Путь (2 книга - 6 книга)
Шрифт:
С ним было две проблемы. Это внезапное воспоминание с каждой минутой становилось всё расплывчатее, будто снова забывалось. А свиток можно прочитать, если продолжать называть это действие привычными словами, всего пять раз. После этого дерево, темневшее и трескавшееся всё больше с каждым разом, вовсе рассыпалось крошевом. Поэтому свитки разрешено читать только на уроке старика, и только тем, кто открыл нужный узел. И сразу же приниматься повторять технику, вернее, пытаться создавать её. Как сказал Кадор, чтобы чужие навеянные знания мастера, вложившего их в свиток, стали своими. Вот только правильно повторить получалось не у всех, а наказание самой техники за неудачу было жестоким. И что же делать, если свиток рассыпался, а та же Сила медведя по-прежнему не даётся? Покупать новый свиток, раз твой талант понимания так плох. По мне — полный бред. Конечно, я сам по-прежнему ни разу не получал чужое воспоминание, но неужели нельзя такую простую вещь записать самому на бумагу, запомнить и с сотого раза повторить? Символы, путь силы? Судя по тому, как трусились над свитками все родившиеся в Первом — я и впрямь не всё понимал.
Но это совсем не мешало мне довольно легко выучить все три формы из записей Виликор. Впрочем, непросто и не сразу. Хотя мне так и казалось в первые дни. Помню, как я радовался тому, что греются мышцы при циркуляции силы и щёлкают суставы после смены форм. Мне казалось всё проходит идеально. До тех пор... Я задумался, сопоставляя два события. До тех пор, пока я не начал рисовать максимальное число доступных мне печатей. И пока это число не стало увеличиваться. И именно тогда, почти привычно став вечером в нужную позицию, толкнув энергию на первый круг по телу, понял как ошибался. То, что я раньше пытался изобразить в формах, больше похоже на дёрганье хромого с рождения джейра, которому лишь кажется, что он легко и непринуждённо бежит. Просто потому, что никогда не знал радости настоящего бега на здоровых ногах. Именно тогда мне начали даваться все те сложности циркуляции, которых до этого даже не замечал, ослеплённый самомнением. Если попытаться описать свои ощущения, то до этого мои действия были похожи на попытки воды перехлестнуть через каменный затор в узком месте реки. Брызги, шум, пена и тонкая струйка на той стороне вместо полноводного бега воды. Или если вспомнить прошлое, то я пытался полить огород дырявым ведром. Радовался, как много воды принёс, не замечая пролитых луж на дорожке за спиной. У меня ушли все эти три недели после контракта на то, чтобы прочувствовать все узкие места на пути циркуляции, научиться просачиваться энергией без тех пресловутых брызг и пены. И лишь теперь энергия по меридианам текла спокойно, плавно, не теряя своего разбега по всей длине пути. Медленно и степенно впитываясь в моё тело. Хотя сейчас, наученный опытом, я уже не стал бы утверждать, что делаю всё отлично и полностью освоил формы.
— Может хватит молчать? Я задала тебе вопрос!
— Прости, Виликор, — я отвлёкся от своих мыслей. Сколько я так простоял? — У меня были сложности с формами. Но я немного освоил их. Кое-какой результат уже есть. Думаю дело в практике.
— Да, конечно, — девушка хмыкнула, — в практике. Почему не попросил совета?
— Мне приятно справиться самому.
— Я видела таких умников, что считали это плёвым делом. А потом раз за разом приносили отцу плату. Покажи свои успехи.
Я не мог не заметить в голосе старшей усмешку. Но ничуть не обиделся. Это её право. Даже хорошо, что она проверит меня. Уж кому как не ей оценить мой результат. Вот только как она это сделает, если самое важное — течение силы внутри меня и напитывание тела энергией неба? Я покосился на всё ещё лежащего Гунира и уверенно, уже не задумываясь, встал в позицию. Вдох-выдох для вхождения в ритм. Вдох. И энергия отправилась в путь. Один круг циркуляции, второй. Виликор нахмурилась, шагнула вплотную, ухватила меня пальцами за запястья.
