Пуля для проигравшего

Новиков Николай Васильевич

– Кончайте собачиться, расставим точки над "I",- скаал я.- Тебе, Дреев, полено провести ночь в КП, иначе, можешь не дожить до утра. Я не пугаю, тебя апросто могут убрать. А так - автра выйдешь и объяснишь боссу абрали, ничего не смог сделать, сообщить вовремя и все такое. Ты ничего не нал и не наешь, адрес акирова у нас был,- последние слова я проинес для акирова и повернулся к нему.- К тебе лично у меня тоже претений нет, считаю - квиты. Но а девушку ответишь по ако- ну вместе со своими "бойцами". Надеюсь, такой расклад всех устраивает, ну а кто станет права качать - получит по полной программе. И от босса тоже. Вопросы имеются?

– Пленка,- хмуро скаал акиров.

– Она останется, как гарантия вашего примерного поведе- ния. И в покааниях и в раговоре с адвокатами

босса. Но буде- те соблюдать договор никто ваши покаания не услышит. С этими условиями согласились все, даже Гена Басинский, хотя ему страшно не нравилось, что их выскаал я. Да и пленку он хотел вять, но я не дал. "Гаель" вырулила и гаража, я апер желеную дверь, ключи вернул Дрееву и попросил Гену подбросить меня домой. Он послал меня к черту и скаал, что не собирается тратить время, автра на работу, а ему еще выспать- ся надо. Я не стал слушать его гневную речь о том, сколько сил он потратил впустую, просто ахлопнул дверцу машины и помахал Ге- не на прощанье. Я даже не обиделся на него и уж тем более не стал напоминать, что он работал не впустую, а по горячим сле- дам раскрыл дело об ибиении девушки. Оно, конечно, не имеет отношения к его непосредственным обяанностям, но и минусом быть не может - ФСБ в очередной ра утерло нос ментам, покаа- ло, как надо работать. Мы с Сырником поплелись на Остоженку, надеясь поймать ма- шину и добраться домой. Желтые фонари освещали старую улицу с невысокими домами, под ногами скрипел снег, а водух каался чистым и свежим. Но все это не радовало, я чувствовал не прос- то усталость, а угнетающую опустошенность в душе. Дело раскры- то, оно окаалось совсем не таким, как в материалах следствия. Но итоговый реультат все тот же - виновных нет. Вернее, есть, но докаать это практически невоможно, да и кто будет и кожи вон леть, чтобы обвинить красивую женщину, которая нажала на спусковой крючок, не ная, что патроны - боевые? "Шерше ля фам", надо же, черт воьми! Почему это скаали не мы, а фран- цуы? Ну а Сырник переживал а свою машину.

– наешь, Андрюха, поеду-ка я к тебе,- скаал он.- Пере- ночую на раскладушке, чего семью беспокоить среди ночи? Да и вообще, автра все равно ведь нужно встречаться. У тебя есть какие-то планы?

– Конечно есть.

– Отлично. Вот и расскажешь, когда приедем. Раскладушка у меня была, лежала на лоджии, и спать на ней предстояло именно мне. Сырник с его габаритами раломает хруп- кую алюминиевую конструкцию, уж лучше пусть на диване устраи- вается. Но я подоревал, что больше всего он хочет поделиться с Борькой своей печалью по поводу угнанной машины. От меня со- чувствия не дождался, от жены дождется лобной ругани по пово- ду собственной беалаберности и преступной дружбы с богатым рагильдяем Корниловым, а Борька внимательно выслушает, оабо- ченно пофыркает, мол, какая жалость, потом станет легонько по- кусывать ноготь Сырника, отвлекая моего напарника от грустных мыслей. И ведь отвлечет. Минут двадцать мы прохаживались по сонной улице и все-та- ки "поймали" такси со смелым водителем, который не побоялся посадить в машину двух мужиков, один и которых выглядел нас- тоящим громилой.

19

"Утро туманное, утро седое" наступило для меня и Сырника в десять часов. Может, для кого-то и подно, а для нас - нор- мально, ибо легли спать уже в четвертом часу ночи. Все было так, как я и полагал. Мы положили Борьке всякой еды, налили воды, но выпускать не стали, и пока Сырник расска- ывал малышу о пропаже машины, я бросил на диван одеяло и по- душку, сам устроился на неудобной алюминиевой конструкции, именуемой раскладушкой, успел согреться и уснуть. Предупреж- дать кариес и освежать дыхание не было ни желания, ни сил, ни смысла, поэтому - ивините, дорогие проиводители убных чу- до-средств. Такие уж мы дикие, в России, у нас тут еще белые медведи по улицам, случается, бродят и сыщики не сидят в ван- ной с сигарой и при шляпе. И наследных принцев, которые жаждут именоваться "тампаксами" тоже не имеется. В десять я растолкал Сырника, объяснил, что нужно сделать и пошел в ванную. Имел полное право полежать с полчаса в горя- чей воде, расслабиться, а то на этой чертовой раскладушке все мышцы атекли, как ни повернись - все неудобно. аодно и убы почистил, утром мы, русские, иногда чистим убы, только не ва- шей, а своей верской пастой "Жемчуг". В ванной мне хорошо думается, всякие мысли умные приходят в голову. Но в это утро, как нало - ничего интересного я не придумал. Надо было встречаться с Петровым и договариваться, а не хотелось. Плюнуть бы на этого Петрова и абыть, но нелья, он-то ничего не абудет. Когда вышел, раскладушка и все постельные принадлежности были убраны, Борька накормлен и сидел на коленях у Сырника.

