Пустой мир 2. Война за престол
Шрифт:
Калдония-четыре прежде была впечатляющим городом, одним из крупных промышленных центров, состоявшим из нескольких защитных куполов различного диаметра, от двух тысяч до трехсот километров в диаметре, окруженных куполами меньших размеров, закрывавших пригороды и промышленные кварталы. Целый лес высотных шахтных труб рос над промышленными секторами, и в любое время суток в тепловом спектре можно было разглядеть огромные шлейфы выбросов и отработанных газов, поднимающиеся над городом на десятки тысячи километров. О чистоте окружающей среды никто и не заботился, на открытых пустошах Рейнсвальда, где были лишь пепел и песок, даже без всякого искусственного заражения местности человек без защиты задохнулся и умер бы через пару часов от тяжелейших химических и радиоактивных ожогов.
Сейчас же от этого города осталась лишь память
Калдония была внутренним районом, прежде не имевшим серьезного флота охранения и достаточно больших верфей и портов для обеспечения посадки подобных военных гигантов. Ближайший порт, достаточно большой, чтобы предоставить достаточно места для стыковки даже таким кораблям, находился в районе новой столицы графства, и потому именно оттуда приходилось перебрасывать подкрепление для флота, продолжающего нести потери в постоянных стычках с тристанскими и фларскими кораблями.
Прежде здесь находилась лишь небольшая торговая пристань и несколько дрейфующих портов, куда чуть ли не каждый день прибывали корабли из многих городов Рейнсвальда с грузами товаров, шедшими потом на продажу, забирая продукцию промышленных заводов, потом расходившейся по большей части внутреннего Рейнсвальдского рынка. Общей протяженностью около сорока километров, с длинными рядами причалов в два уровня, большая часть стыковочных мест на которых сейчас пустовала. Только у некоторых шлюзов все еще висели так и не загруженные и брошенные эвакуированными командами легкие сухогрузы да немногочисленные военные транспорты, регулярно прибывающие сюда вместе с подкреплениями, но с такой же частотой возвращающиеся обратно.
Вся пристань кипела постоянной работой, здесь находилось несколько эвакуированных в тыл, подальше от линии фронта, госпиталей для раненных, идущих с мест боев непрерывным потоком. Врачи уже начинали испытывать нехватку в оборудовании и лекарствах, так что торопились вывезли из оперативного тыла в еще не тронутые войной города как можно большее количество людей, где им могли оказать полноценную помощь, непосредственно на месте занимаясь только самыми тяжелыми случаями.
Множество военных складов и снаряжения теперь размещались здесь же, и офицеры в интендантской форме время от времени бегали с банками данных и инфопланшетами, сверяя и проверяя свою информацию и то, что действительно имелось на хранении. Множество грузов было переброшено сюда после отступлений с внешних оборонительных рубежей, последующей эвакуацией из центра города, куда уже приближались основные бои, и еще не меньше постоянно прибывало вместе с подкреплениями, так что у интендантской службы хватало работы. Офицеры выглядели нервными и издерганными, отвечая чуть ли не на любой вопрос руганью и предложениями отправиться куда подальше.
Огромные грузовые контейнеры, наставленные здесь наспех прямо среди проходов и на проездах, создавая большое количество проблем для грузовых машин, пытавшихся здесь проехать, были тому лишним подтверждением. Прежде большая часть военное снаряжения шла через пассажирский порт, но после налета тристанской авиации и последующим обстрелом того сектора осадной артиллерией, превратившей часть складов и причалов в нагромождения обломков сталепласта и керамита, было принято решение перебросить и сюда хотя бы часть путей армейского снабжения.
