Пуля на закуску
Шрифт:
— По телефону? — предположил Коул.
Кассандра закатила глаза:
— По электронке, дурень!
Но отловить сестру Дошоми оказалось нелегко. Когда Кассандра пыталась с ней связаться, выяснилось, что та уехала лазить по горам и до нашего отъезда из Огайо не вернется.
Таким образом, мы начали операцию, не имея полного знания о подъеме мертвых, зато ребята из спецсил дали нам надежную информацию об одном собрании, которое посетит наш некромант. Им было известно время и место, и даже моментальный снимок своего непобедимого противника они сумели сделать — впервые в истории, и это был большой успех группы Дэвида. Он бы еще до сих пор наслаждался сиянием славы, если бы не узнал
Наверху знали, что в штате ЦРУ есть консультант, имеющий о Колдуне инсайдерскую информацию. Там слышали, что именно наш департамент обладает группой ликвидаторов, никогда еще не упускавших свой объект. И знали, что только люди со стороны вроде нас могут убрать «крота», не тронув ни одного из прочих тщательно обученных и неимоверно ценных бойцов.
Проблема в том, что сами эти ребята круты. Я предвидела презрительно-неприязненные взгляды: приехали лавры пожинать на готовенькое. Если мы хоть раз оступимся, если Бергман напустит высокомерия, или Кассандра кого-то отпугнет своими видениями, или Коул пошутит, а никто не засмеется… Да черт побери, столько может быть подводных камней, что, если при выполнении задания мы ни разу не попадем под «дружественный» огонь, я буду просто в восторге.
Я играла в открытую и надеялась, что все присутствующие это понимают. Посмотрев в глаза брата — единственная часть его лица, вызывающая у меня ощущение, будто я гляжу в зеркало, я ответила мрачно:
— Я понимаю, что ты куда более удивлен, чем я. Но так работает Управление. Секретность — ключ к успеху. Уж кто-кто, а ты это знаешь. — Он слегка побледнел, и я мысленно дала себе по морде. Всего десять минут как мы встретились после долгой разлуки, и я уже успела ему напомнить о самой болезненной трагедии нашей жизни. Той, из-за которой мы едва не прервали отношения, потому что не могли с ней до конца смириться. Какое-то сосуществование у нас осталось — за счет ограничения контактов. И мне сейчас надо быть очень осторожной, если я хочу, чтобы после этой операции у меня все еще был брат. Блин, у меня своды стоп уже болят от такого хождения на цыпочках. —В общем, восемь месяцев назад меня объединили в группу с Вайлем.
— Так ты… ты ликвидатор? — недоверчиво спросил Дэвид.
— Это мне кажется, что ты говорил бы тем же тоном, узнав, что я стриптизерка?
— Извини, — быстро ответил он. — Просто это неожиданно, только и всего.
— Я в своем деле мастер.
Дэвид кивнул, потом пожал плечами:
— Мне так и сказали, что посылают лучших.
— Правильно сказали.
Во время этого разговора вся моя группа собралась возле меня: Вайль справа, Коул слева, Кассандра и Бергман сзади в просветах между нашими плечами. Мне такое построение не понравилось — слишком оно напоминало оборонительное. Но это нормальное поведение в новых ситуациях: держаться со стадом, пока не убедишься, что львы сейчас не нападут.
Группа Дэвида, превосходящая нас по численности и по вооружению, собираться в кучу не стала именно в силу превосходства, хотя все ее члены, даже раненые, внимательно прислушивались к нашему разговору. Медичка — коренастая смуглая брюнетка с сильными умелыми руками — зашила двух из своих подопечных и готовила нитку для третьего, а четвертому уже перевязали бицепс, останавливая кровь. Этот четвертый, тот самый великан, что спас меня в бою, сейчас посмотрел на меня оценивающе, склонив голову набок, осклабился и подмигнул. Я тоже почувствовала невольную симпатию и подумала, что мы, пожалуй, будем друзьями.
Я еще не успела проверить вторую половину группы Дэвида, как у него возникла еще одна неприятная мысль. При такой скорости их появления даже полная сумка волшебного порошка Питера Пэна летать его не заставит.
— Что-то очень странное есть во всем этом деле. Два человека, которые едва друг с другом разговаривают уже больше года…
— Год и четыре месяца, — уточнила я.
— …не попадают на одно задание ни с того ни с сего. Тем более если эти двое — близнецы.
Вот тут его группа и посмотрела на нас. Я обвела взглядом комнату. Ага, во всех углах — изумление. О Господи, он им рассказал про меня еще что-то, кроме имени? В смысле, не сказав, что есть сестра-близнец? Это ж как надо разозлиться…
Кажется, я знала ответ на этот вопрос.
Ко мне пододвинулся, перекатывая зубочистку из угла в угол рта, солдат, который открывал фонарь. Коул дернулся, даже слегка меня толкнув. Я покосилась на него и увидела прикушенную губу. Ой.
У нашего переводчика есть некая оральная фиксация. Обычно он ее успокаивает разными сортами жвачки. К сожалению, запас у него исчерпался в полете. Я скрестила руки на груди, ткнув при этом Коула локтем в ребра.
Солдат с зубочисткой остановился возле Дэвида и посмотрел на него, кивая, просто кивая, улыбка расплывалась все шире на широком рябом лице. Мне он тоже сразу понравился, что не будет способствовать моей охоте на «крота». Жас, соберись. Тебе полагается быть нейтральной.Но этот мужик — видно по нему, что он сквозь все круги ада прошел. Если угри обошлись с ним неласково, то шрапнель вообще грубо, оставив россыпь шрамов на лбу, на щеках и на шее. Борода и усы скрывали их только частично. Еще я заметила рубец перед ухом — похоже, когда-то пришитым. И все равно в его карих глазах плясало искрящееся веселье, выжидая только подходящего момента, чтобы выплеснуться наружу.
Как все мы, одет он был в традиционную ближневосточную одежду, и видно было, что ему вполне удобно в разлетающемся белом бурнусе и белых же шальварах. На каштановых волосах отлично смотрелась темно-малиновая куфия. Так одеваться нам придется только в переходе через восточную границу Ирака и северо-западный угол Ирана. В Тегеране мы переоденемся в обычную западную городскую одежду. Рубашки и джинсы для ребят. Хиджабы и брючные костюмы для женщин, включающие в себя рубашку до колен на пуговицах и удобные эластичные брюки, на выходе покрытые сверху чадрой или манто — темными и бесформенными. Ну, не то чтобы мы собирались дать кому-нибудь присмотреться пристальней. Мы с Вайлем по понятным причинам двигаемся ночью. К счастью для нас, группа Дэвида тоже предпочитала это время суток.
— Кэм? — сказал Дэвид, видя, что сержант продолжает благодушно улыбаться и кивать.
— Да, сэр?
— У тебя есть что сказать?
— Да, сэр. От имени всех присутствующих заявляю: мы рады были узнать, что она такая же заноза, как вы, сэр. Поскольку в этом случае мы можем попросить удвоенной платы за риск и дополнительной недели отпуска, когда тут закруглимся.
Группа Дэвида ответила смешками.
Наш отец, старый морпех, вспыхнул бы пороховой бочкой при таком неслыханном нарушении военного этикета. Однако среди бойцов такого класса, которых посылают лишь на самые трудные, самые опасные, самые страшные задания, это не будет способствовать работе. Даже наоборот. Но так как он все-таки поставил Дэйва в весьма затруднительное положение, отбивать этот мяч решила я.