Пуля справедливости
Шрифт:
Человек с бесцветными глазами выпрямился, посмотрел на паренька.
– Ты сумку проверил? – спросил он.
Тот покорно кивнул.
– Одно тряпье там, – ответил тощий паренек.
– Понятно, – несколько задумчиво протянул человек с бесцветными глазами и обратился к Катаеву: – Значит, сбежать надумал?
Катаев опять хотел начать плести про прогулку, как вдруг паренек, стоящий ближе всех к нему, ударил его ногой по ребрам.
Катаев взвыл от боли, прокатившись по полу. И глядя на его мучения, человек с бесцветными глазами, с иронией
– Юраш, ты его так досрочно угробишь. А нам еще с ним побазарить надо. Причем, как следует. Узнать, не растрепал ли он кому про свой грешок.
Он выждал, пока Катаев перестал стонать, потом спросил у него:
– Один тут живешь?
– Один. Один. Жены у меня нету.
– А подружка? – ухмыльнулся человек с бесцветными глазами. – Мужик-то ты еще молодой. Шишка, небось, стоит. Подружка есть у тебя?
Катаев поднял на него измученные глаза.
– Какая подружка? У меня сахарный диабет. Мне не до подружек.
Тщедушный паренек переглянулся с другим парнем, лицо которого Катаеву не понравилось с самого начала. Оба усмехнулись.
– У него «дуня кулакова» подружка, – сказал тот второй парень. Дохленький засмеялся. А человек с бесцветными глазами с наигранным сочувствием кивнул. Вряд ли он сейчас проникся состраданием к Катаеву.
– Ты кому-нибудь говорил про тот случай, с подменой денег? – спросил он.
Катаев посмотрел ему в глаза и помотал головой.
– Никому. Уверяю вас.
– Ладно. Об этом поговорим позже. А сейчас тебе придется пойти с нами, – сказал он и кивнул парням, чтобы подняли Катаева с пола и поставили на ноги. Увидев, что самостоятельно Катаев передвигаться не может, он разочарованно покачал головой.
– Все-таки, Юраш перестарался. Теперь вам обоим придется помогать ему, – кивнул он на Катаева и направился к двери. А парень, которого звали Юраш, прошипел Катаеву на ухо:
– Передвигай копыта, а то еще получишь. Понял?
Катаев не ответил. Его потащили к двери.
После разговора со Щавелевым, Федор Туманов дал задание Ваняшину немедленно установить адрес Катаева. На это потребовалось минут двадцать. Но приехали оперативники по этому адресу только спустя полтора часа. Дверь в квартиру оказалась не запертой, а в комнатах – беспорядок. Все это навело оперов на нехорошие размышления. Грек с Ваняшиным молчали.
– Кажется, мы опоздали. Кто-то тут похозяйничал до нас, – с некоторым разочарованием констатировал Туманов, осматриваясь.
– А может, сам слинял? Ведь тот же Щавелев мог предупредить его звонком. – Грек решил поразмышлять в слух, но этому помешал Ваняшин. Когда Туманов с Греком прошли в комнаты, он задержался в прихожей, натолкнувшись на сумку. Вытряхнул все из нее на пол и обнаружил пакет с деньгами. Он лежал на самом дне, причем, так уложен, что не сразу выпал. А когда выпал, Ваняшин с некоторым удивлением глянул на него и сказал:
– Не похоже.
– Что не похоже? – выглянул из комнаты в коридор усатый капитан.
– Не похоже, чтобы сам. Сам без денег бы не сбежал. А тут их вон сколько, – показал Ваняшин пакет. Грек увидев его, только вздохнул.
– Живут же люди, – сказал он с завистью.
– И как заканчивают, – проговорил на это Туманов, давая понять, что не стоит таким завидовать. Хотя трудно было угадать по лицу усатого капитана, сумел ли майор его разубедить или тот остался все же при своем мнении.
На улице, на скамейке возле соседнего подъезда они увидели пьяного мужика, который доставал из кармана остатки семечек вместе с мусором и бросал голубям. При этом он что-то негромко говорил сам себе.
Грек глянул на него и махнул рукой, сказав:
– Безнадежный случай. Какой из него свидетель. Он в стельку пьян.
Но Федор решил подойти. Подошел, поздоровался, но мужик даже не посмотрел на него. Покачиваясь на скамейке, едва не принял из сидячего положения, лежачее. Но все же удержался с помощью Федора. Высыпав очередную горсть мусора голубям, поднял голову на Туманова и проговорил, едва ворочая языком:
– Отпусти. Мешаешь.
– Как скажешь, – Федор разжал руки, и пьяный чуть не соскочил со скамейки. Федору опять пришлось попридержать его за ворот рубахи.
Мужик похлопал на него глазами и с мукой в голосе, произнес:
– Ну и чего тебе надо, человек?
– Да спросить тебя хочу…
Пьяный кивнул в знак согласия, пролепетав:
– Ну?
– Ты тут, наверное, всех знаешь? – спросил Федор и в ответ получил опять кивок. Судя по всему, разговор не получался. И пьяный мужик отвечал на вопросы майора Туманова с неохотой, как человек, которого отвлекают во время важного занятия. С больщим интересом он посматривал на стайку голубей, копошащихся возле его ног.
Грек с Ваняшиным стояли в стороне, посмеивались, ожидая, когда все это пьяному надоест, и он отошлет майора куда подальше. Но, похоже, алкаш попался терпеливым.
– Катаева из шестьдесят второй квартиры знаешь? – спросил Туманов.
Пьяница неожиданно всхлипнул и на глазах у него появились слезы.
– Сука, – едва не разревевшись, выговорил он. А Федор не понял:
– Почему, это он, сука?
– Потому. Говорил, что у него диабет. Сколько живет, с нами никогда не пил. А сам вот из подъезда вышел вдрызг пьяный. Идти не мог. Так его под руки вели двое, – сказал он, потом показал три пальца и добавил: – Нет, трое.
– Трое, говоришь? – призадумавшись, переспросил Федор. Алкаш кивнул, смахнув набежавшую слезу, и полез в карман за новой порцией мусора.
– А что за люди? Как выглядели, не рассмотрел? – спросил Туманов.
– Рассмотрел, – с неохотой кивнул алкаш. – Две руки. Две ноги. У каждого. Как у тебя и у меня. – Вытянув левую руку, начал он загибать пальцы. Федор попросил его с этим не продолжать. Спросил:
– И куда они его повели?
– К машине. Вон там стояла, – махнул рукой пьяный и опять чуть не свалился со скамейки. Федору опять пришлось поддержать мужика.