Михаэль прибыл с подразделением личной гвардии и телохранителей на одну из закрытых площадок порта. Транспорт, его доставивший, тут же поднялся обратно в воздух, за новой партией грузов, ожидавшей на реквизированном гражданском тяжелом сухогрузе в пятистах километрах отсюда, за пределами действия тристанской истребительной авиации. Вместе с гористарским графом высадилась тысяча киборгизированных гвардейцев, его лучших бойцов, прошедших через множество сражений, каждый из которых был закален в боях, и восемьсот телохранителей, уже полноценных людей, но тоже опытных ветеранов, служивших еще его деду, успевших увидеть в своей жизни практически все, что только может увидеть
Не задерживаясь в порту дольше, чем потребовалось, чтобы уведомить штаб командования гарнизона о своем личном появлении здесь, Михаэль сразу же отправился на передовую. Сейчас ему больше всего необходимо было заявить о себе, привлечь внимание тристанцев и самого Эдварда, который, как он думал, сейчас находится где-нибудь за пару тысяч километров от линии фронта, в штабе командования, руководя общей войсковой операцией. Гористарской разведке точное его местоположение засечь не удалось, в отличие от местонахождения его семьи. К счастью, все еще живой и имевшей далеко не самые плохие условия для проживания, но передать им какой-либо знак и послание, что Михаэль помнит о них и спешит выручить, не получилось. Контрразведка Тристанского бароната действовала крайне эффективно, вычислив и уничтожив гористарского агента через день после того, как он смог отправить шифрованное донесение об обнаружении заложников.
Линия фронта в городе на самом деле представляла собой простреливаемую со всех сторон нейтральную полосу, проходившую между двумя армиями, настолько же реальная, как и окружающие ее развалины. Ее примерная ширина составляла порядка трехсот или четырехсот метров, так что перестрелка между отрядами противника, залегавшими на передовой, не прекращалась ни на минуту. Помешать боям могли только развалины и насыпи обломков, не позволявшие противникам разглядеть друг друга и вести прицельный огонь, но даже в таких случаях не замолкала минометная и артиллерийская перестрелка. Обе стороны одновременно пытались наступать и продвигаться вперед, что чаще всего выливалось в ожесточенные встречные схватки, когда противники вновь и вновь сходились в рукопашных, после отступая, так и не достигнув каких-либо серьезных результатов. На тактических картах обстановка также менялась чуть ли не ежеминутно. На одном участке тристанским силам в результате успешной атаки удавалось продвинуться несколько вперед, заняв пару помещений или выбив противника из здания. На другом участке точно таких же результатов удавалось добиться гористарским силам, но ни одна из сторон не могла получить серьезного преимущества.
На стороне наступающих был профессионализм солдат и качественное превосходство в лучшем вооружении. А на стороне защитников, потерявшим большую часть профессиональной армии в предыдущих боях и сейчас почти полностью состоявшей из резервистов и наспех подготовленных выпускников новых армейский наборов, было количественное преимущество из-за подхода резервных частей. Ни одна из сторон не собиралась уступать, ни одна из сторон и не думала сдаваться, не считаясь с потерями, растущими с каждым днем. А разделяющая противоборствующие стороны нейтральная полоса, проходившая по улицам, перекресткам и дорогам, заглядывая внутрь зданий и проходя через коридоры и стены, какие порой только и разделяли противников, продолжала покрываться трупами и остовами взорванной бронетехники. Весь мир между отрядами противника сжимался порой до узкого коридора шириной в пару метров, которые не получалось даже перебежать из-за шквального огня противника, открывающегося каждый раз, как только показывалась любая возможная мишень. Огонь вели даже по медикам и санитарам, пытавшимся вынести из боя раненых.
Шаттлы Михаэля обстреляла диверсионная команда фларских войск, забравшаяся на крышу одного из небоскребов и ведущая огонь из спаренных импульсных орудий по любым воздушным объектам в этой зоне, но уже через несколько минут их уничтожили ответным огнем лазерных излучателей.
Высаживать отряды пришлось прямо на улице, на бывшей площади, где когда-то находилась крупная городская развилка, а так же находился один из памятников, от которого все равно почти ничего не осталось после того, как по площади отработала артиллерия тристанских войск, превратившая окрестные здания в щерящиеся бетонными обломками скелеты опорных конструкций. Сейчас же, после того, как ценой больших потерь и усилий удалось отодвинуть тристанские войска, так что они больше не могли прицельно обстреливать площадь, здесь организовали что-то вроде посадочной площадки, хоть и действовать приходилось предельно быстро.