Пустынная лиса Корбу
Шрифт:
И, в конце концов, как можно начать величайшее путешествие в твоей жизни, не имея теплого дома, куда потом можно вернуться? И где соседи будут часами расспрашивать о твоих приключениях, и о том, какие удивительные вещи повстречались тебе на пути.
О нет, Корбу была практичной и разумной лисой. И теперь тщательно готовилась к дождям.
Глава 2. Сезон дождей
Для начала Корбу достала из подвала большую синюю бочку и поставила её под окнами дома, чтобы вода с крыши стекала в неё прямиком. У Корбу
Затем Корбу вытащила бочку и установила её как раз под трубой, идущей с крыши. После этого она принялась затыкать все щели в жилище. После достала из подвала дополнительные оконные рамы и плотно посадила их так, чтобы вода не просочилась через створки. Немного передохнув в кресле, пошла открывать сливные каналы вдоль дома, чтобы стекающая по стенам вода уходила в заранее вырытые желобки и ямки.
И наконец, Корбу проверила исправность телефонной сети, которую они с друзьями провели между своими домами. «Телефоном» называли замысловатую систему из стеблей сухого тростника и колокольчиков, с помощью которых они могли переговариваться друг с другом. Для этого они придумали свою азбуку сигналов.
Телефон выручал друзей в разных ситуациях. Например, однажды малышку Преппи укусила почти ослепшая от старости рогатая гадюка Вуду. Будучи уже в преклонных летах и, с перепугу не разобрав, что происходит, Вуду укусила Преппи, когда та шла мимо, напевая песенку, и шумно спорила с Корбу о том, кто самый могущественный в пустыне. Корбу бросилась домой, по дороге всем встречным рассказывая, что Преппи укусила гадюка. Оказавшись возле телефона, она принялась рассылать всем друзьям сигнал тревоги. Через десять минут вся округа собралась во дворе Корбу вокруг ослабшей и грустной Преппи. Коршун Абиссинио едва успел найти траву-противоядие. Вуду страшно извинялась и ругала себя. Но признаться, временами она была так голодна, что до сих пор неизвестно, так ли уж случаен был тот укус.
С тех пор друзья стали подкармливать Вуду жидкой кашкой, жирными насекомыми и разбитыми яйцами страусов, которые им иногда попадались.
Проснувшись ранним утром, Корбу сладко потянулась, пытаясь догнать ускользающие сновидения. Ей снилось, что она рассекает по морю на прекрасной лодочке, а брызги летят в стороны и попадают на мордочку Корбу. Она морщит нос, отряхивается и жмурит глаза от яркого солнца и свежего солёного ветра. А её друг, коршун Абиссинио, парит высоко в небе и смеётся.
Наконец, Корбу открыла глаза, повела носом, громко чихнула и выпрыгнула из кровати. Выглянув в окошко, Корбу увидела в суматохе собирающихся соседей и поняла: дождь уже совсем близко. Остроухий тушканчик Вилли, пробегая мимо, увидел Корбу в окне и подбежал.
– Привет, соня! Мы с семьёй перебираемся в нашу зимнюю нору, в ста шагах выше
– Я буду скучать по вас, возвращайтесь поскорее! – крикнула Корбу вслед Вилли.
Плотно затворив окошки и заварив свой любимый чай, Корбу села в кресло и принялась ждать дождь. Вот всё небо заволокло тёмными тучами, низко нависшими над землей. Тучи отяжелели, разбухли от накопившейся влаги. Все звуки в пустыне разом затихли, обитатели спрятались в свои норы. И только вдалеке погромыхивали раскаты надвигающейся грозы, и молнии яркими змеями извивались в небе.
Кап….кап…кап. Вот упали первые капли. Сначала медленно и редко, затем чуть быстрее, и вскоре звук превратился в мерную барабанную дробь, отдаленно напоминающую игру бедуинов на дарбуках 1 . Корбу приоткрыла дверь и высунула нос в щелочку. Она любила запах озона и намокшего песка. Из соседней норы выбежали два лисёнка и принялись играть в салочки, останавливаясь и ловя ртом капли. Мама лиса выбежала следом, догнала сорванцов и потащила обратно в нору. А лисята озорные и довольные, пищали, брыкались и вырывались из маминой заботливой хватки.
1
барабаны, традиционно изготовляемые из глины и козлиной кожи в Африке и Турции.
«Вот оно детство», – подумала Корбу и стала вспоминать, как мама лиса учила их с братишками и сестренками охоте, добывала яйца страусов, жёстким языком чистила их мягкую детскую шёрстку и мурлыкала на ночь сказки о жителях пустыни. А лисята, свернувшись вокруг матери, слушали, и только блестящие чёрные носы и жёлтые глаза мерцали в полутьме. А когда в сказке наступал особенно страшный момент, они плотнее прижимались друг к другу, мама снижала голос до зловещего шёпота, и большие пушистые лисьи ушки дрожали как камыши на ветру. Затем мама громко фыркала, они визжали от восторга и страха, рассыпались по углам норы и снова собирались вместе возле матери, ещё ближе прижимаясь друг к другу.
И не было большей радости засыпать в согретой норе с мамой и остальными лисятами, мирно посапывающими и изредка дрыгающими лапами во сне, словно сражаясь с невиданным зверем.
Корбу стряхнула воспоминания как паутинку с мордочки, встала, пошла на кухню подогреть чайник. Порылась в шкафу среди припасенных трав, нашла самый душистый сбор и заварила его. В прохладную погоду он согревал как нельзя лучше. Дождь барабанил по крыше, быстрые ручейки сбегали по ложбинкам на стенах дома и неслись дальше наперегонки в ямки и каналы, стекаясь в большие лужи и образовывая речки и даже озера.
«Земля радуется», – подумала Корбу и решила не грустить, хоть погода и настраивала на меланхоличный лад. Перекусив вчерашними улитками, сушёными ягодами и орехами, Корбу принялась жевать зелёные листья бамбука. Знакомые мышки-песчанки уверяли, что они очень полезны для пищеварения.
Конец ознакомительного фрагмента.