Путь Черной молнии 1. Новая версия
Шрифт:
И вот, летним днем, в один из выходных дней, пока жена управлялась на кухне, Николай сходил к своему приятелю Митяю и вернулся через полчаса, изрядно захмелев от спиртного. Сидя за столиком в своем дворе, отец затеял с сыном шуточную возню, решив проверить, на что он способен после шести месяцев занятия борьбой. Схватив сына за запястье, потянул на себя, но Саша мгновенно поднырнул под его руку и, оказавшись за спиной отца, обхватил за талию. Со стороны это казалось невероятным, чтобы в разных весовых категориях, сын продемонстрировал свое достижение в спорте: выполнив «мостик», он совершил энергичный бросок через себя и, моментально развернувшись, уселся на спину отцу и похлопал ладошкой по лопаткам.
Николай, конечно же, был обескуражен
Екатерина, управляясь в доме на кухне, услышала через открытое окно ругань и вышла во двор. Увидев разъяренного отца с ремнем руке, она встала между мужем и сыном. Она никогда не допускала, чтобы отец воспитывал Сашу, применяя рукоприкладство и, потому всегда вставала на защиту сына. Услышав от мужа невнятные объяснения, Екатерина возмутилась:
– Коля, ты в своем уме! Ты почему так материшься? Ты где успел напиться, ведь ты же обещал сходить с сыном в кино. Совсем не соображаешь, нашел себе ровню, он же еще ребенок. Сам спровоцировал, а теперь хочешь ремнем восстановить справедливость! Нет, чтобы как-то поддержать, похвалить, а ты готов с него шкуру спустить. Какой же ты глупый и несдержанный, когда напиваешься.
– Ну, что ты опять завела свою шарманку. Я же не собирался дубасить его кулаками, и зря он применил свои приемчики, пусть спасибо скажет, что я выпивший и еле на ногах стою, а то бы я ему… – угрожал Николай, помахивая ремнем.
– Что ты такое говоришь, какие еще кулаки? Тебе еще не надоело якшаться с малолетками, ты посмотри на кого стал похож, от пьянок совсем потерял человеческий вид.
– Ну, началось, попала кобыле вожжа под хвост.
– Николай, не глупи, не выражайся при сыне непристойно, не учи его хамству. Иди, проспись, потом поговорим.
Николай обреченно махнул рукой и, пошатываясь, поплелся в дом отдыхать, спорить с женой было бесполезно, она всегда находила аргумент в свою пользу и, сына, кстати, тоже. Екатерина, глянув неодобрительно в след мужу, приобняла насупившегося сына и, улыбнувшись, спросила
– Что случилось, рассказывай, а то отец двух слов связать не может?
– Он первый начал, думал, я буду стоять и ждать, когда он меня скрутит.
– И что ты сделал?
– Бросил его через себя.
– О, господи, как ты только не надорвался… – а про себя порадовалась: «Вот что значит, справедливая борьба, а не драка, даже маленький такой, а одолел отца. Вот это защитник растет!».
– Дай хоть я тебя похвалю, – Екатерина поцеловала сына в висок, – Сашенька, не обижайся на отца, ты же знаешь, как только он выпьет, из него вся гадость лезет.
– Мам, не люблю я его.
– Но ведь раньше любил.
– Любил, когда он так не пил.
– Он обещал бросить пить.
После этих слов Екатерина тяжело вздохнула и пошла в дом, а Саша побежал на улицу к своим друзьям-одноклассникам, Валере Морозову и Сергею Заварзину, живущих через несколько дворов на этой же улице.
