Пусть грянет гром
Шрифт:
– Больше причин, почему ты будешь наверху. Кого Райден будет хотеть больше - парня, родственники которого сопротивлялись его методам допроса в течение многих десятилетий, или первому не Западному, у которого
был четвертый прорыв?
Я хлещу снова, и все еще не могу скопировать умение Гаса.
– Обоих.
– Возможно.
– Он подходит позади меня, хватает мою руку и ведет меня в движении. На полпути посредством толчка, он двигает пальцы к моему запястью, показывая мне, как я должна крутить шип в заключительной части моего сильного удара. Это тот же самый способ, которым все мои тренеры работали со мной, когда я изучала метод лезвия, но это чувствуется странно неловко на сей раз. Вероятно, потому что у Гаса все еще нет рубашки, и я застряла в этом смешном платье.
Гас, должно быть, чувствует то же самое, потому что он откашливается и отстраняется, поднимая шип, чтобы бросить вызов мне к спаррингу вместо этого.
– Все, что я говорю, быть готовым. Если я был Райденом... и я знал, что был шанс, что я мог бы схватить только одного... я знаю, кого бы я сделал своим приоритетом.
Я выращиваю свой шип, чтобы принять его вызов.
– Если это так, это хорошая вещь. Из двух из нас я более готова победить Райдена, чем Вейн.
– Ну, это определенно верно.
Однако, Гасу удается выбить мой шип из руки только за три толчка... и когда я бросаю вызов ему для реванша, я только держусь пять минут до того, как он сбивает меня на землю и посылает мой шип из руки.
– Мой дар позволяет мне вынимать силу из ветра, - объясняет Гас, и я уверена, что это часть моей проблемы.
Но большая проблема в том, что каждый раз, когда я иду для смертельного, сильного удара, порыв головокружения ослабляет мою руку.
Гас помогает мне встать на ноги, и я могу почувствовать, что он изучает меня, когда я счищаю с себя песок.
– Тот вопрос, который ты задала ранее, - говорит он после секунды, - об отвращении Западных к насилию. Ты тоже...?
– Я не могу смотреть на него, когда киваю.
– Мне не так плохо как Вейну, но...
– Гас вздыхает, и я хочу заползти в дыру и исчезнуть. Он сжимает мое плечо, ожидая, чтобы я подняла глаза.
– Я буду прикрывать тебе спину все время.
Я улыбаюсь, пытаясь быть благодарной.
Но когда я смотрю на небо, все, что я могу услышать, слова Оза. Кто-то сегодня умрет.
Впервые, я верю ему.
Глава 35
Вейн
Полет на улицу к Айзеку занимает меньше чем пять минут, и когда я приземляюсь рядом с его потрепанным грузовиком, я все еще понятия не имею, что я собираюсь сказать. Я просто знаю, что не уйду до тех пор, пока
он не соберется убраться к черту из города.
Его соседи все еще спят, их жалюзи плотно закрыты, и когда я посмотрю на ряд почти идентичных зданий, я чувствую, что проглотил что-то горькое.
Десятки семей находятся в там, точно так же, как Айзек, все крепко спят и не имеют ни малейшего представления, что они находятся в какой-то опасности.
То же самое со следующей улицей.
И с еще одной.
И со всей долбанной пустыней.
Но у меня нет времени, чтобы предупредить их всех... и даже если бы я сделал это, то только создал бы крупную панику.
Я не позволю Штормам пройти в долину, я обещаю себе, когда крадусь к воротам на заднем дворе Айзека. Его занавески закрыты, и когда я проверяю окно его спальни, оно заперто. Что заставляет меня стучать ему в окно и звать его по имени, надеясь, что я не разбужу всю его семью.
Требуется, по крайней мере, три минуты стуков, прежде чем он отодвигает занавески.
– Ба... надень какую-нибудь одежду!
– кричу я, когда он открытвает окно, одетый только в суперобтягивающие трусы.
– Чувак, Вейн, я не знаю, что ты задумал...
– Перестань, ты знаешь меня лучше...
– Нет, я знал тебя раньше, - перебивает он, проводя рукой по волосам... или по тому немногому, что осталось. Он подстригся, с тех пор когда я видел его в последний раз. И наконец избавился от своих жиденьких усов.
Теперь, если только он наденет какие-нибудь штаны.
– Послушай, - говорю я ему.
– Я знаю, все было странно в последнее время,-поверьте мне, так было и для меня. Это просто... мир не такой, как ты думаешь, ладно? Существует всякая другая хрень, которая происходит в фоновом режиме, и ты не знаете о довольно многих из этих хреней. Огромные жизнь-или-смерть. Я не знаю, как еще это объяснить, но прошу тебя поверить мне, когда я говорю, что нужно, чтобы твой семья уехала отсюда.
Айзек фыркает и начинает закрывать окно. Я тянусь и блокирую его.
Он нажимает сильнее, но это не имеет никакого значения. Три недели ночных тренировок и я теперь сильнее его.
– Я серьезно, Айзек. Смотри.
– Я одной рукой поднимаю рубашку, показывая ему жуткий ушиб на боку.
– Это похоже на шутку? Я представил себе это?
Он вздрагивает и прекращает пытаться не впускать меня.
– Что произошло... кто-то избил тебя?
– Это больше, чем ты думаешь. Вот почему ты должен убраться отсюда.
– Нет, для этого есть полицейские.
Я почти хочу рассмеяться над мыслью нескольких полицейских в форме, направляющих оружие на Райдена и говорящих ему застыть.
– Копы с этим не справятся, мужик.
– Я вздыхаю, пробуя, как заставить его понять.
– Я говорю о вещах, которые ты видел только в фильмах и комиксах. Как Тор или...
– В самом деле? Ты мне даешь богов грома?
Дерьмо, нет никакого способа объяснить это, не рассказывая ему все.
И нет никакого способа рассказать ему так, чтобы он на самом деле мне поверил.