Публицистика. Том I
Шрифт:
Итак, «ничто не тронуло их». Опровергнуть это лживое утверждение автора не представляет никакой трудности, если вспомнить тот исторический факт, что в ходе Первой мировой войны, а именно в 1915 году, волынских немцев лишили гражданских прав и имущества, загрузили в те же, что и в 1941 году Поволжских и других немцев, в вагоны-скотовозы и вывезли в оренбургские степи, в Сибирь и Казахстан. Та небольшая часть, которая сумела возвратиться назад в ходе революции и кое-как вновь обустроилась на волынской земле, вместе со всеми крестьянами большевистской России пережила и грабительский «военный коммунизм» и все остальные прелести «Красного террора». А те, что выжили, в 1935-36 годах были еще раз отловлены и отправлены в Северный Казахстан на поднятие целины.
Читаем далее лживую эпопею
Давайте представим себе хутор, состоящий из трех-четырех или даже из десяти немецких дворов (если домов больше, то это уже не хутор), через который «драпает» в тыл кадровая, вооруженная до зубов воинская часть, в состав которой входит наш будущий «лауреат Сталинской премии». И вдруг из крестьянской мазанки в сторону дезертиров раздается выстрел. Ну, ладно, допустим, кто-то жахнул из дробовика по бегущим красноармейцам. Чего можно было ожидать этому немцу и его семье в ответ? А того, что как бы быстро не бежала «геройская» воинская часть, но чтобы снести с лица земли эту мазанку вместе с обитателями нужны были какие-то минуты. Вершигора в своем рассказе выставляет немцев самоубийцами. А, если подумать трезво, чего ради миролюбивому немцу-крестьянину было стрелять в спину убегающим солдатам, которые едва на ногах держатся. Крестьянину бы сохранить себя и своих детей от страха и ужасов войны.
Но и этой лжи Вершигоре недостаточно, и он бодро продолжает: «Процентов двадцать-тридцать украинского и русского населения,(и ведь какой ушлый – все до долей процентов посчитать успел «бежамши» со всех ног от наступающих немцев. – А.Приб) оставшегося там, были превращены немецкими колонистами или, как они называли себя, фольксдойче, в рабов. Рабы эти с утра до ночи работали в хозяйствах немцев. Всё мужское население фольксдойче было вооружено винтовками, сведено во взводы, роты, батальоны. Оно служило надёжным заслоном центральных коммуникаций, идущих через Украину и Полесье к фронту. Явление это было для нас настолько неожиданным, что мы, врезавшись в самую гущу этого хуторского «рая», трещавшего со всех сторон ружейными выстрелами, не знали что и предпринять.» Вот это вояки! В них стреляют из окон, а они, вооруженные до зубов, «не знают, что и предпринять!?». Ведь так и напрашивается воскликнуть: «Товарищ Сталин, ты за что этому придурку «Героя» присвоил!»
Начнем с этой ложью разбираться по порядку. Во-первых, сами российские нецы не называли себя «фольксдойче», этим понятием Третий райх определял всех нецев, живущих за пределами Германии. Второе, всех немцев, живущих не только в деревнях, но и в городах с 1942 года Райх особым указом обязал их не воевать, а трудиться на земле в колхозах, которые в большинстве своем пользы ради не были распущены, чтобы обеспечивать Вермахт продовольствием. Никаких указов о возвращении Волыни к рабовладельческому строю немцы не издавали и все – русские, украинцы, немцы – до конца 1943 года трудились бок о бок, выращивая хлеб и другую сельхозпродукцию, чтобы прокормиться самим, а излишки продать. Кстати, мой отец - немец- из города Сталино (ныне Донецк) был отправлен немецкой администрацией в район реки Молочной, где он в бывшей немецкой колонии Блюменорт, ставшей в 30-е годы колхозом, наравне с украинцами и русскими от зари до зари работал в поле, выращивая хлеб.
Ну да ладно, это все мелочи, по сравнению с тем, что пишет автор далее. Согласно его писанию, выходит, что пока «герои» Красной Армии вместе с Вершигорой бежали от границы к немецким хуторам (по утверждению «лауреата» это было в начале июля 1941 года), волынские немцы успели не только всех русских и украинцев превратить в рабов, но и сумели молниеносно самоорганизоваться - вооружиться винтовками, «свестись во взводы, роты и батальоны.»
