Путь Абая. Том 1
Шрифт:
Но Кунанбай объяснил ей:
— Жайляу Алшинбая слишком далеко от нас, и добраться до него будет очень трудно. Скот, который мы погоним, дорогой заморится. Абая должны сопровождать пожилые люди — им будет тяжело. Надо собраться в путь в ближайшие пять-шесть дней. — И Кунанбай обратился к Улжан — Ты поедешь тоже. Вези сына к новой родне сама!
Кунанбай не любил затягивать начатое дело. Не раздумывая долго, он тут же назвал людей, которые должны сопровождать Абая, определил количество скота, тканей, денег, драгоценностей, серебряных слитков, ценной утвари и других подарков.
Поездка вызвала бесконечные толки. Подарки Алшинбаю состояли
В тут же ночь в Семипалатинск были отправлены за покупками Изгутты и Кудайберды. Они получили наказ — по приезде в город посоветоваться с Тинибаем, закупить все, что найдут, и спешно вернуться домой не позже чем через четыре дня.
Решение своей судьбы каждый из сыновей Кунанбая принял по-своему. Айгыз и Изгутты с усмешкой обратились к Оспану.
— Тебе засватали невесту! — сказали они. Оспан не сразу понял. Он удивленно переспросил:
— Что это такое «невеста»? Баба, что ли?
Изгутты объяснил ему, а потом спросил, как он относится к этому делу. Оспан ответил без запинки под общий смех:
— Что ж, возьму… Ладно! Баба пригодится!
Абаю решение отца передала Улжан. Ее смутил взгляд Абая, но она мысленно успокоила себя: «Стыдится, наверное».
Абай принял новость молча, с холодной сдержанностью. Внутренне он вздрогнул и насторожился: точно что-то холодное коснулось его души. Мысль о Тогжан молнией прорезала его мозг, — он почувствовал, что совершает преступление перед нею.
Несколько дней подряд Абай оставался задумчивым и замкнутым. Тяжелые мысли овладевали им все сильнее. У него есть невеста. У Тогжан тоже есть жених, сговоренный уже давно. Не поехать, не жениться — нельзя: все в воле родителей. И не найдешь причин отказаться от поездки. Все стремления его сердца принадлежат Тогжан, но вырваться из опутавшей его паутины невозможно.
Он поехал к невесте молчаливый и угрюмый.
НА ПОДЪЕМЕ
Свадебный поезд жениха приехал в аул будущего тестя. Алшинбай только что успел перекочевать на широкую равнину, богатую кормами и обильную водопоями. Здесь расположилось около сорока аулов рода Бошан, связанных между собою их общим предком — Казыбеком. Все ожидали гостей, юрты для них были уже поставлены, угощение готово, и в день приезда привязали кобыл для дойки ранее обычного.
По старому обычаю, пожилые сваты вместе с Улжан, сопровождаемой тридцатью жигитами и свитой из женщин, прибыли на полдня раньше жениха. Главным сватом был названый брат Кунанбая— Изгутты. С ним ехали аксакалы, певцы, жигиты и табунщики для ухода за лошадьми. Самого Абая сопровождали двенадцать жигитов молодого поколения иргизбаев, шутник Мирзахан, посыльный Жумагул, из ближайших родных — Такежан. Абай пригласил с собой и Ербола и весь долгий путь — больше недели — был с ним неразлучен.
Улжан доставила в аул свата ценные дары: табуны лошадей и верблюдов, ткани для подарков женщинам, драгоценности. Два верблюда были навьючены тюками с приданым невесты, здесь были пестрые шелка, бархат, сукно, шали. Другие два несли на себе в тюках чапаны, рубашки, платки, кафтаны, материю и обувь для подарков новым родичам, по обычаю старины.
Главной ценностью были слитки серебра, предназначенные в дар самому Алшинбаю.
Десять лет назад, когда Кунанбай приезжал сватать Дильду для Абая, он получил в подарок от родных
96
Т а й — т у я к — копыто жеребенка — название слитка серебра, определяющее его величину.
97
Б е с и к — ж а м б а — слиток-колыбель.
Для жениха и его родни были поставлены три огромные белоснежные юрты с великолепным убранством. Для угощения были отобраны отгульные годовалые жеребята, выкормленные молоком маток, трехлетние бараны, крупные ягнята. К юрте, где помещалась Улжан, особо подвели отгульного стригуна.
Подъехав к аулу, Абай со своей свитой остановился около него. Часть жигитов — Такежан, Мирзахан и другие поехали в самый аул известить о прибытии жениха. Абай и Ербол спешились, ожидая девушек и молодых женщин, которые должны были выехать навстречу. Зная, что теперь начнутся бесконечные и сложные обряды, Абай оставил при себе и Жумагула, — тот в свое время испытал все виды мучений, связанных со свадьбой, и Абай решил, что он будет ему полезен. В ожидании Абай пожаловался Ерболу:
— Ведь женитьба — большая радость и для родителей и для жениха, зачем же мучить людей всеми этими обрядами?
Жумагул взглянул на него и рассмеялся.
— Вот тебя и начнут сейчас терзать! Прежде всего тебе попадает за то, что на шапке нет перьев! И надевай скорей красный чапан, а то и по щекам получишь!
Согласно обычаю, жених должен нахлобучить на голову малахаи с высоким верхом, увенчанный пучком перьев филина, надеть чапан красного сукна и сапоги на высоких каблуках, чтобы отличаться от всех остальных. По распоряжению Зере, Абаю перед отъездом и была сшита такая одежда. Старая бабушка, обычно во всем потакавшая внуку, на этот раз не слушала его возражений.
— Это обычай твоих предков! — повторяла она. — Не тебя будут укорять там, а нас: всякий скажет — разве у них отцы не были женихами, а матери — невестами?.. Надевай! — приказала она и сама обрядила внука.
В этом необыкновенном платье Абай самому себе казался не то знахарем, не то бродячим фокусником. Как только они выехали из аула, он подскакал к Улжан и взмолился:
— Боже мой, для чего мне по всему пути кричать, что я жених? Разреши мне пока надеть мое обычное платье, а в наряд жениха я переоденусь, когда мы приедем!
Улжан скрепя сердце согласилась. И Абай до сих пор еще не надевал «знахарской» одежды. Малахай с пришитыми перьями и красный чапан — все было спрятано в переметную суму. Теперь Жумагул напомнил об этом, но, поняв, что Абай и в самом деле начинает побаиваться, добавил:
— Когда-то Барак-батыр сказал: «Мое сердце ни разу не дрогнуло, когда я ездил к родителям моей невесты…» Да, тебе предстоят ужасы! Но будь тверд душой — все кончится благополучно, это уж я по себе знаю!
Оба друга рассмеялись, и Ербол повторил Жумагулу свою неоднократную просьбу: