Пушковое царствие
Шрифт:
— Самооборона. Чёрная магия в дозволенном диапазоне «белого» ведомства. Меня зовут Вениамин — сказал он, и сел за стол.
— Прекрасно, учитель. Я всё конечно понимаю, но зачем так представляться? У нас ведь только знакомство, неужели нет другого способа? — спросил я и оторопел. Пока я говорил, мне в руку, между пальцами, прилетела вязальная спица, и воткнулась в стол.
— Ладно, я понял. Слушаю вас — сказал я и уставился на мальчика.
— Меня не нужно слушать, меня нужно чувствовать. Я немногословен, и очень быстр. Уроки, которые я преподаю — самые важные. Ты, Дима, оказался очень слабым звеном в цепочке между чёрным и белым. К тебе особый подход
С этими словами, мы вышли из дома.
Глава № 13
I
— Лови, быстро и чётко, — кричал сквозь туман Сергей, — почему ты до сих пор не можешь усвоить, что ты ничего из себя не представляешь, против природы?
— Я стараюсь — кряхтел я, поднимая огромный кусок камня силой магии.
— Ты не стараешься, ты делаешь мне одолжение, чтобы отстал. Я смотрю, ты, наверное, хочешь в ветеринары, вместе с Фёдором, несушек разнимать, когда те хвосты друг другу рвут.
— Не хочу, зачем так-то — начал я оправдываться.
— Тогда вперёд, за победой над стихией — сказал он и отпрыгнул за холм.
Я сосредоточился, закрыл глаза, и сделал над собой усилие. Он прав, мой учитель по невоодушевлённым. Работать над водой и камнем было очень скучно. С животными, и даже рыбами, хоть поговорить было можно. А здесь, гоняешь волны туда — сюда, камни бросаешь за горизонт, а толку никакого. Траву густую на прошлой неделе у себя на огороде взрастил. Гордился собой. Пришла Ольга, по ушам врезала мне, и заставила всё вернуть на место. Говорит, это неправильно, когда трава красная. А может я художник? А может я так вижу? Нет, говорит. Неправильная трава, и я неправильный «прозрачный». Пришлось полоть с корнем, потому что моя трава пугает «чистых». Эх! Я снова сосредоточился, и выполнил задание. На мой взгляд — блестяще. Камень, который я мучала всё утро, наконец взлетел до облаков, и рассыпался в песочный дождь. Не долетая до земли, песок сделал «пируэт», и превратившись в воду, обрушился на озеро. Дело сделано, я смог исполнить то, что просил меня Сергей. Довольный собой, я повернулся к педагогу.
— Справился? — спросил я.
— Кое как — ответил он и скривил лицо, как будто только что съел лимон.
— Что опять не так? — скрывая раздражение, спросил я.
— Ты делаешь слишком много лишнего. Дождь должен был обрушиться сразу, а ты сначала в песок камень натёр, а потом в воду уже превратил. Как всегда, толку мало. Зачем столько промежуточных этапов? Проще, всё нужно делать проще.
— Но как мне убрать из себя человека? И физику, которую мне с детства преподавали. Твёрдое к твёрдому, жидкое к жидкому? Не получается пока, вытравить из себя аттестат о среднем образовании.
— Вот в этом и проблема. Ты сорок лет жил в мире людей. И вытравить из тебя мир понятных тебе вещей, практически невозможно. Либо думай, как маг, либо иди к курам своим.
— Жестоко — ответил я.
— Зато потом пригодится — улыбаясь, сказал он, и транспортировался.
Я сел на песок возле озера. Злился и ругался на себя, но сдаваться не собирался. Это всего лишь очередной урок, рано делать выводы моему учителю, я еще его удивлю. Раздевшись, я решил искупаться в чистом озере. Приняв отвар, я каплей упал в воду. Плавать «прозрачным» мне было гораздо проще, чем находясь в теле человека, «физкультурить» конечностями.
Прилипнув к спине сома, я решил покататься на нём, и заодно спросить, как поживает его несварение желудка после охоты на ерша. Он слопал рыбу, и покарябал стенку желудка его острым плавником, тем самым изрядно пострадав из — за своей жадности к мяску. Не осуждаю, сам далёк от вегетарианства, но истории о поедание себе подобных не очень приветствую. Фёдор сказал, что нужно практиковаться в языке, и я вовсю это делал. И Сергей был прав, животный мир мне импонировал неимоверно, и здесь я был среди своих. Как дома.
— Ну чего, удалось корень лилии достать, чтобы промаслить живот? — спросил я у сома.
— Ой, Димка! Это целое приключение было. Я у братана своего по-свойски просил, подсоби мол, с корнем. Он же прям очень тяжело выдёргивается, один не справлюсь. А он знаешь, что мне ответил? Иди говорит, сам дёргай, раз рыбкой не поделился. А как я могу делиться, если жрать охота? Я бы недонёс её, по любому — жаловался он мне.
— Думай в следующий раз, перед тем как брюхо набить — советовал я.
— Ага, нашёл во мне профессора. Думай! Да я это и делать то не умею. У нас умные только черепахи, да с ними скучно очень. И невкусные они, я пробовал однажды. Изжога одна.
Я рассмеялся, и прилепился к спине рака. Мне нужно было с ним по одному делу переговорить, и поучиться навыкам строить из песка домики — норы. Это было моё домашнее задание.
Поплавав в волю, и поговорив с его обитателями в сласть, я, выполнив домашнее задание, вышел из воды. Улыбнувшись яркому солнцу, крепко зажмурил глаза, и потянулся. «Как же хорошо» — думал я, и ровно через секунду, рванул обратно в воду. С неба, мощным потоком, на меня падал град. Крупный, холодный, и очень твёрдый. Нырнув с головой, я подготовился к атаке. То, что Сергей преподал мне очередной урок, нисколько не сомневался. Вынырнул я, уже находясь в панцире из водорослей. Пробежав по воде озера, не пожалел о том, что хорошо учусь. По мягким листьям водяных растений сыпал град, но мне было не больно.
— Совесть есть? — спросил я у учителя, которого увидел на холме, хоть он и очень старался казаться серым камнем. Выдавал его — нос. Длинный и корявый. У камней такого атрибута внешности не бывает, по крайней мере не на этом холме.
— Увидел значит? — спросил Сергей.
— Конечно, такого носа даже у Буратино нет — ответил я, и поплатился за это. Мою магию сдуло мощным потоком ветра, и оставшись голяком, я снова нырнул в тёплые воды озера. «Никак не угомоню» — снова подумал я, и вынырнул из воды в коконе из плавникового пузыря, который пришлось одолжить у карася. Довольный собой, я с превеликим удовольствием поплыл в сторону противоположного берега. Но меня ждал сюрприз. На другом берегу, меня уже с милой улыбочкой ждал Вениамин. «Перекура не будет» — сказал я сам себе и начал ждать подвоха от самого жёсткого учителя.
— Наплавался, рыбий любимчик? — спросил он, высекая огонь из ладони, чтобы поджечь воду. Она не заставила себя ждать, и вспыхнула ярким голубым огнём. Я порвал зубами пузырь, и не задумываясь о магии, опять нырнул. Удовольствия не получил от слова совсем, так как вода была очень горячая. Ближе к поверхности, она уже закипала. Нырнув поглубже, я успокаивал обитателей озера тем, что скоро всё закончится. Они экстренно спасались от жара тем, что ныряли максимально близко ко дну, ну и попутно костерили меня почём зря.