Путь Аллогена
Шрифт:
Единственной проблемой, было отсутствие фена для сушки волос у женщин, которых в каждом блоке было по тринадцать на семерых мужчин. Волосы им сушить было нечем, как и стричься, но эту проблему решили, быстро приспособив для стрижки «кастет» для бритья. Женщины прикладывали к ладони ненужные локоны и прижимали плотно прибор, который отсекал ненужное. Процедура была легка и безболезненна. Однако носить прическу с короткими волосами, было категорически запрещено.
В ночное время входы жилых блоков не блокировались, что бы мужчины могли свободно посещать женщин. В бараке всегда поддерживалась теплая температура. В дневное время суток стены в нем становились
В столовой стояли столы и стулья все из того же материала из которого был весь барак. Такие же были предметы посуды. Каждый стол был рассчитан на двадцать человек. В помещении находился большой контейнер, встроенный в стену с двумя отверстиями. Он выполнял функцию раздатчика пищи и утилизатора использованной посуды. После того, как человек прикладывал руку к контейнеру, из одного его отверстия подавалась тарелка с серой массой в виде каши, ложка и стакан с чистой водой. Во второе отверстие опускалась использованная посуда, где утилизировалась и сразу же трансформировалась в те же столовые приборы, но уже чистые.
Пища была не очень вкусная, но питательная. Порции пищи зависели от человека, приложившего руку к аппарату. Видимо количество пищи рассчитывалось исходя из результатов еженедельного обследования в медицинском блоке. Каждый день «каша» слегка меняла очертания привкуса, но никогда не меняла цвет. Мяса аппарат не выдавал никогда. Единственное, что осталось из привычной земной пищи – это овощи и фрукты, которые люди выращивали сами в огромных теплицах, из того же, ранее неизвестного, материала, располагавшихся на окраинах поселения. Овощи и фрукты доставлялись в каждый барак из теплиц раз в неделю акремонцами на небольших летающих платформах. Выгрузка их осуществлялась снаружи и жители барака, под бдительным контролем акремонцев, сами заносили их внутрь. Хранились они в столовой в большом открытом ящике. Каждый брал оттуда, сколько хотел продуктов, но только во время приема пищи. А заходили в столовую только на завтрак, обед и ужин. В остальное время вход в столовую был заблокирован.
Что было в комнате контроля, никто не знал, так как туда могли входить только акремонцы ответственные за барак. Вход в комнату контроля, в отличие от общего входа, блокировался непрозрачным силовым полем. На каждый барак приходилось по три лицеклювых, которые находились в бараке посменно по трое суток каждый. Они следили как за функционированием всех систем в бараке, так и за порядком в блоках.
II
К моменту распределения людей в городах-поселениях у акремонцев появились небольшие переговорные устройства, которые воспроизводили человеческую речь. Прибор, по форме и размеру, напоминавший небольшие песочные часы, крепился у акремонцев на левой руке рядом с нейростимуляторным браслетом.
Когда акремонец хотел отдать приказ, он подносил к груди руку и оттуда доносился вполне человеческий, но всегда одинаковый и лишенных всяких интонаций, голос. При этом клюв акремонцы даже не открывали. Благодаря этим приборам люди быстро разобрались с правилами архонтов. Сами Хозяева никогда не общались на прямую с людьми. Их видели только на почтительном расстоянии и очень редко.
Все команды передавались через акремонцев. Между собой хозяева разговаривали вполне членораздельными словами привычными для уха землян, но на неизвестном языке.
Архонты сохранили людям привычную систему времяисчисления, которая, по-видимому, соответствовала их системе. Сохранили они и привычную для человека рабочую неделю с продолжительностью рабочего дня. На работы выходили, как и прежде – в будние дни. Работали люди либо в теплицах, либо на переработке отходов погибшей человеческой цивилизации.
В опустевшие города Архонты отправили огромные механизмы, также похожие на булыжники, как и механизмы по добыче редкоземельных металлов. Они разрушали не горную породу, а человеческие постройки, стирая с лица земли города подчистую. Среди людей они получили название «стиратели».
Весь человеческий мусор без разбора собирали грузовые корабли и доставляли на сортировку в города-поселения. Сортировка заключалась в отделении друг от друга, металла, дерева и продуктов нефтеперерабатывающей промышленности в виде пластмасс, полиэтилена и другой синтетики. Камней в мусоре не было. Бетон городских стен и асфальт растворяли прямо в городе-призраке на месте. После окончания работы «стирателей» всю площадь города с высоты птичьего полета поливали с технических кораблей неизвестными реагентами. В результате воздействия, которых, человеческие строительные материалы возвращались к исходному состоянию – песок. Оставшиеся продукты человеческой жизнедеятельности сортировались в контейнера и направлялись на переработку в промышленный комплекс, который присутствовал в каждом городе-поселении.
Туда герадамасов тоже не допускали. В комплексе всем управляли только акремонцы. После переработки человеческий мусор превращался в небольшие брикеты материала, из которого и создавались города-поселения.
Сохранились у людей и их имена, но фамилии и отчества, данные им родителями, были запрещены. Вроде бы и осталась у каждого своя индивидуальность, но она была почти обезличена. Архонты и акремонцы по именам людей не знали и кроме как «герадамас», никакого другого обращения не использовали. Для идентификации они использовали генотипоскопические метки, транслировавшиеся от комбинезонов людей.
Добирались на работу на огромных платформах, напоминавших по виду человеческие железнодорожные грузовые вагоны без крыши. Были они из того же угольно-черного материала, что и корабли архонтов. У каждого барака была своя платформа, которая в автоматическом режиме доставляла жителей барака к месту работы, оттуда на обед и с обеда, а вечером в барак. Сидячих мест в ней не было. Платформа никогда не начинала движения, если отсутствовал хотя бы один жилец из барака, за которым она была закреплена.
Свободно перемещаться по лагерю людям самостоятельно, было запрещено. По месту работы каждого из бараков – то ли в теплице, то ли на свалке – работу и порядок контролировали от десяти до двадцати акремонцев.
III
Акремонцы проживали в транспортном военном корабле, который всегда располагался недалеко от промышленного комплекса. От них к воде были проложены огромные трубы, по которым поступала вода, необходимая для функционирования их техники. В городе постоянно присутствовало от одного до нескольких истребителей, которые периодически барражировали над территорией поселения. Вся площадь города была под силовым колпаком, не пропускавшим осадки, и поддерживающим постоянно комфортную температуру независимо от времени года за пределами границ поселения. Люди видели, что за пределами города идет снег, дождь, но не ощущали их воздействие на себе.