Пушки заговорили (Преображение России - 6)
Шрифт:
Не только 8-я немецкая армия, почти равная по числу штыков (если считать крепостные гарнизоны) обеим армиям русским, прекрасно снабженная и продовольствием и снарядами и, главное, тяжелой артиллерией (до двухсот орудий против двадцати русских), но целая страна с населением в несколько миллионов человек, военизированным, крайне враждебным, отлично приспособленным к самозащите, противостояла русскому вторжению. Не только победить 8-ю немецкую армию на полях сражений, но завоевать всю Восточную Пруссию в кратчайший, притом, срок - вот по существу какая задача выпала на долю нескольких корпусов Северо-Западного фронта.
Но из Парижа
Спешно подвозились сборные войска. Спешно подготавливались тыловые учреждения - лазареты, артиллерийские парки, склады провианта и другие. Спешно производилась разведка оставшихся в Восточной Пруссии немецких сил, так как точных данных об этом не было... Все делалось спешно (и потому беспорядочно) с единственной целью, чтобы - готовы для этого или нет - на пятнадцатый день, как было условлено с Жоффром, начать "планомерное и спокойное наступление", как было сказано в одной из директив Николая Николаевича, который пока находился еще в Петербурге.
III
Александр Васильевич Самсонов прибыл к вверенной ему 2-й армии на пятый день войны, 23 июля, и части, с которыми он счел нужным познакомиться в этот день в городе Волковыске, увидели строгого на вид, тучного, с одутловатым лицом генерала, от распорядительности которого, от военных способностей, от энергии, от знания обстановки, от верного взгляда на дело зависела во многом их судьба.
Как ученики в классе внимательнейше вглядываются в нового учителя, стараясь определить его еще до первых слов, какие он скажет им со своей кафедры, так вглядывались в прибывшего к ним командарма офицеры и генералы незнакомых ему частей.
В свою очередь и Самсонов после смотра войск обращался к высокому, бравого вида полковнику Крымову, исполнявшему у него в Ташкенте обязанности генерала для поручений и взятому им сюда, в Волковыск:
– Вам не приходилось слышать, что это за генерал Кондратович?.. Вы не знаете, что представляет собою генерал Клюев?.. Любопытно бы знать, кого мне дали в командиры корпусов... Что же касается Ренненкампфа, командующего первой армией, то этого прохвоста я довольно хорошо знаю по японской кампании.
Ему было пятьдесят пять лет - возраст, когда иные люди, завидно крепкого до того здоровья, неудержимо начинают толстеть, страдать одышкой и с изумлением глядят на самих себя в зеркало и ощупывают свое новое бремя живот.
Когда Самсонов командовал дивизией в Маньчжурии, он был худощав, строен, с плотным коротким ежиком волос на голове. Теперь темные волосы его сильно поседели, поредели, а в отпущенной, хотя и довольно коротко подстриженной бороде седины стало еще больше, чем в голове.
В Ташкенте, когда он был командующим войсками военного округа, он внушил себе, что эта седина, как и толщина, вполне соответствует его важной должности, требующей представительности; здесь же, в Волковыске, где все было неустроено, где все спешили, где все готовились к серьезному делу походу на Пруссию, он видел, что излишне тяжел, ни к чему сановит, приобрел в Азии привычку не думать о разных мелочах, что считал обязанностью своих штабных.
Здесь, - он понял в первый же день, - никаких мелочей совсем даже и не было, все было важно, значительно: здесь не к ежегодным осенним маневрам готовились, а к войне, притом с гораздо более опасным врагом, чем японцы. Кроме того, здесь у него под начальством оказывалось больше полков и батарей, чем было их во всем Туркестанском округе в мирное время, и все они двигались, перемещались, занимали исходные позиции для того, чтобы тут же, по приказу свыше, начать "энергичный натиск" к западу от Мазурских озер.
А чем и как кормить армию, в которой набирается до полутораста тысяч человек? Как наладить для нее выпечку хлеба во время энергичного натиска?
Обеспокоенный этим, Самсонов в первый же день справился и узнал, что заготовлено пока только для трех его корпусов: муки - на три с половиной месяца, овса - на сорок дней, крупы - на полтора месяца и восемьсот тысяч банок консервов.
А как передвигать все это за армией, наступающей энергично? Оказалось, что, кроме обычных обозов, ожидается еще декавилька на сто верст, такая же, какая имеется уже в 1-й армии.
Снарядов для легких орудий (тяжелых пока не было доставлено) числилось по 650 на орудие, и Самсонов говорил Крымову:
– Для начала дела это неплохо: в японскую кампанию мы об этом не могли и мечтать. Ну, а как пойдет снабжение артиллерии дальше? Вот в чем загвоздка!
До границы Восточной Пруссии нужно было вести свои корпуса через польские губернии, а как будут настроены жители их к русским войскам? Как будут надежны поляки, вошедшие в полки?
Прежде чем попасть в Волковыск, Самсонов приехал из Ташкента в Варшаву, где в те дни - последние дни июля по старому стилю - заканчивалась мобилизация, и счел необходимым познакомить с собою население Варшавы, выпустив тогда такое обращение к нему:
"Мобилизация в предположенные сроки закончена. Я считаю себя обязанным в этот торжественный момент для армии обратиться ко всему населению, пополнившему ряды вверенных мне войск, со словами глубокой благодарности за тот порядок, который царил всюду при явках запасных на службу. Нам предстоит еще много испытаний, но во всех случаях войны я призываю население к спокойствию и содействию армии всеми силами и средствами для достижения победы.
Твердо верю, что в противнике, скрестившем с нами оружие свое, население видит такого же заклятого врага, какого видит в нем армия. Пойдем же рука об руку! Ведь армия - это плоть от плоти и кровь от крови своего народа!"
Привычный в последние годы для Самсонова штаб Туркестанского округа остался почти весь в Ташкенте, и здесь приходилось спешно создавать новый, полевой штаб и начинать трудное, как оказалось, дело - срабатываться с новыми людьми.
В то же время не одна только подготовка к наступлению завертела, как водоворот, Самсонова с первого же дня прибытия в Волковыск. Кучами из разных мест расположения 2-й армии стали поступать жалобы от населения на самочинные реквизиции лошадей, сена, овса, причем отбиралось все это и другое подобное бесплатно, просто для нужд войны. А с линии фронта, где шли уже мелкие пограничные стычки конных разведчиков обеих сторон, поступали однообразные донесения о небольших, разумеется, потерях при этом, и одно из них, упоминавшее о нескольких пропавших без вести, возмутило Самсонова до того, что он собственноручно написал текст приказа по армии, помеченного № 4.