои пальцы, я краснела и прятала глаза. Я всё еще его боялась, хотя и не так сильно, как раньше. Он обращался со мной, как с хрустальным бокалом – был нежным, ласковым и терпеливым, прикасался очень аккуратно и целомудренно, целоваться больше не лез, а жаль. Мне любопытно, я бы попробовала. В конце концов, поцелуи – это неотъемлемая часть семейной жизни, как без поцелуев-то? Конечно, я прекрасно знала, откуда дети берутся, и сама детей хотела – попозже. Собственно, в провинции всегда есть место нескромным разговорам, да и дядько Амбруаз – тот еще охальник. Пару раз он свою жену зажимал в саду, несколько раз я наталкивалась на них в лавке. Теперь-то Аглая с пузом ходит, понятно, что игры между ними закончились, но к чему они приводят – видно всем. Так что любовные приключения кажутся мне совершенно естественными и даже любопытными, раз уж я всё равно замуж вышла.

Но Ральф считает, что я еще мала для подобного, потому что и в Эльзании, и в Ранолевсе совершеннолетие наступает в восемнадцать, а мне до этого еще три месяца. Вот интересно, жениться это ему не помешало, а супружеский долг исполнять мешает. Ну и ладно, не больно-то и хочется, хотя, конечно, хочется, но страшно, аж жуть. Тетушка сказала, что первый раз – всегда больно и кровь идет. Поэтому я делаю вид, что меня в отношениях с графом всё устраивает. Хотя поцелуй мне тот понравился, и когда он за руку меня берет, сердце начинает колотиться, а пальцы дрожать.

Нет, был бы он мне противен – хренушки меня бы родня уговорила за графа замуж пойти. Да, в первую встречу он показал себя снобом, а потом ведь ни разу в мою сторону слова дурного не сказал. Напротив, сначала патоку лил, подарки таскал, цветы, а когда понял, что это не работает, привез мне из столицы редкий травник, да еще принялся рассказывать про травы и деревья, которые в Ранолевсе растут, дескать, замок у него, а вокруг леса, где можно бруснику да морошку собирать, а еще целое болото с клюквой имеется. И лес там другой – не сосны, ясени да ольха, а ели, осины, дубы да ивы. И травы, стало быть, там совсем другие, вот только он их не слишком знает.

Про травы я тетушку спрашивала, и уж она мне нарассказывала: и про клюкву эту волшебную, и про бруснику, у которой лист от почечных воспалений помогает, и про комарум болотный, который от мужского бессилия хорош и от кашля вязкого, и про козлятник, который от болезней крови… Да про многое рассказала, что в наших солнечных лесах редкость, а на Севере – под каждой кочкой. Впрочем, сомневаюсь, что его милости графу Волорье понравиться, если его супруга будет по болотам ползать и травки лекарственные собирать, пусть даже и на продажу. Особенно на продажу, да. Об этом я графу на очередном нашем «свидании» и заявила, но ответ его меня ошарашил:

– Авелин, я не против ваших увлечений аптекарским делом, более того, нахожу его крайне полезным. В Ранолевсе хозяйка дома нередко еще и лекарь, а травы лекарственные всегда пригодятся. Конечно, у меня в замке лекарь проживает, но кто знает, как глубоки его познания в области приготовления лекарств? Да и не разорваться ему, когда лихорадка какая-то приходит. Так что травники все ваши непременно с собой берите.

– Вы так говорите, словно я уже свое согласие дала, - недовольно ответила я, а он, смеясь, заверил, что это лишь вопрос времени.