— Не дёргайся. Вращай энергию.
Я постарался отрешиться от её рук, лица, которое было совсем рядом. Я не собирался глупо улыбаться, как Фатор, когда Ули садилась рядом. Мне это просто мешало сосредоточиться. Но я справился. Даже не закрывая глаз.
— Смена формы.
Виликор отпустила одну руку, взамен ухватив меня за горло, впившись пальцами под челюсть. Я лишь открыл рот, чтобы возмутиться, как она зло прищурилась и я предпочёл промолчать. И сейчас и когда девушка проверяла последнюю форму.
— Даже не знаю, что сказать, — старшая сделала шаг назад.
— Поругать, похвалить.
— Да, да. Песчаное чудовище.
— Что?
Я не понял её тона, а Виликор мотнула головой так, что волосы стегнули её по лицу.
— Очень жаль, что создание средоточия тебя подводит. Но я буду надеяться, что ты сумеешь прорваться. Твои формы для месяца практики — отличны. Хотела придраться, но не смогла. Впервые вижу такое отличное исполнение у новичка. Новичка, что учился не по свитку, а по моим кривым записям, в которых нельзя толком описать ощущения текущей силы. Это поражает меня вдвойне. И пугает, — девушка снова нахмурилась, глядя на меня. — Плавное течение, хорошая наполненность и равномерное распределение по руслу циркуляции. Дыхание, удары сердца — находятся в гармонии с текущей по тебе силой. Не смогла почувствовать ни одного всплеска циркуляции. Не могу понять, почему утечка силы зелья впустую была так велика, если в форме не превышает обычной. Но вот само тело явно на грани возможного для Закалки и давно. А где же средоточие, а Леград? Надеюсь, что ты не из тех вечных неудачников, кто навечно упираются в предел возвышения. Мне поддержка такого таланта в Академии очень бы пригодилась. Идеальная закалка и вот это чудо с формами. Было бы интересно глянуть, как быстро ты освоишь техники из полноценного свитка.
Глядя вслед уходящей девушке, я думал о странностях жизни. Вот я затормозил в развитии. И Виликор, ненавидевшая меня за талант, стала больше показывать на тренировках, даже иногда заговаривала, как сейчас, по своей инициативе. Говорила умные слова, давала советы. И продолжала выкладываться на ринге в схватке со мной. А сейчас и вовсе заставила меня стоять с удивлённо поднятыми бровями. Она. Похвалила за формы. Восхитилась моим талантом в формах! Надеется, что я её догоню! А вот с Гуниром выходит наоборот. Я стал слаб, и из него полезли какие-то нелепые обвинения и непонятная злость. Но в схватках раньше он меня всегда жалел, выходит. Даже скорее, презирал. Открывать в людях новые черты не всегда приятно. Я подхватил и перетащил по-прежнему оглушённого парня с камня ринга на настил. А вот дальше возиться с ним стало просто лень.
— Мир! Зимион! — заорал я в голос, а появившимся в дверях парням буркнул. — На лежак его оттащите. И водой полейте, что ли.
И, не отвечая на раздавшиеся вопросы, двинул на тренировочную площадку. Но не туда, где обычно проходили занятия по медитации и повадились по вечерам сидеть Арнид с Цианом, закатывающиеся сейчас в каком-то нездоровом смехе, а к бочкам и умывальникам. Я сел спиной к стене. Наверху, над моей головой журчал ручеёк. Тихо, умиротворяюще, наполняя воздух свежестью. Искоса, стараясь не смотреть именно на то место, я оглядел высокие скамьи с корытами. Постоянно хотелось пойти и проверить, всё ли хорошо с моим тайником. Но нельзя. Особенно тяжело мне пришлось в первый день, когда с утра сверстники, охая и ругаясь, поползли умываться, и я каждую секунду ждал, что кто-то полезет двигать скамью. Впрочем, умывались не все. Половина класса. Даже в обычные дни находились те, кто пренебрегал собственной чистотой. Их я никогда не понимал. Я всегда старался быть чистым и опрятным. Мне хватило долгих месяцев в рванье, а малейший неприятный запах от меня давил воспоминаниями о помоях.
