Путь Бло
Шрифт:
— И что ты молчишь? — Маоба вопросительно склонила голову набок. — Ты даже ничего сказать не можешь?
— Я… Нет, если бы… Потерпеть еще немного…
Маоба засадила ему пощечину и убежала с влажной пленкой на глазах. Чувствуя, как жестоко горит щека, с комком под грудью Бло поплелся домой.
"Что я мог сказать? — думалось ему. — Давай убежим в столицу? А на какие шиши будем жить? Разве ты не любишь меня? Но это прозвучало бы малодушно…"
Рано утром, пока Ками освежался в бане, Бло взял шар, провода, выкрал краюху хлеба и ушел в поле.
К
Хотя, что толку? Ремесло искуса мало кому приносит прибыль. Ты либо пан, либо пропал. Если твои шары попадают на космолинии, если за их раскрутку берутся агенты-продогоны, то… Нет, этого мало. Главное — публика. Пассажиры межзвездных рейсов, космические десантники и пираты, одинокие странники и туристы, исследователи и космогеологи. Все, кому в дальнем путешествии нужно отвлечься. Если им по нраву приходятся твои косморали, если они начинают говорить о тебе и отдавать валюту за новые твои шары, то слава кометой летит в разные уголки вселенной, а деньги песком сыплются на твой счет.
И тогда никто, ни мать, ни родной брат, ни даже Маоба не смогут упрекнуть Бло в бесполезности.
А пока что я ноль, думал он, двигаясь к перелеску. Начинающих искусов миллион по вселенной, а успеха добиваются единицы. И то, что я буду одним из немногих — также невероятно, как птица в космосе.
Бло нашел удобное место между двумя лиственными великанами, устроился на сырой от росы траве. Осторожно положив шар, он принялся распутывать провода.
"Плевать! Я все равно буду корпеть! Пускай в итоге ничего не получится. Значит, не судьба. Зато сдохнуть в море с сетями я всегда успею. Так что больше, чем слава искуса, мне ничто не светит в этой жизни. Только одна звезда, и остается идти к ней голодным и одиноким".
Бло приклеил провода к вискам, взял шар и покрутил в руках. Ему вспомнилось давешнее свидание с Маобой.
"Если бросить все, понестись к брату, верно, он еще не ушел на берег, начать рыбачить, а потом получить свою горсть златугов, прийти к матери Маобы, сказать, что я исправился, что я скоро заработаю еще больше, только не отдавайте дочь за Бэка!.." Перед ним всплыла Маоба, ее сочные губы, чуть выпячивающиеся в момент выдачи ласковых слов, ее странные полукруги под глазами и такой милый неряшливый локон около уха, и этот взгляд, вызывающий жжение в груди. И будто пенистый коготь волны захватил его, он сорвал провода и резко поднялся, но сделав шаг, замер.
"Тогда прощай конкурс, прощай надежда попасть в банк данных продогонов и в распродажи на космолиниях! А распродажа — это прямой путь к раскрутке. Между тем, следующий шанс представится лишь через год. Однако придется уже лететь на другую планету. Потому что первый и наверно последний раз конкурс искусов проводится у нас на Сакуне. Можно, конечно, перекачать косморали с моих шаров в сеть и ждать своего часа. Но это глупо — быстрее местная луна свалится, чем их заметит какой-нибудь продогон. Даже если последняя история про странника стоит того, найти ее в сети, что крошку хлеба в куче навоза".
— Самку тебе чужого! Я не могу. — Бло покачал головой и сел обратно.
Он мысленно смирился с тем, что Маоба скажет Бэку "да". А Бэк не любит ждать. Бло захотелось пустить слезу, но слезы высохли в детстве.
Прости, Маоба, не упадет больше
Бло порывисто подключил провода, шар радостно заиграл цветами радуги. Автор торопливыми усилиями мысли вписал новые черты в образ героини косморали.
Когда Бло закончил работу и огляделся, его охватило удивление. Над полем опускались трезвонные сумерки. Он не решился показаться домой. Сунув шар, обмотанный проводами, в карман, Бло пошел в лес. Отыскав несколько ягод и один гриб, он утолил голод. Соорудив лежанку в ложбинке, Бло устроился на ночлег.
Конкурс искусов начался поздним утром. В столицу Бло добрался бесплатно, укрывшись в корме рейсового флайербуса. От неудобной позы среди багажа поясница ныла натянутым жгутом. Но пока добрел до КультПросвета, заноза отошла. Гам прохожих и пролетных, суета широких проспектов, гул монорельса и шипение подушечных трамваев — все это сменилось тихим ропотом холла для регистрации.
Гуманоид в серой чешуйчатой коже осведомился квакающим голоском:
— Ва-а-аше и-и-имя, но-о-овый искус?
Бло назвался и небрежно прижал большой палец к сканеру.
Жаждущих успеха искусов оказалось так много, что Бло ощутил прилив раздражения. Авторы сидели полукругом в амфитеатре, так что дышать было нечем. Среди них имелись и членистоногие, и жабообразные, и пузырчатокрылые, и даже рептилии.
В центре, за столом на арене, красовалось достопочтенное жюри. Сам великий искус Кирк присутствовал среди судей. Многие тянули шеи, чтобы рассмотреть его, но видели лишь широкий черный плащ с маленькой шерстистой головой. Имя Кирка давно полюбили на межзвездных магистралях, его косморали пользовались неизменным спросом, даже на задворках Млечного Пути. Шары с его творениями клонировались миллионными тиражами на фабриках, которым служили лучшие продогоны. Все эти агенты в основном занимались тем, что старательно вычищали из сети пиратские копии Кирковских опусов. Впрочем, путники на просторах вселенной имели устойчивый провайдинг лишь вблизи планет. Остальные члены жюри напоминали тень Кирка. Кое-кто кое-где о них слыхал, но никому не попадались их создания.
Все конкурсанты отдали свои шары на испытание — по рядам прошлись роботы-сборщики. Через полчаса мощный биоробот с творческим интеллектом отобрал для судей десять лучших шаров. И на голографическом табло над ареной появились имена претендентов. Бло с замершим рыбой на суше сердцем пробежал глазами список. Его имя светилось последним!
Бло так обрадовался, что поймал себя на легкой дрожи в кончиках пальцев. Он снова впитал очами буквы межгалактического языка, составляющие его сущность. И опять не поверил себе. Горячий поток собрался в жилах и вынесся наверх.
Огромная толпа искусов, потерпевших неудачу, потянулась к выходу. Со всех сторон послышались брюзжание, ругательства, плач, вой и блеянье. Точно они приготовились растерзать биоробота, выйди тот на арену.
В амфитеатре осталось девять конкурентов. Бло сидел в первом ряду и боялся оглянуться. Мысль увидеть их рожи почему-то пугала его.
И вот Кирку со свитой поднесли десять шаров. Вершители подцепили провода, и шары засияли цветами радуги. Удручающая тишина повисла над амфитеатром.