Пурпурная сеть

Мола Кармен

— Вы несовершеннолетние. Как вам удалось сесть на самолет?

— Айше уже исполнилось восемнадцать, а у меня никто ничего не спросил.

— Что было в Лас-Пальмасе?

— В Лас-Пальмасе все сразу пошло наперекосяк… Можно мне в туалет?

— Конечно.

Пока Аурора была в туалете, в допросную заглянула Ческа. Она сообщила, что пришел Ордуньо. Хотя его отстранили от расследования дела, связанного с игорным бизнесом, он все равно решил уволиться.

— Я думала, что мы все уладили.

— Ты не хочешь с ним поговорить?

— Потом. Сейчас я занята.

Элену душил гнев. Ей не хотелось быть

такой жесткой, такой профессиональной, такой черствой. Но она ничего не могла с собой поделать.

— Он снова подсел на игру, Элена, — сказала Ческа.

— Ты винишь в этом меня?

— Я тебе просто сообщаю.

— Если он взялся за старое, ему нельзя здесь оставаться.

— Он пришел со своей девушкой, Мариной. Это та, с которой он познакомился в Лас-Пальмасе.

— И как она выглядит? — не смогла сдержать любопытство Элена.

— Красивая. Похоже, она в него очень влюблена. И он в нее тоже.

В комнату вернулась Аурора. Она дрожала от ужаса. Элена сразу это заметила.

— Что с тобой, Аурора?

— Что она здесь делает?

— Кто?

— Эта тетка.

Элена и Ческа смотрели на нее в недоумении.

— Здесь никого нет.

— Я видела ее в коридоре, я ее видела, это она!

— В коридоре никого нет! Там только Ордуньо со своей девушкой, — сказала Ческа.

— Это Марина. Только не показывайте меня ей, я вас очень прошу! — зарыдала Аурора. — Это та самая тетка, которая меня сцапала.

Часть четвертая

Только ты

У кого-то было много всякого,

что есть в мире, и хорошего, и плохого.

А у меня — только ты [20] .

Она — Марина — беспокоилась за Лукаса. С каждым днем он становился все более молчаливым, замкнутым, угрюмым. Она пыталась объяснить это проблемами переходного возраста, помноженными на замкнутое пространство, но понимала, что обманывает себя. Она видела, что душа парня погружается во мрак, искала былой улыбчивый блеск в его глазах, но встречала только пустой взгляд акулы. От прежнего ребенка, полного жизни и веселья, почти ничего не осталось.

20

Начало песни итальянского автора-исполнителя Серджо Эндриго Io che amo solo te (Я люблю только тебя).

Они больше не играли в карты. Несколько месяцев назад Лукас увлекся пасьянсами и раскладывал их с сосредоточенностью безумца, словно любая ошибка могла стоить кому-то жизни. Марина пугалась, видя его в таком состоянии: парень буквально не замечал ее присутствия. Тогда она не знала, что еще будет тосковать по этим дням, что худшее впереди. Теперь он уже не играл. Только спал. Или ходил по комнате от стены к стене. Мыл пол, полировал мебель, тщательно, как солдат, надраивал ботинки. И спал. Гораздо дольше, чем положено.

У Марины был план. Она знала, что переходит красную черту

и подвергает свою жизнь опасности, даже при благоприятном исходе. Прежний Лукас таял на глазах, но, если ему удастся сбежать, мальчик еще сможет прийти в себя. Сможет жить нормальной жизнью. Ей было трудно на это решиться, но сейчас, во время последних приготовлений, она была настолько уверена в собственном решении, что не могла понять своих прежних сомнений. План был очень прост. В пересменку охраны нет, и хорошо натренированный парень может без труда вылезти в окно, спуститься во внутренний двор и открыть ворота, ведущие на свободу.

Она воспользовалась моментом, когда Лукас только проснулся и сидел на кровати, еще не придя в себя, похожий на сонного зверя. Марина села рядом и взяла его за руку. Лукас посмотрел на нее непонимающим взглядом, хотя сразу почувствовал, что с ней что-то не так. Она изложила ему свой план. Про смену охраны, прыжок из окна, внутренний двор, ворота. И свободу. Рассказала, что все эти годы его ищет мать, что она примет сына с распростертыми объятиями. Протянула ему ключи, чтобы он мог открыть ворота. Лукас поиграл ими, покрутил кольцо, на котором они висели. Улыбаясь, сказал, что не хочет бежать. И с этими словами легко разогнул кольцо. Затем вонзил острие разомкнутого кольца ей в руку и дернул, оставив рваную борозду.

— Мне здесь очень хорошо, — повторил он несколько раз.

Глядя на свою окровавленную руку, Марина поняла, что бежать ему уже поздно.

Глава 54

Ауроре дали успокоительное и отвели в другую комнату. Сотрудники ОКА совещались напряженным шепотом.

— Кто знает, Марина видела Аурору? — спросила Элена.

— Она ушла абсолютно спокойная. Не думаю, что она видела девочку, иначе сразу догадалась бы, что попалась. Никто не может так превосходно владеть собой, — высказалась Марьяхо.

— А если это ошибка? Если эта женщина не имеет отношения к «Пурпурной Сети»? Может, она просто на кого-то похожа? — предположила Ческа. — Ордуньо же не идиот! Как он мог ей поверить? Эта девушка, Аурора, слишком взвинченна, она могла ошибиться.

— Ты сама видела, какой ужас был написан у нее на лице, — возразила Элена. — Необходимо как минимум принять все меры предосторожности.

Аурора ничего не могла объяснить, она впала в такую панику, что говорила почти бессвязно, но главное они все же поняли: Марина, девушка их коллеги Ордуньо, состоит в «Пурпурной Сети». Причем является не рядовым членом организации, а важной персоной, доверенным лицом Димаса. В «Сети» многие считали ее чуть ли не его женой.

— Нужно ее задержать, — сказала Марьяхо. — Ордуньо все поймет, мы ему объясним. Когда она будет под замком, мы сможем все перепроверить.

— Нет, — отрезала Элена. — Нужно воспользоваться случаем. Через нее мы сможем добраться до Димаса. А о наших подозрениях ей знать незачем.

— Но мы подвергнем опасности Ордуньо! — возмутилась Ческа.

— Я считаю, что это он подверг нас опасности, когда познакомился с этой женщиной.

— Если она из «Пурпурной Сети», значит, она психопатка и может выкинуть что угодно. И ты позволишь ей быть рядом с Ордуньо?