Пусть грянет гром
Шрифт:
Он все еще не выглядит убежденным, таким образом, я предлагаю одну вещь, я знаю, что выиграю.
– Я сделаю тебе твой собственный особый шип ветра. Ты не сможешь им командовать, но я буду отслеживать его для тебя.
Я швыряю шип в кактус, и колючие растение взрывается, забрасывая нас со липкой тиной.
– Он не распутался, - бормочет Гас, указывая на шип ветра, лежащий в луже зеленоватой слизи.
Я зову шипу к себе и вручаю его Гасу.
Он смотрит на него в течение нескольких секунд, прежде чем он засовывает его за ремень своих ножен ветрореза. Я тку другой шип для себя, жалея, что я не надел пояс со своими шортами. Я предполагаю, что это то, почему Бури продолжают желать, чтобы я носил униформу опекуна.
– Ладно, - говорю я, проделывая отверстие в моем кармане и просовывая шип.
– Вооруженный и готовый. Теперь давай пойдем, найдем Фенга.
Гас кивает и запутывает себя в группе соседних Восточных.
– На сей раз ты следуешь за мной.
Он ведет меня в горы по лесу остроконечных, изогнутых деревьев Джошуа.
Я продолжаю искать для разнообразия ветры или шторм на расстоянии. Но все остается ярким, ясным и нормальным.
Пока Гас не определяет мазок красного цвета на земле.
Он опускает нас в область, по которой я помню, как путешествовал пешком с моей семьей. Сад странного зеленого цвета, трубы заводов, которые смотрятся своего рода как то, что произошло бы, если бы пальмы и кактусы соединились и имели детишек. Я делаю все возможное, чтобы избежать белых шипов, которые почти, кажется, тянутся ко мне, когда мы пробиваемся к запятнанному красным кактусу.
– Это его кровь, - говорит Гас спокойно, когда он тянется и касается сломанной основы.
– Это должно быть то место, где он захватил ветер и послал ко мне.
– Но я не слышу его эхо в воздухе, - напоминаю я ему, когда он отворачивается, чтобы вытереть глаза.
– Значит, он все еще жив.
Гас кивает, втягивая воздух.
– Мы должны найти Бури. Оз преследовал Буреносцев на юго-востоке.
Я могу услышать соседние проекты, шепча ту же самую вещь... и ветер, как предполагается, не лжет. И все же...
Есть один проект, поющий абсолютно другую песню.
Я зову к себе Западный, позволяя ему заполнить воздух его предупреждением о заложнике, идущим на север в долину смерти. И когда я слушаю другие ветры снова, я понимаю, что нет никакой мелодии к их песне. Они шепчут словам без жизни или энергии.
– Я думаю, что Буреносцы что-то сделали с ветрами, - говорю я, перепроверяя Западный, чтобы удостовериться, что я не схожу с ума.
– Этот Западный говорит, что Фенга забрали в Долину Смерти.
Гас поворачивает ладони к северу, концентрируясь настолько сильно, что глубокая линия формируется между его бровями.
– Я не могу прочесть его след тем путем. Может ты?
Я ищу соседний воздух чувствующий Фена. Намек прохладной энергии вокруг кровавого кактуса должен быть им, таким образом, я держусь за то ощущение и тянусь дальше, концентрируясь на Западном, идущим с севера, пока не нахожу проект, несущий тот же самый холодный порыв.
Я задыхаюсь, когда понимаю, что это не единственный след, который несет ветер.
– Что случилось?
– спрашивает Гас, когда зову к себе проект, но моя голова кружится слишком быстро, чтобы ответить.
Покалывающее тепло становится все сильнее, когда ветер становится ближе. И искры чувствуются, как удар в живот, когда Западный обтекает меня, поет о девушке, которая нашла больше, чем она искала в долине смерти.
– Он определенно на этом пути, - шепчу я Гасу.
И Одри тоже.
Глава 22
Одри
Вейн у Райдена.
Мысль заставляет меня хотеть пройти через бассейн, прижать Райдена к земле и разодрать его кожу, пока не останется ничего кроме костей. Но все, что я могу сделать - прижать ноги к груди, обхватить их руками так сильно, как я могу, и качаться назад и вперед, в, то время как Райден продолжает свою речь.
Я рад, что он стоит ко мне спиной, я не должна видеть его холодное, высокомерное лицо... хотя волнение в глазах его Буреносцев одинаково отвратительно.
Сфокусируйся.
Думай.
Возможно, я неправа.
Я концентрируюсь на сердце, делая медленные, глубокие вздохи. Боль моей связи определенно там... таким образом, Вейн все еще жив. Но... она слабая.
Жгучий жар - теперь мягкое тепло, и кромсающее напряжение - теперь нежный рывок.
Это произошло бы, только если я придвигалась ближе к Вейну.
Или если Буреносцы ведут его сюда...
Моя голова кружится, и я ложусь, прижимаясь щекой к хрупкой земле. Я могла остаться здесь, никогда не вставать, никогда не иметь возможность, чтобы встать перед Райденом, держащим Вейна в тисках.
Или я могу подняться и выяснить как спасти его.
Я выбираю план Б.
Было ли это случайной удачей или желанием Восточного, который вел меня сюда. Который дает мне шанс удостовериться, что Вейн не закончит как еще одна высушенная глыба, свисающая с потолка Водоворота. Все, в чем я нуждаюсь - это план.
Я встаю и просматриваю долину, ища какую-то удивительную идею, которая позволит мне, выкрасть заключенного из тисков самого влиятельного Странника Ветра на земле и пятидесяти из его ведущих солдат — без каких-либо ветров, чтобы помочь мне бороться.
У темных гор есть потенциал. Их пережитые, пыльные склоны легко разрушились, если бы я вызвала лавину. Но падающие скалы никогда не дойдут туда, где стоит Райден. В лучшем случае это отвлекло бы... что могло быть полезно. Я могла бы ворваться и схватить Вейна и...
Быть побежденной, прежде чем я даже сделаю несколько шагов.
У Райдена есть все преимущества. Мои единственные активы - удивление и единственный Западный щит. Этого не будет достаточно.
Если бы у меня был способ призвать Бури, и сообщить им, что я здесь, и что Вейн схвачен, то, возможно, они могли бы добраться сюда вовремя...