Чудеса, однако! Это ж сколько хуторов, расположенных друг от друга на многие километры, нужно было обежать активистам по дремучим лесам и болотам, мобилизовать сотни и тысячи людей мужского пола, вооружить их, одеть, обуть, накормить и сформировать из них целые батальоны добровольцев, которые уже вначале июля палили из окон по Вершигоре и его сослуживцам. Еще Вермахта и близко не видно, а целые батальоны волынских «крестьян-смертников»,
Таким образом, российские немцы в больном воображении «писателя» Вершигоры стали превращаться из немцеких крестьян-труженников, приглашенных самой Россией для освоения диких просторов империи в «колонизаторов». Вот такой кувырок писательского сознания произошел в голове у дезертира Вершигоры.
В своем повествовании «герой-писатель» пишет далее, что он не забыл своего позорного бегства и, когда с Ковпаком уже в обратном направлении продвигался «через столыпинско-гитлеровский край быстро и без приключений» ужо показал себя во всей своем «геройстве». Вот как он об этом повествует: «Мы объяснили немецким колонистам, почему на партизанском марше 1943 года их хутора горели, и дальнейшее наше продвижение проходило без эксцессов. Правда, все мужчины ещё задолго до появления нашей колонны, как мыши, разбегались по оврагам и рощам. В домах стояла приготовленная пища, немки, толстые и дородные, худые и костлявые, все одинаково угодливо улыбались и кланялись, и на протяжении остальных семидесяти километров нашего быстрого марша ни одного выстрела не раздалось ни из одной хаты. Аргумент был понят фольскдойче до конца.»
И здесь Вершигора вкладывает в голову неускушенного читателя несусветную ложь, поскольку, когда Красная Армия осенью 1943 года перешла на территории Украины в наступление, то российские немцы – волынские, одесские, бессарабские, молочанские и другие (всего около 375 тысяч человек, практически, поголовно) были репатриированы немецкой администрацией в Германию и подавать на стол и ложиться в одну постель с Ковпаком и Вершигорой из немок было некому. Дома и хутора во злобе и беспамятстве «вершигоры и ковпаки», разумеется, от непроходимой своей тупости и злобы пожгли, но кому от этого стало хуже, не самим ли горе-партизанам, которые себя же и лишали крыши над головой.
Непредвзятый современник подобную агитпроповскую «литературу», какими бы премиями она в свое время не была бы отмечена, оценивает ее как дань времени и тому политическому заказу, который поступал сверху для бумагомарак того периода типа Вершигоры и ему подобных. Но, когда в XXI веке читаешь комментарии современных литераторов и журналистов к подобным опусам, то диву даешься, как, каким образом отжившие пропагандисткие клише и стереотипы в умах этих несчастных людей сумели без всяких изменений перекочевать в наше время!?
Так, упомянутый в начале моей статьи журналист газеты «Дуэль» В.Коновалов, разместивший в этом издании главу писателя сталинской эпохи П.П.Вершигоры «Колонисты», касающуюся волынских немцев, комментирует ее содержание следующим образом: «Не ожидавшее наглого вероломства советских немцев советское правительство вынуждено было позднее, наученное горьким опытом, эвакуировать немецкое население из прифронтовой зоны на восток в благодатные (Выделено мною. А.Приб) сельскохозяйственные районы юга Западной Сибири, Алтая, Северного Казахстана. Так рождались «репрессированные народы».
И с таким идеологическим багажом эти писаки из «Дуэли» хотят в наше время выстраивать дружеские и взаимовыгодные отношения с Европой и, в частности, с Германией? Или там, наоборот, кто-то не желает этого сближения и действуют в виде «пятой колонны» на радость наших - Германии и России - врагов.
Тогда совсем другое дело и претензий к ним, как к врагам идеи сближения наших двух стран, нет, и пусть эти неблаговидные деяния останутся на их совести, а потомки, как говорится, нас рассудят.