Пуля для невесты. На карусели чувств

Суботина Татия

— Это ничего не изменило, да? — все же спросил Егор.

Я ограничилась кивком.

— Катя, я далек от идеала. Да, я слишком часто вел себя с тобой, как полнейший придурок. И возможно еще не раз накосячу вновь, — пробормотал мужчина. — Ты ведь позволишь мне все исправить?

Надо отдать должное Егору — сейчас он не давил. По крайней мере, я этого точно не чувствовала.

С одной стороны, согласиться и пойти навстречу мужчине мне далось бы легко, с другой — не могла перестать думать о будущем и всевозможных «но» не в пользу нашим отношениям.

Поэтому вместо ответа, который Егор терпеливо ждал, я просто пожала плечами. Тем самым предоставив ему в этой ситуации самостоятельно принять решение.

— Я хочу вернуть то, что успел сломать между нами. Построить этот мост заново. Объясниться.

Господи! Что за напасть?!

Я вновь начинала верить Егору. Возможно, и не прекращала? Верить безоговорочно. С радостью. А ведь мужчина ничего особенного и не совершил еще, чтобы стереть неприятные воспоминания!

То ли я оказалась слишком мягкотелой… что готова была так сразу размякнуть и сдаться, то ли у Егора оказался талант переговорщика. В любом случае — мужчине явно все давалось легко! Слишком. И с этим мириться не стоило. Иначе мне просто-напросто немногим позже будет очень стыдно за свою слабость.

— Дай мне только шанс. Время, чтобы все объяснить и доказать тебе, что я не собираюсь тебя обманывать. Катя, пожалуйста. Дай мне время…

Крутанув запястьем, я с легкостью смогла освободить руку от хватки сильных пальцев Егора. Ему это совсем не понравилось, но мужчина препятствовать не стал, да еще и постарался скрыть недовольство.

— Скажу честно, Егор, — я заставила себя перестать трусливо прятать взгляд. Подняла голову и обожглась от пламени, что горело в мужских глазах. Пламени обещания и невысказанных эмоций. — Возможно, это время уже истекло.

Егор дернулся.

Ожидать ответа казалась бессмысленным. Поэтому я и не стала этого делать. Поспешила к выходу. Знакомый писк открытия замка послужил подтверждением, что даже после карусели страсти мои мозги все еще не превратились в кашу, раз смогла вспомнить код.

— Катя! Я не намерен сдаваться! — донеслось мне в спину, как личный вызов.

Внешне я не отреагировала никак — продолжила путь. А вот внутренне — с готовностью приняла вызов. Не знаю, куда он нас с Егором заведет, только скучать мне явно не придется.

Где-то я слышала, что много думать — вредно для здоровья. Ведь, если хорошенько постараться, то возможно и болезнь себе надумать, поверить в нее и… зачахнуть. Придумать можно все. Как впрочем, и проблемы…

Ни к проблемам, ни к ухудшению здоровья я не стремилась. Поэтому решительно отгоняла назойливые размышления о случившемся.

На второй этаж поднялась в рекордно короткие сроки.

А в комнате меня ждал сюрприз…

— Кузя!

Домовой, как ни в чем не бывало, сидел на кровати, энергично покачивая коротенькими ножками.

Радость, что лохматик жив-здоров, была слишком сильной, чтобы суметь ее усмирить.

Через всю комнату я опрометью кинулась к кровати и сгребла

домового в крепкие объятья.

Тут же мысленно перед глазами промелькнули жуткие картинки нашей последней встречи. От нападения Тени, ранения Кузи и до его странного, ужасающего исчезновения.

Сердце сжалось на миг, словно затаилось в груди, а потом резко забилось, наращивая темп.

Кузя не шевелился. С таким же успехом я могла пойти пообниматься с камнем. Правда, отсутствие ответной реакции не уменьшило облегчения и не помешало мне еще крепче обнять домового.

— Госпожа…

Хрип лохматика заставил меня поумерить пыл, разжать руки и отодвинуться.

— Я рада, что с тобой все в порядке.

И мимолетного взгляда хватило, дабы понять — Кузя в страшной растерянности. Глаза размером с блюдца были явным доказательством этого.

— Не знаю, как бы я смогла дальше жить, случись что с тобой. По моей вине.

Домовой откашлялся. Сморгнул подступившие слезы.

— Что вы! Скажете тоже! — замахал он руками. — Служить вам, в радость. А защитить — большая честь для меня!

Самоотверженность, которой обязательно обладало большинство главных героев моих любимых книг, всегда оставалось для меня сущей загадкой. У Кузи же этого качества явно имелось в достаточном количестве. Да и наверняка, с лихвой.

Еще, как подсказывали наблюдения, домовой стыдился даже банальной благодарности, а может, никогда прежде ее и не знал, вот и был непривычен к проявлению чувств.

— Но умирать за меня не смей, — строго ответила я. Для пущего эффекта еще и брови нахмурила. Мало ли, что могло прийти этому герою-альтруисту в голову за время болезни. — Кстати, где ты так долго пропадал? Да и исчезновение твое было… нерводробительным. Я успела поволноваться…

— Простите, госпожа. Спячка продлилась дольше, чем я ожидал и…

— Спячка?!

— Мы так восстанавливаемся, — пробормотал Кузя. — Из-за тесной связи с жилищем хозяина, можем черпать силу прямо из стен дома. Но сама спячка довольно… личное, поэтому мое тело исчезло, проявившись в норе.

— Х-м-м… Норе?

На белку Кузя меньше всего смахивал.

— Да, по-вашему, дома. Да и Ольхе потом отпускать долго не хотела. Волновалась, — нахмурился домовой. — Соскучилась…

— Ольхе? Твоя, — я замялась, подбирая нужное определение и надеясь, что Кузя сам заполнит повисшую паузу. Домовой же не спешил приходить мне на помощь. — Э-э-э…

— Дуада, — наконец, кивнул он.

— Кто?

К такому объяснению я оказалась не подготовлена.

Кузя почесал подбородок:

— Как это по-человечески…

Если бы я могла ему подсказать с поиском альтернативного значения тому, что он собирался объяснить, обязательно подобрала бы что-то… Но в порядках мира существ я была наивнее и глупее, чем младенец трех дней отроду.

— Ольхе — моя помощь, моя вера, моя опора, — неуверенно нашелся Кузя. — Мать моего продолжения…

Рот сам собой открылся от удивления.