Екатерина – молодая, красивая, прекрасно сложенная женщина. Сияющий взгляд говорил о ее внутреннем мире, наполненным впечатлениями об окружающей жизни и любимой работе. Вот уже четырнадцать лет она трудилась библиотекарем, прочла не одну сотню интересных книг, ознакомилась с трудами разных историков. Она любила изучать историю родного края, ведь до Новосибирска она проживала в Томской области. В данный момент она работала в районной библиотеке имени Чехова. Екатерина по собственной инициативе занималась сбором подлинных историй о периоде Гражданской войны в Западном Сибирском крае. В силу своих знаний в этой области консультировала некоторых интересующихся преподавателей истории в
Что касалось мужа, то у нее были совершенно противоположные взгляды относительно его разгульной жизни, он неоднократно скатывался до уровня уголовного преступника. Конечно, она любила Николая, и десять лет, прожитых совместно, потратила на то, чтобы повернуть его лицом к семье. Два первых года были не в счет, тогда она души в нем не чаяла, они оба находились в таких условиях, в которых, не приведи Господи, немыслимо оказаться человеку, не имеющему представление о системе наказания. Об этих годах Екатерина молчала и никому не рассказывала о своей тайне. Только ее родители знали, что случилось с ней четырнадцать лет назад.
Екатерина очень любила своего единственного сына и не в пример отцу, иногда поражавшего ее своим эксцентричным поведением, старалась донести до сына простые истины, основанные на житейском опыте. «Не обижай младших, заступайся за них. Не встревай в чужой разговор, если тебя не просят. Всегда говори правду, либо жизнь лгуна может превратиться в непредсказуемую череду неправильных поступков. Будь смелым, не обидчивым и не высокомерничай», – поучала она Сашу.
Вот, сегодня, на ее взгляд необычный конфликт отца и сына выглядел невероятным: мальчик первый раз воспротивился отцу в силе и показал, что он способен себя защитить. По мнению Екатерины это была борьба, честная и справедливая, не допускающая отступлений от правил, ведь со слов Саши, тренер всегда внушал ученикам непреклонные истины: «Владея техникой борьбы, не забывайте, что вас окружают неопытные люди и, лишь в экстренных случаях применяйте к ним свое спортивное умение. Используйте свои приемы только в спортивных соревнованиях или в целях самообороны». Маме казалось, что Саша усвоил эти правила, но иногда отступал от них. Он мог злоупотребить мастерством и показать свое превосходство в мастерстве среди сверстников и даже юношей, более старших по возрасту. Потому в дворовых и уличных стычках сын преуспел. Не зря Екатерина переживала за сына, замечая, как он приходил домой в ссадинах, а иногда с синяком под глазом. Но, ни разу не пожаловался, ни ей, ни отцу, что его побили.
Когда муж отбывал очередной срок в тюрьме, Екатерине приходилось одной растить и воспитывать сына. По характеру, добрая, справедливая, упорная, она не уступала обидчикам и могла словесно поставить человека на место. Воспитывая сына, никогда пальцем его не трогала, а старалась внушать нравственно. Саша по неопытности еще не мог, как следует выразить свои чувства маме, но испытывая к ней любовь, старался слушаться и помогать. Екатерина радовалась, что у нее растет такой отзывчивый помощник, а иногда случалось, гордилась его поступками. Однажды она стала очевидцем ссоры между мальчишками, они играли через дорогу во дворе и вдруг двое из них старше Валерика Морозова, приподняли и подвесили его за шиворот на загнутый гвоздь, торчавший в стене сарайки. Валера сопротивлялся, слезно упрашивая ребят, чтобы сняли его с крючка, но они с издевкой над ним подтрунивали.
Екатерина, наблюдая за ними из окна, решила покончить с издевательствами и, выскочив из дома, открыла калитку и пересекла улицу. То, что она увидела, заставило ее остановиться в нерешительности: один из обидчиков Валеры, скорчившись от боли, сидел на корточках у стенки сарайки. Второй подросток с перепуганным лицом пятился от наступавшего на него Александра. Размахивая кулаками, он старался угодить в лицо своему сверстнику, и это ему удалось. Первый раз в жизни Екатерина увидела, как ее сын поднял руку на человека. Приподняв Валеру, она сняла ворот его рубашки с гвоздя. Женщина встала между рассорившимися не на шутку мальчишками и пристыдила сына.