Впрочем, неважно. Важно то, что тогда парней, сумевших умыться, оказалось совсем мало и все они старались быстрее вернуться к лежакам. Если верить проклятьям, висевшим в воздухе, то у принявших зелье болело всё, что могло болеть, так, словно их полночи избивали палками. Я, прятал улыбку, представляя, где и кто, мог оставить богачу Арниду такие впечатления о себе, старательно копировал поведение окружающих и ждал прихода учителей и проверку. Возможно, даже обыски или беседы с мастером Правды. Но никто не появился в поисках пропавшего зелья. Ни в тот день, ни в последующие. Даже мой первый страх с, наконец, появившимся служителем, чующим ложь, оказался беспочвенным. Он, тот, кто должен был узнать о пропаже зелья первым, ничего не искал, а задавал лишь странные вопросы о тайнах. Жаль никто не начал рассказывать ему о детских тайниках с камушками и свистульками. Вдвойне жаль, что я тогда не сумел рассмотреть символы, давшие возможность провернуть такой трюк.
Это было странно. Ведь лекарь Хрил точно считал после нас пустые пузырьки от дорогого снадобья, тщательно записывал наши имена, заставлял делать всё на виду. Лишь большая удача, словно небо смотрело на меня, позволила мне провернуть то дело. Будь любой из Воинов чуть внимательней, не опусти лекарь с меня глаз в тетрадь — и ничего бы не вышло. Но полный фиал у меня. И? И никаких действий. До сих пор не могу в это поверить. Даже спустя месяц мне остаётся лишь гадать о случившемся в той комнате. И не давать никому повода рассказать, что вот этот тип каждое утро что-то проверял под скамьёй для умывания. Я повторно скользнул по ней взглядом, последний раз проверяя, не сдвигал ли кто мой тайник. Вроде бы, всё отлично. Вздохнув, закрыл глаза и обратил своё внимание на шар сияющей силы вокруг себя. Кое в чём Виликор права. Первую неделю я только готовился к прорыву, поглощая всё больше и больше нитей. И лишь добившись ощущения, что в моё тело больше энергия впитываться не может, а меридианы ярко горят и ровно тлеют крохотные точки будущих узлов, я принялся создавать средоточие.
Пока ничего добиться мне не удалось. Но я не отчаивался и продолжал заниматься. Даже сегодняшнее замечание старшей о вечной преграде не испугало меня. Мой отец сам, в Нулевом стал Воином! А Виликор думает, что меня должно было подталкивать зелье. Я много думал в первый день после кражи, когда вместе со всеми валялся на спальнике. И всё больше находил доводов, оправдавших моё поведение. Плохая идея вливать зелья для Воинов подросткам на этапе Закалки. Все эти рассказы о распухании меридианов, плохом самочувствии, стонущие рядом сверстники заставляли думать о плате за столь быстрое возвышение. Как там сказал Дидо? Воин может принять Взрывной рост лишь два раза за жизнь. Даже его меридианы повреждаются! Наглядный пример у меня перед глазами. Виликор. Она тоже приняла это зелье, но оставалась на ногах и ничуть не жаловалась, хотя была бледна, как молоко и не занималась эти дни привычными тренировками. А вот остальные, на этапе Закалки, лежали пластом, словно дети, подхватившие лихорадку. Такое не может пройти бесследно. Если есть зелья, созданные специально для лечения меридианов, значит, есть и от чего лечить. Выходит, есть чем и калечить.