– Мог бы автрак приготовить,- скаал я.- Все-таки, спал в комфортных условиях, а я на раскладушке мучился.

– Обнаглел ты, Корнилов,- пробурчал Сырник.- Торчит в ванной целый час, а я еще убы не чистил. Кстати, щетку новую давай, я наю, у тебя их много. Пришлось выдать ему новую убную щетку, хотя апасал я их не для Сырника, а для девушек, которые приходили в гости с но- чевкой.

– Никто не вонил?

– Как же! Твой Басинский скаал, что к двенадцати прие- дет, надо его ждать и ничего не предпринимать.

– Ладно, подождем. Сырник ушел в ванную, а я посадил Борьку в клетку, объяс- нив ему, что сегодня у меня трудный день, вот акончу с дела- ми, тогда он нагуляется вволю. Но упрямый малыш не внял моим доводам и тут же опрокинул деревянный домик в клетке. А когда я открыл дверцу, чтобы поставить домик на место, хитрец тут же шмыгнул мимо моей ладони, но был пойман и снова посажен в клетку. После чего я быстро ушел на кухню. автрак был у нас на уровне мировых стандартов - яичница с беконом и растворимый кофе. Я расскаал Сырнику все, что ус- лышал вчера от Трегубовых, он слушал внимательно, а потом ска- ал, качая головой:

– Какая баба, а! Так, получается, во всем виноват Петров? Именно это я и чувствовал. Но послушай, если он играл против Трегубова, ачем ему было убивать мужика? Вроде между ними ни- чего не было. Одно дело - Бабаев, должник, но Трегубов...

– Я тоже об этом думал, и пока не готов ответить. Но кое-какие мысли имеются, надо бы привести их в порядок.

– Приводи скорей, осточертело мне это дело. Если все было именно так, Валерия нам ни хрена не аплатит, скорее потребует вернуть аванс. Ну и а что боролись, спрашивается?

– Поживем - увидим. Сегодня встречусь с Петровым, тогда и пойму, что у нас получается.

– Слушай, ты вчера говорил про репутацию, а у нас ведь много чего есть на этого бинесмена. Надо прищучить его, пад- лу, пусть вовращает мне машину и с Валерией расплачивается!

– Не торопи события, Олег.

– Да чего - не торопи! Он должен воместить все наши убытки. И твои синяки, и мои шишки, и нос Басинского, про ма- шину я уже не упоминаю!Сырник приободрился, и снова скаал.- Ну, какая баба, надо же! Прямо-таки шекспировские страсти! Удивил он меня.

– Ты же вчера спрашивал, что а имена я выкрикивал, ска- ал, что не читал Шекспира. Откуда про страсти наешь?

– Может когда-то и читал, не помню. А про шекспировские страсти все говорят, когда какие-то аморочки между мужиком и бабой случаются. А мне что, нелья?

– Да говори пожалуйста,- скаал я.

– Спасибо,- явительно поблагодарил Сырник и пошел в ком- нату, как я понял, общаться с Борькой. Даже не поблагодарил а автрак и посуду гряную оставил мне. Черт с ней, брошу в раковину, потом вымою. Так я и сде- лал, и еще долго сидел на кухне, рамышляя о предстоящем ра- говоре с Петровым. Наверное, он ждал моего вонка, нервничал. Это хорошо, мне спешить некуда. Бе десяти двенадцать приехал Гена Басинский, срау про- шел на кухню, сел на табурет, внимательно глядя на меня. Тут и Сырник присоединился к нам.

– Вот скажи, Корнилов, а какая нам выгода от этого дела?- выдержав пауу, многоначительно спросил Гена, выделив слово "нам", чтобы я понял, "мы" - это не мы.

– А-а, вон ты о чем,- столь же многоначительно скаал я.- Догадывался, что полковник Алентьев неспроста предложил свою помощь. Хоть и был моим должником, но отдавая долг, и о выгоде думал. А конкретнее, желал получить компромат на би- несмена, и как тот ашатается, это в наше время с каждым может случиться, тут же к начальству - а у меня на него столько, что прямо сейчас можно брать и сажать. Верно рассуждаю?