Пусть умирают дураки
Шрифт:
— Сейчас разве не видишь? — спросил он.
— Нет.
— Подскажу тебе немного. Менеджер зала чист. А вот дежурный по залу — вор. Один из дилеров за этим столом чист, а двое других — нет. Все это происходит после начала обеденного шоу. И еще одно. Обрати внимание, дилеры, которые жульничают, сдачу и выигрыш часто дают большим количеством пятидолларовых фишек. Хотя могли бы использовать двадцатипятидолларовые. Теперь видишь?
Калли помотал головой.
— Цвет был бы виден.
Гроунвельт откинулся назад и наконец зажег одну из своих огромных гаванских сигар. Одну сигару в день ему разрешалось выкуривать, и он, если позволяли
— Ты ничего не заметил, потому что все это очень просто, — сказал он.
Гроунвельт позвонил вниз и вызвал менеджера казино. Затем он включил видео, чтобы продемонстрировать подозреваемый стол в действии. Калли видел на экране, как менеджер казино подошел сзади к дилеру. По бокам менеджера были двое парней из службы безопасности, одетые в штатское, а не вооруженные охранники.
Менеджер погрузил руку в кредитки на подносе и вытащил стопку красных пятидолларовых фишек. Гроунвельт выключил изображение.
Спустя десять минут менеджер казино вошел в номер. Он бросил на стол Гроунвельта стопку красных фишек. К удивлению Калли стопка не рассыпалась.
— Вы были правы, — сказал менеджер Гроунвельту.
Калли взял в руки красный круглый цилиндрик. Выглядел он как стопка пятидолларовых фишек, на самом же деле это был пустотелый цилиндр диаметром в пятидолларовую фишку. Дно цилиндра крепилось на пружинках и могло двигаться внутрь. Калли, поиграв с фальшивым дном, снял его с помощью ножниц, которые ему подал Гроунвельт. Из красного полого цилиндра, выглядевшего как стопка пятидолларовых фишек, выскочило пять стодолларовых фишек.
— Это действует так, — сказал Гроунвельт. — Какой-нибудь малый входит в игру, передает эту стопку и получает сдачу. Дилер ставит фальшивую стопку перед стодолларовыми кредитками, нажимает на нее, и стодолларовые кредитки оказываются внутри цилиндра. Спустя какое-то время он дает сдачу тому же самому парню и забирает из цилиндра пятьсот долларов. И так дважды за ночь — итого тысяча долларов в день. И никаких тебе налогов. Они обогащаются в темноте!
— Боже мой! — проговорил Калли. — Мне бы такая штука и в голову не пришла.
— Не стоит об этом волноваться. Отправляйся в Нью-Йорк, помоги там своему приятелю, и еще нужно будет завершить там одно наше дело. Я передам с тобой кое-какие деньги, так что зайди ко мне примерно за час до отлета. А потом, когда вернешься, у меня будут для тебя хорошие новости. Нужно будет немножко поработать, встретиться с важными людьми.
Калли рассмеялся:
— Я не смог разгадать этот трюк в блэкджеке, и все же получаю повышение?
— Конечно, — ответил Гроунвельт. — Все, что тебе нужно — это чуть больше опыта и не такое мягкое сердце.
Глава 18
Калли летел в Нью-Йорк ночным рейсом. Он сидел в салоне первого класса, потягивая чистую газированную воду. У него на коленях лежал металлический покрытый кожей портфель, оснащенный сложным замком. Пока он находился у Калли, с миллионом долларов, находящимся внутри, ничего не могло случиться. Калли и сам не мог открыть его.
В Вегасе Гроунвельт пересчитал деньги в присутствии Калли, аккуратно складывая пачки в портфель, прежде чем закрыть его и передать Калли. Людям в Нью-Йорке никогда не было известно заранее, каким образом и когда прибудут деньги. Это решал Гроунвельт. И все же Калли нервничал. Вцепившись в портфель, он вспомнил прошедшие годы. Путь был пройден длинный, научился
Почему Гроунвельт выбрал его? Что Гроунвельт видел? Что он мог предвидеть? Калли Кросс, крепко сжимая лежащий на коленях портфель, пытался угадать свою судьбу. Так же как когда-то он подсчитывал карты при игре в блэкджек, так же, как, прежде чем метнуть кости он ожидал притока энергии в правую руку, теперь он напрягал память и интуицию, чтобы определить цену каждой новой возможности.
Почти четыре года назад Гроунвельт начал делать из Калли своего главного помощника. Еще задолго до приезда Мерлина и Джордана Калли уже был его шпионом в отеле Занаду и неплохо справлялся со своей работой. Когда он подружился с Мерлином и Джорданом, Гроунвельт немного разочаровался в нем. И злился на Калли из-за того, что тот стал на сторону Джордана, предложившего теперь уже ставший знаменитым тот раунд в баккару.
Калли уже начал было думать, что его карьера закончена, однако, странным образом, после того случая Гроунвельт дал ему настоящую работу. В мыслях Калли часто возвращался к тому необъяснимому эпизоду.
В первый год Гроунвельт сделал Калли дилером в блэкджеке, и эта должность для человека, которого хотят сделать своей правой рукой, казалась по меньшей мере странной. Калли подозревал, что снова и снова его станут использовать как шпиона. Но у Гроунвельта были на его, Калли, счет другие планы. Он решил сделать Калли локомотивом, который бы тащил за собой всю цепочку операций, связанных с «левыми» доходами.
Гроунвельт предчувствовал, что ФБР рано или поздно выйдет на тех тупоголовых владельцев отелей, что утаивали доходы от налогов в счетной комнате казино. То, что происходило в счетной комнате, было слишком очевидным. Владельцы или их представители, собиравшиеся там лично, уносили каждый по свертку с деньгами, а затем уже заявляли о доходах в Комиссию по Азартным Играм штата Невада, и их рискованные методы поражали Гроунвельта. Особенно, когда собиралось пять или шесть владельцев отелей и возникали ссоры о том, кому сколько причиталось «левых» денег. Гроунвельт же разработал гораздо более совершенную систему, как он считал. По крайней мере, так он сказал Калли.
Он знал, что Калли был «механиком». Не механиком высшего класса, а просто способным без труда сдавать вторую карту. Иными словами, Калли умел сдавать вторую карту сверху, оставляя для себя верхнюю. Смена Калли приходилась на самое неспокойное время — с полуночи до утра — и вот, за час до начала смены Калли шел за инструкциями в номер Гроунвельта. В определенное время, в первом часу ночи, либо в четыре часа утра, за стол для блэкджека садился человек, одетый в определенного цвета костюм и делал ставки в определенной последовательности, начиная со ста долларов, затем пятьсот долларов, а затем две с половиной тысячи долларов. Это должно было указывать на привилегированного клиента, который за несколько часов выигрывал десять или двадцать тысяч долларов. Человек этот играл в открытую, что для серьезных игроков не было такой уж редкостью. Видя карты этого игрока, Калли мог хорошую карту оставлять для него, сдавая остальным вторую сверху. Калли не знал, каким образом потом деньги снова попадали к Гроунвельту и его сообщникам. Он просто выполнял свою работу, не задавая вопросов. И никогда не раскрывал рта.